Янтарная искра - Айза Таллер

– Видишь, я не кусаюсь, – его голос вибрировал где-то у меня над ухом, низкий и теплый, как он сам.

Ладонь Рагнара скользнула ниже по моей спине. Мое сердце ухнуло куда-то в живот. Связь между нами задрожала, натянутая до предела. Достаточно легкого рывка – и она лопнет, разбросав искры по темной пещере.

– Хотя… – бархат его голоса скользнул по коже – Если попросишь – могу.

Теплое дыхание скользнуло по моему виску; в следующую секунду его лоб мягко коснулся моей макушки:

– Ты дрожишь, – шепнул он. – И знаешь, это совсем не холод.

Я судорожно втянула воздух, чувствуя, как внутри все плавится. Проклятье. Это была очень, очень плохая идея.

– Расскажи мне, – попросила я, цепляясь за остатки здравого смысла и желая как-то сгладить неловкость и напряжение.

– Что ты хочешь услышать?

Я зажмурилась. Слишком многое. Рагнар – словно запертый сундук, полный темных тайн и недосказанностей. У меня был миллион вопросов… но все они вдруг рассыпались, потерявшись где-то. Я помолчала и спросила первое, что пришло в голову:

– Почему ты не убил меня? Тогда, под старым городом?

Он тихо усмехнулся у меня над ухом:

– Может, я купился на твою дерзость?

– Не верю, – фыркнула я. Рагнар не спешил отвечать. – Знаешь как я оказалась там? В катакомбах?

Нахмурившись, я вспомнила испытания в покинутом храме, бассейн с тенями и сражение с Калистой.

– Знаю, – неожиданно отозвался Рагнар. Я удивленно подняла на него голову. – В момент, когда между нами установилась связь я увидел часть твоих воспоминаний. Я видел, как ты помогла своей светловолосой подруге на испытаниях. Как отказалась убить другую девушку, хотя выиграла бой. Как хотела сражаться с Тенями. Как три дня блуждала по подземелью с собственноручно вправленным коленом.

Он ухмыльнулся, но в голосе слышалась странная, почти теплая усталость:

– Такая… наивная идиотка.

Я сердито фыркнула: именно так он назвал меня в момент, когда собирался убить.

– Как ты только выжила в храме? – я почувствовала, как его пальцы мерно двигаются вверх-вниз по спине.

– Там было неплохо, – я возмутилась, хотя понимала, что в глазах Рагнара храм Элиоры никогда не будет выглядеть хорошим местом. – Мы дружили. Нам дали образование и научили сражаться.

– А еще, судя по твоей тощей фигуре, вас там не кормили досыта. И посылали на смерть. Едва достигших совершеннолетия девчонок. Неплохо для тех, от кого хотела избавиться семья?

– И вовсе нет! – я уткнулась носом в плащ. – Это был… мой выбор. Я хотела помогать людям.

– Какой удобный выбор для семьи. Особенно если девочка младшая и с характером. Храм дает им красивую легенду, а тебе – иллюзию, что тобой гордятся.

– И все же я жива, – тихо сказала я, подняв глаза. – А ты – свободен. Значит, какой-то прок от моей "наивности" все-таки есть.

В уголке рта Рагнара дрогнула едва заметная улыбка:

– Есть, пламя мое. Самый неожиданный.

– А ты? – спросила я почти шепотом. – Как ты попал в катакомбы? Я никогда не спрашивала. А ты не говорил. Фрейя сказала, что двадцать лет назад, когда пришли Тени, ваш брат погиб. И тогда же ты оказался в плену?

Он замер.

– Да. Тогда же.

Я ждала. В какой-то момент я уже подумала, что продолжения не последует. Но потом он заговорил:

– Что-то случилось с Разломом. Он стал нестабильным. Сначала, около двухсот лет назад, еще до моего рождения, магия вокруг него начала меняться. Мы исследовали, наблюдали, но понятия не имели, что нас ждет. Потом стали появляться Тени. Сначала одна, две… Так продолжалось долгое время. Мы справлялись. Магия и огонь драконов помогает против них. Пока однажды, двадцать лет назад, они не хлынули сплошным потоком. Они смели Аскьорн, преодолели плато и ринулись во Фростхейм.

– Небо почернело, – продолжил он тихо. – Улицы княжества заполонила тьма. Мы потеряли многих: мою мать, отца Кайлена…

– А Эйрик? – спросила я осторожно, чувствуя, как по связи прокатилась глухая волна боли.

– Эйрик… – Рагнар горько усмехнулся, глядя сквозь костер куда-то далеко. – Эйрик… Мой младший брат-идеалист. Всегда первым бросался на защиту слабых, в бой за справедливость. Прямо как ты.

Он помолчал и вновь заговорил, голос его звучал устало и надтреснуто:

– Мы отправились к Разлому. Он, я, Вингард и Кайлен. Там творилось нечто невообразимое. Тени бесконечным потоком лились оттуда, и нашей магии и огня не хватало, чтобы их остановить. Тогда Эйрик… он придумал план. Он вошел в Разлом и закрыл его изнутри. Сам.

– И не вернулся, – выдохнула я, чувствуя, как сжалось сердце.

– И не вернулся, – эхом отозвался Рагнар. – Он отдал свою жизнь за чистое небо над нами.

Богиня, сколько в нем было этой тихой, упрямой боли. Я чувствовала ее сквозь нить, что связывала нас.

– Рагнар, я… Мне очень жаль, – прошептала я и, забыв о неловкости, потянулась к нему. Хотелось сделать хоть что-нибудь: согреть, удержать, приглушить этот бесконечный зов пустоты внутри него. Рука коснулась его щеки.

– Нет, Рейна, – он резко дернулся от прикосновения. – Это мне жаль. Я был старшим братом. Я должен был отговорить его, защитить любой ценой. Вместо этого я стоял и смотрел, как он шагнул в Разлом, чтобы спасти нас всех.

– А Ода? – нерешительно спросила я, вспомнив о сестре Бранда, о которой он упоминал на ужине. – Она погибла от лап Теней?

Рагнар отрицательно покачал головой:

– Нет. Ода была невестой Эйрика, они собирались сыграть свадьбу. Но после его смерти она предпочла последовать за ним и оборвала свою жизнь сама. Никто не смог ее остановить.

Он снова замолчал. В груди у меня похолодело от его слов, а костер перед нами казался теперь слишком маленьким и слабым, чтобы разогнать тьму воспоминаний.

– Я стал искать причину, – продолжил Рагнар, проведя рукой по волосам. – Мне было важно понять: почему это произошло, и как не допустить повторения истории. Почему Разлом, существовавший тысячи лет, вдруг захлебнулся Тенями, и как не допустить повторения этого. Я сравнил отчеты со всего континента и заметил: проблема вспыхнула лишь в одном-единственном месте.

– В империи Арканор, – закончила я за него.

– Да. Я отправился туда сам: расспрашивал местных, беседовал с жрицами, пытался пробраться в архивы… Ослепленный горем, я слишком беспечно вел себя для чужой земли. За что и поплатился. Кто-то подсыпал в мою еду сонный порошок, а пришел в себя я уже в катакомбах. Двадцать лет, – хриплый смешок вышел безрадостным. – Двадцать лет в цепях…

– Жрицы Элиоры жаждали драконьей силы, – наконец продолжил он. – Они знали,