Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

– Ты кто такая, чтобы такое делать? – Приговоренный прищурился, бросая слова через губу.

– Закрой-ка свой рот! Рявкнула Ай-лис. – Видишь! – Девушка гневно, резка указала на жезл, – я могу заставить тебя выполнить все мои прихоти, и ты ничего! НИЧЕГО! – Кипящее раздражения захлестнула лейтенанта, а слюни бешенства летели в оппонента – не противопоставишь!

– Хорош, хорош! – Верзила поднял примирительно руки перед собой, – спокойно, – мы верны отчизне. Мои парни готовы… Мы выбраны судьбой убивать. Лучше погибнуть героем, защищая родину, чем в теплой постели!

– Ой. Мне-то не свисти. Патриот. У вас у каждого знак на спине да во лбу, а у меня жезл. Не подчинитесь, умрете. Му-чи-те-ль-но. – Ай-лис показательно провела пальцем по горлу, – ясно.

– Предельно. – Холодно ответил Верзила.

– Если получится… Если получится, то… – Кусала губу, нервно пробегая глазами по карте местности, – надолго забудем о подобной угрозе.

– Где регулярные? – Воитель хрустнул шеей, стал мерить шагами комнату, до недавнего времени служившую кабинетом начальника форта, – зачем сама лезешь?

– Они не чешутся, – махнула рукой Ай-лис, – у меня есть догадки… Опустим. На базе все несогласные на время обезврежены. Все необходимое для операции взято. Выступаем. Нечего языком трепать.

Верзила подошел к подносу, на котором стоял сосуд с вишнёвой настойкой. Налил себе рюмочку, выпил. Удовлетворительно причмокнул губами. – Пусть парни по рюмахе хапнут. Позволишь?

– Значит, не все взяли… – Лейтенант свернула карту, зажав ее под подмышкой. – Пусть дернут, все равно не от синьки им копытиться.

– Одушевляющее… – Верзила выпил еще. Пользуясь запасами начальника, забил трубку. Пыхтя, вышел вон. Пора готовиться встречать гостей.

Первыми выступили всадники, восемь сотен. После шли пехотинцы, сорок две сотни. Колонну замыкали повозки, внутри которых уложили пушки, снятые со стен. Каждый солдат нес с собой мешок, наполненный взрывчаткой. Приговоренных, помимо тату во всю спину, отличала прическа под ежик и порядковый номер на лбу, обладающий свойством светиться в темноте. Чем ниже цифра, тем выше статус ее обладателя. Главный над приговоренными носил гордую единицу, а самые ничтожные красовались пятисотым числом. В целях маскировки инициатор сего мероприятия, лейтенант Ай-лис приказала повязать платки из плотной ткани.

Под светом ярких звезд и сиянием полной луны войско всадников подошло к границе. Они дружно в один голос запели песню будущей победы. Вначале тихо, а под конец, словно грохот водопада, обрушивающийся на камни, ревели во всю глотку:

На заре! Из дьявола рта!

Мы идем! Крушить врага!

Дам копытом! По лицу!

За все беды! Отплачу!

Ин-ке нас! Объединил!

Луч надежды! Подарил!

Кровью местность! Мы зальем!

Слезы, горе! Принесем!

Факел наш! Тычем в крышу!

Гарь, огонь! Пускай подышат!

Альбокорийский пес! Разоритель!

Мы идем! В твою обитель!

Под луной! Затопчем скот!

С голоду! Умрет народ!

Радость нам! Твоя погибель!

Просто сдохнешь! Наш мучитель!

Бойцы повторяли незамысловатую песню снова и снова, пока окончательно не озверели. Ин-ке, помня о правилах маскировки перед водной преградой, немного притушил пыл горячих голов.

Вброд перешли реку. В некоторых местах вода доходила почти до груди лошади, делая влажным всю нижнюю половину туловища воинов. Горцы не боялись, что речная водичка намочит одеяния. Перед ночным переходом натерли тела густым бараньим жиром с примесью сока горицвета. Данная смесь образовывала пленку, которая не давала замерзнуть, сохраняла тепло. При этом совсем не жирная на ощупь. Этим составом обработали скакунов в придачу.

Высадившись на противоположный берег, чкеры начали восхождение по крутому склону. Конники поднимались по извилистой трехуровневой тропе, напоминающей серпантин. Оступишься, и можешь запросто грохнуться на тех, кто идет ярусом ниже. Благо, дорога позволяла сразу трем всадникам следовать бок о бок. Пройдя небольшую чащу, войско продолжило движение через зловещий погост. Захоронения древних поражало своим размахом. Широкий тракт, мощенный камнем, на многие километры тянулся вдоль могил. Несмотря на торчащую в некоторых местах сорную траву да лежащий кучами сухой растительный мусор он еще вполне мог послужить людям. По бокам от него расположены канавы, отделанные обожжённым кирпичом. От них тут и там отходили узенькие заросшие дорожки. Слева, если двигаться в альбокорийскую сторону, хоронили мужчин, а справа женщин. Родственники старались провести погребения так, дабы они располагались в одну линию. Бойцы с интересом рассматривали в свете полной луны колоссальные надгробия. Полностью покрытые таинственным символами, вокруг которых росла густая растительность.

Лошади при движении создавали ударами копыт характерный шум, от которого дрожит земля. Этот звук вызывал особое трепетание в груди, поднимал боевой дух. В этой группе людей нет личности. Все они представляют один живой организм. Их предводитель прекрасно осознавал данный факт. При помощи своих магических способностей он мог видеть все, что происходит в любой точке своей армии. Слышать любые разговоры. Знать мысли, желания, мечты. Сконцентрировать устремления в одну точку, а обузданную силу обрушить на ничего не подозревающих недругов.

Вот он, суровый властный господин, одним взглядом наводняющий ужас, хотя очи его давно не видят света дня. Вольно рассуждающий, как использовать надгробия, каких именно людей угнать в рабство, а с кем просто позабавятся, дабы после умертвить. Особенно, если окружающие поддерживают, восторженно комментируя, втройне приятны сие беседы.

Горцы заняли в ширину весь тракт. В ряд ехало два десятка всадников. Чтобы занять почти всю его длину, потребовалось около часа. После, перемещаясь между сознанием воинов, предводитель понял, что все его люди заняли длинную дорогу окончательно. Слушая их разговоры в пути, понимал: они готовы на все! В глубине души возник трепет от той силы, что он смог собрать. Каких дел ей предстоит наворотить! Уже сегодня, сейчас, двадцать лет спустя, наступит тот сладкий день мести.

– Ты знаешь, я всегда задавался вопросом: "что нами движет". – Трон лежа обнимал уроженку Очи-града, – ведь в битве, морской или сухопутной, словно звери, ей-богу. Как мы стали нищи душой… Раз загубить создание богов для нас – как уборную посетить. Управился, и дальше пошел. Вот это пугает.

– Я не знаю. Сама думаю, как к такой жизни пришла. – Принцесса водила пальцем по волосатой груди юноши, о чем-то думала. – Давай уедем обратно, на материк? У нас достаточно средств, дабы закрепиться на первое время. Ты же откладываешь? Какой смысл от тех накоплений, если все может рухнуть в одночасье. Купим небольшую усадьбу, хозяйство заведем, а может, в порту потрудимся… Мало ли занятий на свете? Хватит откладывать, ожидать лучшей жизни, которая может и не наступить.

– Идея хорошая, но нужно тут закончить. Коли мы выдержим, пожмем плоды своих трудов, а если сдадимся, то нечего было и начинать.

– Учеба кончится, станем офицерами. Знаешь, мне