Далекое лето - Ся Цзя

– Тогда, похоже, придётся нам здесь попрощаться. – Мышь захлопала крыльями, и ветерок пощекотал уши Лунма.

– Ты полетишь дальше?

– Да, мне нужно торопиться.

– Ну, в добрый путь!

– И тебе того же, береги себя! Спасибо тебе за рассказы!

– И тебе спасибо!

Конь-дракон стоял у кромки воды, глядя, как крошечная фигурка летучей мыши удаляется и исчезает в ночи.

Он снова остался один. Яркий свет луны освещал всю землю.

4

Он увидел в воде своё отражение, ещё больше исхудавшее с тех пор, как он отправился в путь. Чешуя почти вся отвалилась, как и один из рогов. Металлический скелет в пятнах ржавчины опутывали провода, торчащие во все стороны.

Куда теперь мне отправиться? Назад, откуда пришёл?

А может, пойти в противоположную сторону? Земля круглая, если просто идти в одном направлении – всё равно придёшь, куда надо, неважно, куда повернуть.

Он подумал, что стоит вернуться, но, сам того не осознавая, сделал шаг вперёд.

Ледяные волны коснулись копыт.

Листья лотосов шуршали под его брюхом, бесчисленные сверкающие бусины стекали по листьям, некоторые, прокатившись, замирали на месте, другие собирались в одну большую каплю, точно ртуть, и затем падали в воду.

Как же прекрасен мир. Я не хочу умирать.

Эта мысль его напугала. Почему он вдруг подумал о смерти, неужели это конец?

Но бескрайний лотосовый пруд по-прежнему его манил, он неустанно шёл вперёд, желая добраться до противоположного берега, который не видел.

Вода залила его ноги, поясницу, живот, спину и шею.

Копыта увязли в тине, дальше идти он не мог. Он попробовал покачнуться, но чуть не упал. Последний кусочек чешуи со скрежетом отвалился.

Золотистая чешуйка плюхнулась в тёмную плотную воду, точно фонарик в виде лотоса. Тихо поплыла прочь.

Лунма ощутил усталость, но тяжесть со всего тела ушла. Он закрыл глаза.

Плеск воды напоминал о доме. Перед ним будто снова пронеслись все воспоминания, которые давно позабылись, он будто снова оказался в море, после долгого странствия на корабле прибыл в Китай. Казалось, что всё, что он пережил за многие годы, просто привиделось во сне в долгом странствии.

Драконьи усы взъерошил лёгкий ветерок, точно чьё-то едва уловимое дыхание.

Конь-дракон открыл глаза и увидел крошечную фигурку летучей мыши, которая лежала на кончике его носа.

– Ты вернулась? – сказал он с ноткой радости в голосе. – Успела?

– Я заблудилась, – тяжело вздохнула мышь, – слишком большой пруд, не долететь до конца.

– Жаль, я тоже не могу больше двигаться, не смогу тебя отвезти.

– Нам нужен огонь.

– Огонь?

– Если будет огонь, то будет и свет. Я всем укажу путь!

– Кому это всем?

– Духам, что блуждают впотьмах, одиноким неприкаянным душам! Всем, кто не может найти себе места, я всех их возьму с собой.

– Тебе нужен огонь?

– Да. Но где же его найти посреди огромного пруда?

– У меня есть, – ответил Лунма. – Немного, но, надеюсь, тебе хватит.

– Где?

– Подвинься.

Мышь перелетела на лист лотоса рядом. Конь-дракон открыл пасть, высунул чёрный язык, из щели под языком заструился чистейший керосин. На кончике языка вдруг мелькнула голубая электрическая искорка, керосин вспыхнул, и струя пламени брызнула в воздух, превратившись в яркий столб золотисто-алого пламени.

– Не знала, что ты так умеешь! – восторженно воскликнула летучая мышь. – Чудесно, давай ещё чуть-чуть!

Конь-дракон распахнул пасть пошире, извергнув наружу ещё больше пламени. Керосин хорошо горел, хотя и хранился уже много лет. Он не мог вспомнить, когда в последний раз дышал огнём на представлении, кажется, ещё когда сражался с пауком. Но каким же тёплым и красивым был тот огонь, точно перевоплотившееся божество!

– Десять тысяч людей хотят затушить пламя, я один поднимаю его высоко. – Голосок летучей мыши чётко раздавался в ухе Лунма, резонируя с каждой деталью его тела.

Великое пламя.

Раскрывшись, цветы опадают, засыпав

священную родину.

Как все поэты, чьи сны точно лошади,

полагаясь на пламя, я проживаю безбрежную

чёрную ночь.

Он чувствовал, что всё тело потихоньку загорается, точно спичка, вот только боли совсем не было.

Со всех сторон их стал окружать танцующий свет, точно собирались вместе множество светлячков.

Так вот что это были за духи и оборотни! Самых разных форм, из самого разного материала, причудливых цветов и очертаний.

Расписанные вручную статуи Будды и боги – хранители ворот, абстрактные граффити на стенах заводов, роботы размером с пальчик, сделанные из электронных деталей, механические статуи Гуань Юя, собранные из старых деталей грузовиков, полуразрушенные каменные львы, стоявшие у ворот старой усадьбы, говорящие мишки Тедди высотой с целый дом, глупые маленькие роботы-собачки, автоматические коляски, которые умеют сами убаюкивать ребёнка…

Как и он, они все были полукровками, соединением традиции и современности, мифа и технологии, сна и реальности, вышедшими из-под умелых рук искусных мастеров, сделанными человеком, но при этом совершенно живые, естественные.

– Время пришло! – радостно закричала летучая мышь. – Пойдёмте с нами!

– Но куда? – спросил Лунма.

– Куда захотим. Этой ночью во снах и стихах ты обретаешь свободу и вечную жизнь!

Она вытянула остренький коготок и потянула его на себя, легонько подняв в воздух, превратив его в порхающую бабочку. Тёмно-красные глаза, на золотистых крылышках узоры из чёрных иероглифов. Он опустил взгляд и увидел, как тяжёлое тело коня-дракона по-прежнему полыхает в бескрайних водах лотосового пруда, будто величественный факел.

Вместе с товарищами он взлетел в небеса, силуэт разрушенного города с торчащими небоскрёбами становился всё дальше. В ушах по-прежнему раздавалось писклявое бормотание летучей мыши:

Через тысячу лет, если берег реки родины

вновь примет меня,

Через тысячу лет я вновь обрету рисовые поля

Китая и снежные пики Чжоу Тянь-цзы,

небесные кони гарцуют.

Прощайте, прощайте. Он тихонько вздохнул.

Крохотный огонёк пламени совсем скоро исчез.

Они всё летели и летели и добрались до конца мира.

Куда ни глянь, везде мрак, и только мерцал в темноте огромный светящийся поток, протянувшийся между небом и землёй.

Тёмно-голубая река, то ли пламя, то ли ртуть, то ли звёздная пыль, то ли алмазная. Она искрилась, колыхалась волнами, разбрызгивалась в кромешной тьме. Кто знал, сколько река была в ширину, кто знал, сколько в длину.

Призраки захлопали крыльями, бросившись к противоположному берегу.

Река была словно мерцающий туман, словно скопление облаков, словно радуга, словно мост, соединяющий вместе два мира.

– Ты тоже поторопись, – подтолкнула его летучая мышь.

– А ты?

– У меня ещё есть дела. Когда взойдёт солнце, я вернусь отдыхать в свою