Тайны мертвого ректора. Дилогия - Виктор Фламмер (Дашкевич)

Владимир повернулся и некоторое время смотрел колдуну в глаза.

– Я убью вас, – сказал он наконец и снова перевел взгляд на дорогу. А потом добавил: – Не очень хороший из меня друг?

– Ты ошибаешься, Владимир. Это ответ настоящего друга. Его я от тебя и ждал.

Владимир скосил глаза и по лицу Гермеса Аркадьевича снова не смог понять, шутит тот или говорит серьезно.

Но наконец-то понял, чем вызвано его собственное спокойствие. Похоже, впервые за много лет он мог полностью довериться своему колдуну.

Глава 6

Сергей Мончинский проснулся от жажды. Он открыл глаза и увидел светлый дощатый потолок, на котором темными пятнами выделялись сучки. А повернув голову, обнаружил прямо рядом с кроватью, на маленьком деревянном столике, украшенном затейливой резьбой, большую глиняную кружку, в каких обычно подают пиво.

Он сел и поморщился: голова в ответ на такое пренебрежительное с ней обращение отреагировала резкой пронзительной болью. Но руки сами потянулись к вожделенной кружке.

Вода! Свежая, чистая, прохладная и настолько вкусная, что Сергей осушил полулитровую кружку в несколько глотков.

Стало немного легче. Он огляделся.

И с некоторым удивлением понял, что находится в избе.

Молодой колдун никогда не видел настоящей избы, только в фильмах и на картинках к детским сказкам, но назвать помещение, в котором он очутился, как-то по-другому не поворачивался язык. Бревенчатые стены, до сих пор пахнущие деревом, украшали несколько таких же резных, как столик, полок, с которых свешивались уголки вышитых салфеток. Причудливый орнамент из птиц с человеческими головами и еще каких-то сказочных существ вился по льняным занавескам, обрамляющим небольшое окошко с блестящим морозным узором на стекле.

А в углу красовалась настоящая русская печь, декорированная изразцами.

– Ну и ну… где это я? – тихо спросил Сергей, но никто ему не ответил. Только снаружи прокукарекал петух.

Воспоминания возвращались отрывочно. Вот Савелий, вернув себе человеческую форму и почти срываясь на крик, объясняет, что именно хочет от колдуна наставница Инесса. Вот Сергей кинжалом рассекает себе руку и судорожно ищет в кармане талисман подчинения, пока наставница держит за шкирку изо всех сил рвущегося к хозяину Савелия. Какое же счастье, что талисман оказался с собой, что Сергей попал на арену сразу после экзамена, иначе ничего бы не получилось. Вот молодой колдун, так ничего толком и не поняв, произносит слова заклинания. Он знал одно: наставница – демон, ее нужно срочно привязать. Но где остальные? Почему убежали? Где проректор Меньшов?

Завершив обряд, Сергей собирался задать Инессе все эти вопросы, но не успел – вихрь подхватил его и кровь ударила в голову от перепада высоты. Он едва успел выставить щит, изо всех сил благодаря Владимира за науку. А потом начался полет. Самый ужасающий полет в его жизни.

Холод пронизывал до костей, но вскоре Сергей и думать про него забыл, потому что его выворачивало наизнанку, все тело содрогалось от спазмов, голова взрывалась от боли, а глаза… казалось, что они сейчас вывалятся из орбит и упадут на землю замерзшими шариками. Потом наступила темнота. Он потерял сознание.

…А очнулся в очень странном месте. В теплой постели, в настоящей сказочной избе. Где он? Совершенно очевидно, что наставница Инесса принесла его сюда. Но зачем? Что произошло в Академии? Почему дива напала на ректора?

Что же, на эти вопросы ответит сама Инесса. Когда придет. Она где-то поблизости, Сергей отлично ощущал диву, даже несмотря на отсутствие связи. Ее мощь пропитала все вокруг: и стены, и печь, и саму избу.

Но эти вопросы могли подождать. Кроме самого тривиального, но главного. Проснувшийся организм немедленно потребовал своего. Где же тут уборная?

Сергей осторожно прижал руки к вискам и поднялся. Потопал по застеленному ткаными половиками полу к единственной в этой большой комнате двери.

Дверь легко поддалась, и он очутился в сенях. Тут было прохладнее. Он закрыл за собой дверь и осмотрелся.

Дубовая резная лестница вела наверх и упиралась в массивную инкрустированную серебром дверь. М-да, на уборную не похоже. Сергей задумался, и тут его осенило. Это же деревенский дом! И удобства тут, очевидно, на улице.

Колдун обошел лестницу и увидел висящий на стене на деревянном крюке, сделанном из сучкастой ветки, тяжелый меховой тулуп. А под ним стояли темно-серые толстые валенки.

– То, что надо… – тихо себе под нос произнес Сергей, но его голос гулким эхом отозвался в сенях. Он еще раз огляделся, но все осталось на своих местах. Дверь наверху не шелохнулась. Тогда колдун сунул ноги в валенки и натянул на себя тулуп, на поверку – мягкий и теплый. И толкнул дверь.

И чуть не ослеп от белизны. Кругом лежал снег, такой пронзительно белый, сияющий и гладкий, что солнце отражалось в нем, как в зеркале. Сергей прикрыл глаза рукой, спустился по лестнице с высокого крыльца и ступил на расчищенную в снегу тропинку. И захрустел по ней валенками. Цель он определил сразу – маленький домик на отшибе, с покатой крышей и отверстием в двери. Скорее всего, это и есть искомое строение.

Сергей ожидал увидеть выгребную яму, но уборная оказалась довольно уютной. Все деревянные конструкции были покрыты изображением сказочных птиц, а рядом стоял медный умывальник, по виду – как из прошлого века. Но когда Сергей потрогал воду, она оказалась теплой. И мыло лежало в бронзовой мыльнице.

А выйдя из уборной, Сергей ахнул.

Наконец-то привыкнув к слепящей белизне, он увидел «избу» целиком. Только это была не изба. А самый настоящий сказочный терем.

Весь изукрашенный резьбой, он сиял разноцветной росписью, на фоне которой алые наличники словно пылали огнем. По ставням змеились рисунки, почти один в один повторяющие те, что украшали занавески. А на маковке, где положено размещаться флюгеру или хотя бы громоотводу, сидел роскошный красно-золотой петух. Сначала колдуну показалось, что тот тоже искусно вырезан из дерева, но тут петух зашевелился, наклонил голову и пронзительно закукарекал, глядя куда-то за спину Сергея.

Молодой колдун повернулся в ту же сторону и увидел слегка припорошенный снегом сруб добротной баньки. А рядом с ней, на расчищенной площадке, – колодец. Новенькое блестящее ведро висело на крюке, и от него тянулась длинная цепь.

Сергей облизал губы. Он вспомнил, насколько вкусной оказалась вода в кружке, и жажда немедленно нахлынула на него. Он направился к колодцу. Снег приятно поскрипывал, а в теплом тулупе холода почти не чувствовалось, только уши начали слегка подмерзать. Сергей поднял воротник. А дойдя до колодца, остановился и с изумлением уставился на картину, развернувшуюся перед его глазами.

Прямо на деревянной крышке колодца сидела крупная жаба. Зеленая, почти с ладонь размером. А на голове у нее блестел маленький венец с зубчиками.

У Сергея помимо воли вырвался смешок. И словно стесняясь его, он прикрыл рот рукой.

– Это как-то уже слишком… – пробормотал он, опасливо обходя колодец. – Прости, но целовать я тебя не стану и в жены не возьму. Мне бы… водички попить.

Жаба квакнула, камнем упала на снег и тут же в полный рост встала девицей. И уставилась на Сергея огромными сияющими голубыми глазами. Тяжелая пшеничная коса змеилась с плеч до самых коленей. Больше, к смущению молодого колдуна, на девице ничего не было. Кроме, пожалуй, венца, охватывающего ее голову.

«Ошейник, – понял Сергей, – это ошейник».

И опустил дернувшуюся было руку. Кем бы ни был хозяин этого странного сказочного царства, он не обрадуется, если покалечить его слугу. И в этот момент взметнулся снежный вихрь: кто-то резко затормозил прямо перед ним. Сергей отпрянул, но сразу же облегченно улыбнулся, узнав рыжую шевелюру.

Савелий! Он тоже здесь.

А див замер между хозяином и странной «Царевной-лягушкой» и угрожающе зарычал.

– Отойди, холоп, – девица величественно повела рукой. – Их благородие велели мне водицы подать.

– Вот я и подам, – отрезал Савелий, и Сергей поразился, насколько грозно и уверенно звучит его голос, – а ты сгинь!

Скользнув взглядом по спине дива, Сергей отметил, что одежда Савелия тоже весьма отличается от обычной. Длинная, почти до середины бедра, льняная сероватая рубаха, поверх которой надет жилет с меховой оторочкой, на ногах – штаны из небеленого льна, заправленные в серые