Любовь разорвет нас на куски - Куив Макдоннелл

- Да, ваша светлость, - подтвердила доктор Френч, не поднимая головы от глубокого поклона, который она все еще исполняла.

- И как именно она проскользнула через ваш процесс отбора?

- Я не… Мне жаль. Я не знаю, как она смогла, милорд. Я проверяла, я перепроверяла. Я даже побывала в редакции этой нелепой маленькой газетенки. Я не понимаю, как это произошло.

- Что ж, как это удивительно полезно с вашей стороны, - каждое слово мужчины было пронизано гневным рычанием. - Теперь, похоже, нам придется перенести все это предприятие, потому что вы не смогли выполнить одну простую задачу. Годы планирования и наработок пошли прахом.

Ханна наблюдала, как его костлявая левая рука протянулась к доктору Френч, и приготовилась к тому, что произойдет что-то ужасное. Момент повис в воздухе, прежде чем рука вернулась на прежнее место на подлокотнике инвалидного кресла.

- А что касается вас, юная леди, - Ханне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что теперь обращаются непосредственно к ней. - На кого вы работаете?

- Я… Я не понимаю, что вы имеете в виду. Я просто гость в Институте и заблудилась, когда…

- Молчать! - прошипел мужчина. - Не трать мое время своей жалкой ложью. Доктор, что случилось с Антоном?

- Мужчина - тот, кого мы не знаем, - подошел к нему и начал задавать вопросы, милорд. Предохранитель, который мы установили, сработал идеально.

- Это слабое утешение, когда оказывается, что ты была той, о ком нам все это время следовало беспокоиться.

- Я могу это исправить, милорд, - взмолилась она. - Просто дайте мне шанс.

- У тебя было достаточно шансов. И мы были так близки.

- Еще не слишком поздно. Учитывая тот объект, который у нас уже есть…

- Хватит, - отрезал мужчина. - Не увеличивай свою некомпетентность, дополняя её ужасными советами. Ты думаешь, что эта самодовольная дура и тот, кто говорил с Антоном, действуют в одиночку? За этим стоит кто-то другой, и я гарантирую, что знаю, кто. Мы спасем то, что сможем, и будем двигаться дальше.

Ханна с удивлением увидела, что по щекам доктора Френч катятся слезы.

- Да, ваша светлость. Извините, ваша светлость.

- Твои извинения для меня ничего не значат. Подготовь эту для процедуры.

- Это… разумно, милорд?

- Ты смеешь задавать мне вопросы именно сегодня?

- Нет, конечно, нет. Просто, если мы были скомпрометированы…

- Тогда я хочу знать, кем именно и что именно им известно. Эта будет содержать эту информацию. Мы не нуждаемся и не хотим сохранять ее, но ее остатки будут полезны нам, чтобы допросить в свое время.

- Превосходно. Хотя она не была подготовлена полностью.

- Какое это имеет значение? - спросил мужчина. - Я не хочу, чтобы она пережила это.

Ханна попыталась повернуться, ища способ освободиться и убежать, но те же сильные руки удерживали ее на месте.

Мысль о мольбе о пощаде пришла ей в голову, но когда она снова посмотрела в эти глаза, все, что она увидела, была холодная уверенность в том, что надеяться не на что.

С точки зрения Ханны, следующие десять минут, казалось, пролетели одновременно мучительно медленно и мучительно быстро. Даже если бы она хотела оправдаться, один из больших павианов зажал ей рот рукой, так что она не только не могла говорить, но и провела, как ей все больше казалось, последние несколько минут на этом свете, наслаждаясь отвратительным запахом табака, въевшимся в его пальцы. Это был не единственный ее дискомфорт - кровь стекала по ее левой ноге из того места, где ее колено рассеклось, когда ее толкнули на каменный пол.

Для вида она высматривала любую возможность для побега, но ни одна не представилась. Наступать на пальцы ног своему похитителю, чтобы освободиться, работает только в кино. Здесь это просто гарантировало бы ей сокрушительный удар по голове. Она сильно уступала ему по физическим показателям. Возможно, этот бабуин был не самым умным, но она все равно не смогла бы придумать никакого способа втянуть его в викторину в пабе.

Часть её хотела уйти в драке, но силы покидали её, и она оказалась окружённой коконом отчаяния. Возможно, это было из-за нехватки кислорода из-за огромной вонючей руки бабуина, но что-то внутри её хотело просто закрыть глаза и позволить всему закончиться. Ее последняя угасающая надежда заключалась в словах миссис Харнфорт, обращенных к ней, - что-то о приближающейся кавалерии. Со все возрастающим чувством страха Ханна поймала себя на том, что напряженно прислушивается к стуку лошадиных копыт, который никогда не раздастся.

Доктор Френч и милорд в инвалидном кресле отошли в сторону и погрузились в напряженный разговор. Ханна не могла разобрать содержание их дискуссии, но, судя по языку тела, у не очень хорошего доктора был почти такой же плохой день, как и у нее. Почти. Другой бабуин исчез и через несколько мгновений вернулся с зеркалом, идентичным остальным в комнате. Он поставил его перед Ханной. Она посмотрела ему в лицо и ничего не увидела. Он демонстрировал почти сверхъестественный уровень отстраненности от всего вокруг него. Она задавалась вопросом, был ли он просто таким, или ему тоже каким-то образом “помогли”. Она действительно начинала ненавидеть магию.

Не в силах сопротивляться, Ханна посмотрела в зеркало. Она казалась такой крошечной на фоне огромного бабуина, державшего ее. Она посмотрела налево и все еще могла видеть Мойру - или, по крайней мере, ее искаженную версию - съежившуюся в ее раме. Ханна почувствовала, как желчь подступает к ее горлу, когда она поняла, что смерть - ее смерть - не будет концом. Какая-то часть ее была бы удерживаема подобным образом - поймана в ловушку в каком-то невыразимо мучительном состоянии на вечность.

Этой перспективы было достаточно, чтобы вызвать прилив энергии изнутри. Давай, девочка. Возьми себя в руки. Даже если побег был невозможен, были вещи похуже смерти, и одна из них была прямо перед ней. Она должна была найти способ бороться, потому что смерть в попытке могла быть одним из лучших доступных ей результатов.

Она заметила намек на движение в отражении, и в ее груди вырос комок гнева. Здоровый ублюдок, удерживающий ее, разминал в зеркале свои чертовы мышцы. Она была при смерти, а он любовался собой. Что бы ни случилось, она собиралась найти какой-нибудь способ причинить немного боли этому говнюку, прежде чем все это