Холодная сталь - Линда Эванс

— Понял, коммандер.

Синклер, задержавшись по пути к выходу, слабо улыбнулся и кивнул в сторону коммуникатора.

— Вы не представляете, как это здорово - быть спасенным. Мы почти потеряли надежду, — сказав это, он исчез в снежном вихре. Доктор Иванов вызвался привести Элисон Коллингвуд, их биохимика, и ее техника Арни Кравица.

Как только они ушли, Джон повернулся к терсе.

— Ну, Чилаили, — тихо сказал он, — я был очень терпелив, но пришло время тебе ответить на несколько вопросов.

— Что ты хочешь знать, Джон Вейман?

Было просто жутковато слышать человеческую речь, исходящую изо рта, который даже отдаленно не был приспособлен для нее. Эффект сильно напоминал Джону дрессированных попугаев, что в данных обстоятельствах вызывало тревогу. Глубокие тени, отбрасываемые узкими лучами фонариков, только усиливали странность.

— Для начала, — он прищурился, — расскажи мне все, что ты знаешь об этом биохимическом оружии.

— Я не понимаю. Я была глубоко сбита с толку вашими словами, сказанными ранее. Пожалуйста, объясните, что такое "биохимическое оружие".

Бессани заговорила чуть быстрее, чем Джон успел ответить.

— Ты помнишь тот раз, когда мы говорили о причинах болезней, не так ли, Чилаили?

— Те крошечные живые существа, о которых ты говорила? — спросила она, повернувшись, чтобы посмотреть на Бессани. Инопланетянка наклонила голову вниз, так как Бессани была почти на целый метр ниже Терсы. — Да, я очень хорошо помню. Я пыталась научить клан тому, о чем ты говорила, чтобы эти крошечные живые существа не причиняли нам вреда. Теперь мы моем все чаще, и когда я ухаживаю за ранеными и больными, я мою пальцы и когти очень горячей водой, тщательно прокипяченной. С тех пор как мы начали это делать, стало меньше болезней.

— Я рада, Чилаили, — убежденно сказала Бессани.

— Очень рада. Биохимическое оружие - это крошечная штука, иногда живая, иногда нет, которая вызывает болезни. Такая ужасная штука, что все, кто подвергается ее воздействию, умирает. Если кто-то знает, как, он может взять то, что просто опасно, то, от чего ты можешь только сильно заболеть, и превратить это во что-то смертельно опасное.

Зрачки Терсы расширились.

— Как Те, Кто Выше, изменили нас?

По спине Джона пробежали мурашки.

— Да, Чилаили, — кивнула Бессани. — Именно так.

— Но Те, Кто Выше, никогда не давали нам ничего подобного.

— Ты уверена? — резко спросил Джон.

Терса снова обратила на него свой жуткий взгляд, заставив чужеродные тени запрыгать по стенам.

— Я главная катори, Джон Вейман. Я бы знала об этом. Мой долг - исцелять свой клан от любых болезней. Это поставило бы под угрозу весь клан, поэтому я должна была знать, — терса на мгновение заколебалась, словно пораженная внезапной мыслью. Даже Джон смог прочесть внезапную неуверенность на этом чужом лице, в этих чужих глазах.

— В чем дело, Чилаили? — мягко спросила Бессани.

— Моя мать умерла, когда мне было пятнадцать лет, столько же, сколько сейчас Сулеаве. Она была убита во время охоты. Возможно, моя мать умерла до того, как у нее появилась возможность рассказать мне об этом. Но, — странный вздох сорвался с ее губ, — мать моего отца считала, что я полностью обучена. Она проводила много времени с моей матерью, помогая ей, потому что мать моей матери тоже умерла молодой, и в клане осталась только одна катори, которая лечила больных и раненых. Вот почему она думала, что моя мать приложила бы все усилия, чтобы научить меня всему, что знала сама, ведь она сама потеряла свою мать такой молодой.

— Значит, возможно, что твоя мать тебе не рассказала? — спросил Джон.

— Да, это возможно. Или что мать моей матери, возможно, знала об этом но умерла, не успев передать это знание. Но я не могу поверить, что только катори клана могли знать о существовании такой вещи. О таком важном оружии должны были знать не только катори, но и военный лидер и акуле.

— Кто? — Джон нахмурился.

— Он- или Она-Которая-Смотрит-Вверх.

— Жрец или жрица, произносящая слова Оракула, — перевела Бессани. — Из того, что рассказали мне Чилаили и Сулеава, Оракул - это своего рода радиопередатчик/приемник. Те, Кто Выше, говорят через него, и кланы могут задавать вопросы своим создателям.

Еще один холодок пробежал по спине Джона.

Чилаили кивнула, в гротескной пародии на человеческий жест.

— Да, это так, Джон Вейман. Те, Кто Выше, всегда говорят с нами через Оракулов. Мы никогда не видели их лиц напрямую, только их плоские изображения. Мы никогда не видели чудесных машин, которые они строят, чтобы летать между звездами. Оружие, которое они нам дали, хранилось давным-давно в самых глубоких пещерах зимних гнезд. Может ли такое оружие сохраняться много лет?

Джону не понравилось то, что он услышал.

— Да, — проворчал он, — это возможно. Возможно, сотни лет.

Зрачки Чилаили расширились.

— Это пугает, — прошептала она. Она тоже была напугана. Даже Джон мог это видеть. Ее руки дрожали, а голос звучал неуверенно. — Бабушки наших Прабабушек могли и не знать, если такая вещь была оставлена много лет назад. Но, конечно, акуле клана, по крайней мере, знал бы? И для акуле было бы честью раскрыть тайну катори и вихо, военному лидеру. Это поставило бы под угрозу клан, если бы он не рассказал.

Испуг Чилаили потряс Джона, рассеяв его подозрения гораздо эффективнее, чем любые заверения в невиновности.

— А как насчет других кланов? — спросил он. — Может, у них есть что-то подобное? Ты общаешься с кем-нибудь за пределами своего клана?

Терса тихонько щелкнула клювом.

— Да, я разговаривала с катори из других кланов. Мы активно торгуем, когда кланы не воюют друг с другом. Летом катори из соседних кланов часто встречаются, чтобы поделиться идеями и новыми открытиями. То, о чем мы, катори, говорим между собой, так же серьезно, как и это "биохимическое" оружие, но никто из других катори не упоминал об этом.

— Чилаили, — спросила Бессани, — в этих войнах между кланами военные лидеры могут использовать оружие, данное им Теми, Кто Выше, чтобы сражаться друг с другом?

Она снова щелкнула клювом, на этот раз более быстро, давая Джону понять, что Чилаили огорчена.

— Это запрещено, — прошептала Терса, с беспокойством поглядывая на потолок, словно боясь, что ее боги могут подслушать, —