Mondhexe - inverse101

Сапфир. Крупный, необработанный, купленный у гоблинов. Пустой.

Это был накопитель, который она еще не успела зарядить своей праной. Кристаллическая решетка идеальной чистоты, жаждущая заполнения.

Рин вытащила камень и подняла его перед собой.

Она начала читать арию.

Это была не латынь. Это был немецкий — язык, на котором звучали заклинания семьи Тосака. Жесткий, рубленый, идеальный для командного состава.

— Vier Zweige der Zuruckhaltung (Четыре ветви сдерживания), — начала она, и воздух вокруг неё начал вибрировать.

Дементор замер. Он почувствовал угрозу. Не ту, что исходит от Патронуса (угрозу отторжения), а нечто иное. Угрозу поглощения. Хищник внезапно осознал, что перед ним стоит кто-то, кто находится выше в пищевой цепи.

— Der Kafig aus Licht und Eis (Клетка из света и льда), — продолжила Рин, и сапфир в её руке начал светиться бледным голубым светом.

Дементор попятился. Он попытался развернуться и выскользнуть в коридор, уйти в тень.

— Куда собрался? — рявкнула Рин, делая резкий жест палочкой.

Луч серебристого света, который до этого просто отталкивал тварь, изменил форму. Он превратился в лассо, в сеть, которая опутала фигуру в балахоне, прижимая её к стене вагона.

— Schliebe dich, ewige Nacht! (Замкнись, вечная ночь) — голос Рин набирал силу, резонируя с магическим фоном.

Дементор забился в путах. Он издавал звуки — хрип, шипение, скрежет. Он пытался раствориться, уйти в астрал, но магия Рин держала его крепко.

— Verschlinge den Geist! (Пожри дух)

Она направила сапфир на дементора.

Камень вспыхнул. Вокруг него образовалась воронка — магический вакуум, затягивающий в себя эфир.

Дементор попытался сопротивляться. Его аура, холодная и липкая, цеплялась за реальность. Но тяга камня была сильнее. Пустой накопитель такой емкости работал как черная дыра для духовной сущности.

— Kerker der Seele! (Темница души) — завершила Рин арию, сжимая пальцы на камне.

Произошло нечто ужасное и великолепное.

Дементор издал звук, который не мог принадлежать этому миру. Это был не крик, это был визг рвущейся материи, вопль абсолютного, экзистенциального ужаса. Существо, которое само было воплощением страха, теперь познало страх перед небытием.

Его балахон опал, словно внутри никого не осталось. А черная, дымная субстанция, составляющая его суть, начала вытягиваться, искажаться, закручиваться в спираль.

Она потекла к руке Рин.

Черный дым ударил в сапфир.

Камень завибрировал, принимая в себя чудовищный объем негативной энергии. Он нагрелся, затем мгновенно остыл до температуры абсолютного нуля.

Свет в купе мигнул.

Последний клочок тьмы оторвался от стены и исчез в кристалле.

ХЛОП!

Звук схлопнувшегося вакуума ударил по ушам.

Дементора больше не было. Балахон, пустой и безвредный, лежал кучей тряпья на полу.

Рин стояла посередине купе, тяжело дыша. Её волосы развевались от статического электричества.

В её правой руке лежал сапфир.

Он больше не был синим. И не был прозрачным.

Он был черным. Абсолютно, непроглядно черным, как кусок ночного неба без звезд. Внутри него, в самой глубине кристаллической решетки, пульсировало что-то темное, злое и бесконечно холодное.

Рин поднесла камень к глазам.

— Отлично, — выдохнула она.

Она чувствовала мощь, заключенную в камне. Это была не чистая прана, которую она использовала обычно. Это была концентрированная энтропия. Смерть, холод, отчаяние — всё это теперь было упаковано в удобный форм-фактор.

«Отличный источник темной энергии», — констатировала она с профессиональным удовлетворением. — «Плотность невероятная. Можно попробовать использовать как основу для проклятия А-ранга.»

Она подкинула камень на ладони. Он был тяжелым, ледяным, но послушным. Теперь это был её трофей.

Рин спрятала черный сапфир во внутренний карман, подальше от чужих глаз.

В этот момент лед на окнах начал таять. Лампы в вагоне замигали и загорелись ровным светом.

Где-то в других концах поезда раздался вой.

Остальные дементоры.

Они почувствовали это. Смерть собрата. Исчезновение одной из единиц их роя. Разрыв связи.

Для существ, которые считали себя неуязвимыми и бессмертными, это был шок. Паника. Они не знали, что произошло, но инстинкт самосохранения, даже у таких тварей, сработал безотказно.

Они бежали. Покидали поезд, улетая прочь в ночное небо, подальше от источника угрозы.

— Сбежали, трусы, — хмыкнула Рин.

«А жаль. У меня было еще два пустых рубина», — думала она

Она поправила одежду, убрала палочку в рукав и повернулась к студентам.

Картина была живописной.

Рон Уизли сидел на полу, белый как мел, и дрожал. Гермиона вжалась в угол сиденья, её глаза были огромными и круглыми. Гарри Поттер лежал на полу, медленно приходя в себя, потирая виски.

Они смотрели на Рин так, словно она только что отрастила рога и крылья.

— Эй, — сказала она обыденным тоном, словно спрашивала, который час. — Вы там живы?

Гермиона открыла рот, закрыла его, потом снова открыла.

— Вы… вы… — просипела она. — Вы его… съели?

— Упаковала, — поправила Рин. — Экологически чистая утилизация вредных отходов.

— Но это же дементор! — воскликнул Рон, его голос сорвался на крик удивления. — Их нельзя убить! Их можно только отогнать! Патронусом!

— Нельзя убить того, кто не жив, — согласилась Рин. — Но любую энергетическую структуру можно дестабилизировать и поглотить. Это базовая физика магии.

Она подошла к Поттеру и протянула ему руку.

— Вставай, герой. Хватит валяться. Пол грязный.

Гарри, всё еще дезориентированный, машинально принял её руку. Рин рывком подняла его на ноги. Он пошатнулся, но устоял.

— Спасибо, — пробормотал он. — Я… я слышал крик…

— Это был крик дементора, который понял, что попал не в тот вагон, — успокоила его Рин. — Садись.

Она открыла сумку и бросила ему маггловскую шоколадку.

— Съешь шоколадку. Говорят, помогает, — сказала Рин.

Зачем достала с полки свою книгу по нумерологии, сдула с неё несуществующую пылинку и снова села у окна.

— Кстати, — добавила она, открывая страницу. — Если кто-нибудь спросит — я просто использовала очень мощный Патронус.

Она посмотрела на них тяжелым взглядом.

— Мы ведь не хотим объяснять Министерству, куда делся их «ценный сотрудник», верно? Бюрократия — это такая скука.

Троица переглянулась. В их глазах читалась смесь ужаса и благоговения.

— К-конечно, — кивнула Гермиона. — Просто… Патронус. Очень яркий.

— Вот и умница, — улыбнулась Рин.

Поезд снова набрал ход. Колеса ритмично застучали по рельсам.

Рин вернулась к чтению, чувствуя, как в кармане пульсирует холодом черный сапфир.

Учебный год еще не начался, а она уже получила первый трофей. И первую группу лояльных (от страха) студентов.

* * *

Металлический скрежет тормозных колодок, возвестивший о прибытии «Хогвартс-Экспресса» на конечную станцию, прозвучал для Тосаки Рин как музыка.

Поезд дернулся в последний раз и замер, окутанный облаками пара, вырывающимися из-под колес.

В купе воцарилась тишина. Троица студентов — всё ещё сидела, пришибленная реальностью произошедшего.