Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин молча кивнул. Стрелки двух указателей с небольшой поправкой разворачивались к одной точке — именно там, как он помнил, стояли Джагулы.

— А ведь, по совокупности… — Вепуат провёл пальцем по переборке, повторяя траекторию графика. — Излучение даже слабее, чем было вот здесь. Эта штука всё ещё не дотягивает до твоего реактора. Он фонил куда как сильнее!

Гедимин едва заметно поморщился. Его интересовал не резкий взлёт, а предшествующее падение. «Хранитель что-то чуял,» — думал он, потирая висок. «Даже видно, как он втягивается в реактор. Ему страшно, а помочь некому. Надеюсь, Айзек поговорил с ним…»

— Ага, вот оно взлетело и дальше… дальше идёт вверх, — Вепуат щёлкнул по переборке, нетерпеливо глядя на Гедимина. — Давай дальше!

За острым пиком шёл мгновенный провал — и новый взлёт с выходом на высокое плато. Вепуат сдавленно хрюкнул, указывая на стрелку в углу экрана — ровно под вторым зубцом графика она провернулась на триста шестьдесят градусов и крутилась так секунды три, едва не слетая со шпенька. Гедимин с присвистом выдохнул в респиратор. «А это я как прохлопал⁈»

— Ну надо же, — прошептал Вепуат, глядя на крутящуюся стрелку. — Вы оба как будто… будто в этой штуке, прямо в её центре! Отовсюду фонит одинаково!

Стрелка замерла.

— Там шахта, — буркнул Гедимин, оценив направление.

— Видимо, это момент спуска, — отозвался Вепуат, глядя на графики, покрытые мелкими зубцами. Кривые протянулись параллельно оси времени, только мелко подёргивались, и эта «тряска» постепенно складывалась в сложный ритм пульсации.

— Так они спускаются… Ну вот, теперь стрелка следит за ними, — Вепуат прочертил пальцем полукруг. — Они смещаются… Вот тут ты прикрылся полем — излучение ослабло… а тут оно падает, падает… Это они поднимались по шахте?

Гедимин угрюмо кивнул.

— И теперь указатели плавно идут за ними, — пробормотал Вепуат, следя за медленным движением графиков. — Фон тот же… хм, повышается, и быстро! Это…

— Это я наверх полез, — буркнул Гедимин, проматывая часть записи. — Вот тут начинаются данные с поверхности. Всплеск — это они на меня вылетели.

Ушибленная переносица ещё чесалась — видимо, респиратор содрал клочок кожи. «А Джааргана не зацепило,» — запоздало понял сармат. «А он стоял рядом со мной. Спецодежда… Кто-нибудь объяснит, как бусы влияют на скорость ветра?»

— Ага, — отозвался Вепуат, глядя только на графики. — Стрелки дёргаются — это какое-то движение внутри облака… И вот интенсивность снова падает, а указатель отклоняется… нет, качается. Из стороны в сторону. Куда он смотрит?

— На клубки этих… моллюсков, — ответил Гедимин. — Один прямо за складом, второй — над холмом.

«А хранитель всё ещё в реакторе,» — думал он, подавляя желание взглянуть на дозиметр — в экранированном отсеке прибор ничего интересного не показал бы. «Как втянул щупальца, так и сидит. Сейчас-то вылез? Вроде все разлетелись…»

— Отмотай назад, — попросил Вепуат. — На те секунды, где стрелка крутилась… Ага, вот так. Интересная всё-таки штука…

— Может, просто Экеста слетелись с разных сторон одновременно? — Гедимин пожал плечами. Он разочарованно щурился на кривую перед внезапным пиком — сильное излучение реактора перекрыло все сигма-всплески. Если там и была какая-то слабая пульсация, вычислить её было невозможно.

— Да непохоже, — пробормотал Вепуат. — Что-то там было ещё. И никак себя не показало, кроме… кроме вот этой пляски стрелок. Какое-то существо, направляющее стаи Экеста. Более договороспособное, чем они…

— Или просто вожак локальной стаи, — пробормотал Гедимин, угрюмо щурясь. «Наземные кочевники умеют общаться с воздушными. Знают кого-то управляемого или предсказуемого. Освоили их язык. Обставили всё ритуалами, как и положено дикарям. Хорошее объяснение. Может быть, даже правильное. Надеюсь, что правильное.»

— Ты, конечно, не запомнил подробности ритуала? — Вепуат смотрел на него со смутной надеждой. Гедимин резко качнул головой.

— Обвешались костями, дули в дудки и выли. Если это звуковой код — я его не расшифрую. А как краска и костяшки формируют защитное поле…

— Данных мало, вот что, — перебил его Вепуат. — Слишком мало данных. И, насколько я понимаю в дикарях, так запросто нам ничего не объяснят. Гедимин… Ты на следующем ритуале попроси надёжную защиту. И просканируй. Прямо в процессе включи сканер и не выключай. Что запишет — потом разберём. Пока что нужны данные. Ядро Сатурна! Вот всё на свете пропущу с этим карантином!

…Интенсивность излучения на холме упала до считанных микрокьюгенов. Гедимин сдвинул височные пластины, постоял, прислушиваясь к ощущениям, и тихо вздохнул. Издалека донёсся короткий вой, перешедший в хриплое тявканье.

У обрыва, рядом с почти незаметным постом ракетомётчиков, стоял, сложив руки на груди, Кенен Гварза и смотрел на огоньки и слабую рябь в темноте. Сааг-туул лежал неподвижно посреди долины; свет изредка пробивался из приоткрытых жилых отсеков и тут же гас. Вместе с отсветами вырывались короткие возгласы, иногда — плеск, чавканье или стук кости о глину.

— Празднуют, — еле слышно хмыкнул Гварза, оглянувшись на Гедимина. — Хочешь пообщаться? Из трезвых там один сааг-туул. Часовых уже угостили… о, вот ещё им принесли. Не скучать же на посту?

Гедимин невесело ухмыльнулся.

— Надолго это у них?

Гварза пожал плечами.

— Запасы ограничены — на два дня навряд ли хватит.

Краем глаза Гедимин уловил слабое движение в темноте — а обернувшись, увидел Бронна, подошедшего почти вплотную.

— Мастер Дим-мин призывает кого хочет и когда хочет, — сердито сказал абориген. — Никто не будет спорить. Но можно было предупредить!

— Никто не ждал, что у кочевников получится, — неожиданно мирно отозвался Гварза. — Часто хвалятся и ничего не делают.

— А Равные Куэннам делают — и не предупреждают, — пропищал Бронн, исчезая в темноте. — Очень опасно!

— Кто-то пострадал? — тихо спросил Гедимин; ему было неловко.

— Разве что морально, — ответил Гварза. — И много бус унесло ветром. Смотри под ноги —