Раскол - Рита Хоффман

– Вы можете питаться друг от друга.

– Питание друг от друга – это ритуал в храме. Питание от людей – это ужин. Так понятнее?

Ромэйн фыркнула.

– Фата воспроизводит сама себя. Море тел продолжило бы выплевывать на Берег Плача полуразумных демонов. Эмпуса продолжила бы рожать мелких тварей. Мы бы выжили… И мы выживали, но понимание того, что какие-то мерзавцы посмели отрезать нас от Упорядоченного, сводило с ума. Черная Мать бушевала много лет – вулканы извергались, обжигающие дожди обрушивались на ледяные пустоши, Кубы Плоти падали на землю, стены Черного Бастиона сотрясали полные муки стоны… Знаешь, мы ведь не просто так явились в Упорядоченное, чтобы уничтожать твой народ. Дверь между Фатой и твоим миром была открыта всегда, с зари времен – таков порядок вещей. И кто-то посмел его нарушить.

Ромэйн слушала с жадностью, приоткрыв от удивления рот. Все внутри дрожало от какого-то извращенного восторга, будто Мормо рассказывал ей то, о чем она давно мечтала узнать как можно больше.

– Слухи о том, что мы разоряли Упорядоченное, словно армия кровожадных безумцев, сильно преувеличены, – продолжал король. – Мы настолько привыкли, что пища рядом, что стали пренебрегать ей. Охота больше не радовала, азарт пропал. Все чаще мы приходили в Упорядоченное, чтобы побродить среди новорожденной расы людей, посмотреть на то, как еще глупые, неповоротливые мясные куски пытаются созидать. Да, мы убивали. Но знаешь что? Люди тоже убивали. – Мормо взглянул на Ромэйн через плечо. – Преимущественно друг друга.

Король молчал, продолжая идти по уходящему куда-то вниз коридору. Ромэйн казалось, что Бастион меняется, чтобы привести их именно туда, куда нужно.

– Если ты все еще тешишь себя иллюзиями, в которых мы – безумные завоеватели, а вы – несчастные жертвы, то подумай вот о чем: разве природа Упорядоченного иная? Разве хищники не охотятся? Разве сильные не побеждают слабых? – Голос Мормо звучал задумчиво. – Фата и Упорядоченное – два мира, связанные, но разные. Один мир населен хищниками. Другой – жертвами, которые развиваются и учатся противостоять. Мы не брали больше, чем нужно. Хотя… Хорошо, порой мы заглядывали в Упорядоченное, чтобы устроить охоту. Но потом нам это надоело. Люди стали интереснее, умнее, у вас появилась культура… Мы видели, как вы возводите храмы для своих богов, как из грязного племени превращаетесь в народ, который строит замки и крепости. Это было правильно. Таким был порядок. Заперев нас, Тет нарушила хрупкий баланс, и теперь… Твой мир будет разрушен. Твои люди будут убиты. Тысячи демонов, сущности которых впитали злость Черной Матери, обрушатся на Упорядоченное и сметут все, до чего смогут добраться. Как думаешь, несколько веков покоя стоили того?..

К своему ужасу, Ромэйн поняла, что видит смысл в словах Мормо. Она понимала его не разумом, а всем своим существом. Он объяснил все так просто, так доходчиво, что мозаика наконец сложилась.

Но это не делало ситуацию менее жуткой.

– Это можно предотвратить? – Она нагнала Мормо и схватила его за локоть.

– Кем ты была там? – Он окинул ее цепким взглядом.

– Дочерью лорда Большого Дома, – призналась Ромэйн.

– Вот как… Остановить вторжение уже не получится. Я открыл порталы, лично впустив в твой мир орды демонов. Нуады сделали все, что обещали: Столпы возведены, кровь пролита, солнце скрыто. Мы с Мормоликой не можем войти в Упорядоченное – порталы не выдержат, но скоро…

Горячие пальцы пробежались по затылку Ромэйн, опустились к шее и обхватили ее – не удушающе, но достаточно, чтобы она ощутила силу, скрытую в теле Мормо. Сущность поглощенных демонов вскипела, опалила внутренности, Ромэйн закашлялась и согнулась, обхватив себя руками.

– Ты… – прохрипела она.

«Он так силен!»

– Я могу заставить сердца смертных останавливаться одним взглядом, – прошептал Мормо, склонившись к ее уху. – Я тот, кто лучше прочих владеет магией крови, тот, кому она подчиняется безоговорочно. Мне не нужны орды демонов, чтобы насытить Черную Мать. Я могу убить сотни людей, просто пожелав этого. – Он резко выпрямился, одернул одежды и бросил: – И потому это так скучно.

Ромэйн снова схватила его за локоть.

– Как я могу… Могу ли я… – Слова резали горло, будто она наглоталась лезвий. – Я хочу сохранить тех, кто мне дорог! Мои люди не заслуживают смерти!

– А другие заслуживают? – Мормо усмехнулся. – Какое странное понимание справедливости.

– Пока мы тут стоим…

– Не происходит почти ничего, – перебил король. – Время в Фате течет куда медленнее, чем в Упорядоченном. Ты можешь провести здесь годы, а вернувшись, обнаружить, что война, к которой вы готовились, только началась.

Ромэйн была рада услышать это. Осознание того, что время ускользает, пока она пытается придумать, как помочь, давило на плечи, а теперь тяжесть исчезла. Но остались вопросы. И желание отомстить.

– Ты знаешь, что нужно делать. – Мормо подцепил ее подбородок пальцами и заставил поднять голову. – Нравится тебе или нет, но отныне ты не принадлежишь Упорядоченному. Фата проросла в тебе, я чувствую ее в каждом ударе твоего сердца. Ты могла бы управлять демонами, но остановить – нет. И вот в чем вопрос: готова ли ты взять на себя ответственность за бойню, которую мы устроим? Готова ли отказаться от всего, что тебя сковывает? От всего и от всех.

Тело ее отца повесили над воротами. Одного из братьев убили. Она перерезала горло собственной матери. Прикончила жениха, изуродованное лицо которого часто являлось ей во снах. Заключила сделку с демоном. Научилась обращаться крылатой тварью и пить чужую кровь.

Да. Она определенно готова.

Генералов держали не в клетках, не в темницах, а прикованными к скале посреди пустошей. Огонь лизал их тела, к красному небу поднимался дым. Смрад горящей плоти забил ноздри, стоило только приблизиться к ним.

– Трое…

– Наказание. – Мормо взмахнул рукой, и пламя угасло.

Ромэйн с трудом поняла, кто есть кто: тела обоих генералов сильно обгорели, но поврежденная плоть заживала на глазах. Сгоревшие волосы отрастали, мышцы и кожа восстанавливались стремительно, и она поняла: убивать их Мормо не собирался. Он обрек их на вечные мучения.

«Прикованы к скале и горят заживо. Не наказание. Пытка».

Щелчок пальцев – и цепи исчезли. Халахэль упал на землю, даже не попытавшись смягчить падение. Он лежал без движения до тех пор, пока ожоги не затянулись, и только потом с трудом поднял голову и посмотрел на Ромэйн затуманенными болью глазами.

Она подошла к нему, встала на колени и пригладила спутанные волосы. Он прильнул к ее руке, обхватил пальцы и прижался щекой к ладони. Невыносимо горячий, измученный, но все еще живой.

– Ешь, и пойдем отсюда. – Мормо нетерпеливо взглянул на нависшее над пустошью небо.

– Отпусти его. – Ромэйн повернулась и повторила: – Мы заберем его с собой.

– Халахэль – предатель. Огонь научит его верности.

– Он верен. Мне. – Ромэйн поднялась на ноги. – Я не буду есть, пока ты не согласишься.

– Тогда я заставлю тебя. – Мормо пожал плечами. – Не думай, что Морион сделал тебя особенной. Ты сильна, но я здесь король.

– Я убью тебя, – прохрипел Халахэль.

– Глупые детеныши! – Мормо рассмеялся. – Обезумевший от страсти демон и девчонка, не принадлежащая ни Упорядоченному, ни Фате, ставят условия, да? Черная Мать, дай мне терпения…

Резко замолчав, он серьезно посмотрел на Ромэйн.

– Забирай его. Он так жалок, что не представляет опасности. И поешь. Если я почувствую, что Морион голоден, – заставлю тебя сожрать чье-нибудь сердце. Возможно, сердце Халахэля.

Между ними открылась трещина в самой ткани Фаты – портал, вобравший Ромэйн в себя так быстро, что она не успела даже вскрикнуть.

Упав на каменный пол, Ромэйн попыталась встать, но не успела – на нее повалился Халахэль. Выплюнув его, портал закрылся и исчез.

– Прости, – прохрипел Хэль, скатившись с нее.

– Этот ублюдок действительно силен.

Ромэйн больше не пыталась подняться – тело отяжелело, от голода кружилась голова. Она перевернулась на спину и смотрела в темный потолок, под которым клубилось черное марево.

– Второй генерал остался прикованным к скале, – вдруг вспомнила она. –