Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Это чьё?

Филки быстро переглянулись, один из них поёжился.

— Хм… Давай проверим, — пробормотал Айзек, задумчиво глядя на ракушку, и сдвинул респиратор. Гедимин только и успел мигнуть, когда командир поднёс дудку к губам. Она завыла — на неожиданно низкой частоте, булькая и дребезжа. Айзек подул сильнее — филки схватились за наушники.

— Вот тебе и запасная сирена, — ухмыльнулся командир, кладя ракушку на край пульта. — На случай непонятностей на мониторе. Аварийную сирену по ерунде не дёргать!

— Ты же приказал… — проворчал филк-оператор, пряча глаза. Гедимин задумчиво смотрел на край пульта. «Вбить шпенёк и подвесить дудку на шнурок. Здесь задудят — туннель срезонирует, слышно будет на всём плато.» Он, прикрыв ракушку ладонью от сигма-излучения реактора, направил на неё сканирующий луч. На экране быстро формировалась трёхмерная модель. «Вот тут доработать для громкости — и попробовать сделать из металла. Потом закажу в Шакхе такие же. На станции пригодятся.»

…Хранитель реактора сегодня был общителен — то заматывал Гедимина в кокон из щупалец, то «ползал» вдоль позвоночника, то прижимался к ладоням. Щупальца не нагревались — непохоже было, что существо напугано, и сармат вскоре успокоился.

— А! Кённа говорил о том же, — Айзек, выслушав отчёт, едва заметно ухмыльнулся. — А я вот ничего не заметил. Ну, может, к вечеру оно разыгралось. Фон всё тот же? Никаких пульсаций?

Он взглянул на ракушку, подвешенную к щиту управления, и весело хмыкнул.

— Смотрю, звук тебя впечатлил.

— Сделаю такие же из рэссены, — сказал Гедимин. — Для периферийных постов. Чтобы не дёргали аварийную сирену из-за протёкшей трубы. И здесь, на холме, пригодятся.

— Действуй, — пожал плечами Айзек. — Только учти — снаружи респиратор лучше не снимать. Так что — устройство с грушей или поршнем, чтобы работало от рук, без дутья.

Гедимин вспомнил всех филков, встреченных не то что без респиратора, но и без куртки, и выразительно фыркнул.

— Научи их сначала шлемы носить. Потом беспокойся о респираторах. А насчёт ракушек — надо подумать.

…«Чем-то не тем мы занимаемся,» — думал Гедимин, обходя ангар горячего цеха. Чуть поодаль громыхали взрывы — филки тренировались с колёсомётами. Сармат их не видел — живой холм разделил плато надвое и с утра передвинулся метров на пять, не больше. Взрывы его не тревожили — ни один глаз на длинном боку не был открыт, голова, опущенная на передние лапы, казалась огромным валуном.

«Я вожусь с цацками, Вепуат очередную ксеноорганику к себе приращивает…» — сармат брезгливо поморщился и глянул на дальний склон. Жёлтые треугольники-метки ещё были видны под слоем инея, «камеры» удалось рассмотреть с большим трудом. «Надеюсь, от неё не мутируют. Ну ничего, эта ерунда скоро кончится. Нижняя полусфера готова, счёт идёт на дни, — уже на неделе можно будет начать монтаж. Тогда станет не до ракушек.»

Думать о конструкциях из камня и наполовину готовых постройках ИЭС было приятно, но тут же вспомнилось всё остальное — то, что должно быть сделано из металла и полимеров. Досадливо щурясь, Гедимин оглянулся на сааг-туула. «Пристроить эту тварь для перевозки руды… Деревья она таскала, а руда не сильно отличается. Но экипаж придётся серьёзно уменьшить. В идеале — до одного меня. С погрузкой-разгрузкой я справлюсь, там даже Вепуат не нужен. Значит — полтонны дополнительного груза… Хм. А управление? Будет этот „транспорт“ мне подчиняться? Даже с техникой всё не так просто…» — он вспомнил беспричинный отказ множества реактивных двигателей и поморщился. «Ну, эта тварь не реактивная. И управляется вроде бы легко. Шуми над ухом и стучи по броне. Трещоток у меня нет… Ну, по скафандру постучу. Шум тот же. Надо попробовать, пока никто не лезет под руку. Что там кочевники? Спят?»

Сигма-сканер, высунутый из-под купола, показал неподвижные тела на подстилках и пару групп в больших «отсеках» — одна вяло переговаривалась, готовясь заснуть, другая слушала рассказчика и смеялась — а он хлопал ладонями по подстилке и подпрыгивал на месте, что-то изображая. Звук сигма-сканер не передавал, и Гедимин, проверив последние «отсеки», выбрался из временного шлюза и, стараясь не шуметь, прошёл вдоль длинного бока к морде. На прикосновение к «щеке» зверь не отреагировал. Сармат, вспомнив толщину панциря на лбу и свою попытку пробить его из плазмомёта, криво ухмыльнулся и поставил ногу на выступ брони. Прикосновения зверь мог и не чувствовать, но лишняя тонна веса с одного бока — другое дело. Гедимин выждал пару секунд и, не дождавшись реакции, двинулся дальше — вверх по панцирю на покатый лоб. Животное шевельнуло головой — сармат случайно задел участок рядом с глазом. «Броня тоньше и плотнее,» — отметил он про себя, переставив руку на нечувствительное место. Ещё пара секунд — и он уже стоял на лбу зверя и примерялся к его загривку. «Где они обычно сидят? Вон там, на горбу? А здесь — неудобно сидеть, но легче управлять. Они обычно сюда сползали с трещотками. Тут где-то уши — или просто броня плотнее…»

На горб он лезть не стал — остановился на покатом загривке. Отсюда по узорам инея угадывались под бронёй глаза и дыхальца. «Много чувствительных участков. Где уши — непонятно. Ладно, попробуем его поднять.»

Гедимин грохнул кулаком о кулак, потом хлопнул ладонью по панцирю. Поверхность под ногами слабо дрогнула. Ободрённый сармат застучал кулаками, легонько пиная широкий щиток, как раз попавший под ступню. Существо заворочалось. Дыхальца приоткрылись, шумно втянули воздух и с треском захлопнулись. Движения прекратились. Гедимин, переставший было шуметь, досадливо сощурился и с силой хлопнул ладонью по участку над дыхальцем.

— Подъём!

Все глаза внизу, на бронированной голове, распахнулись мгновенно — и встали на стебельках, едва не вылетев из глазниц. Зверь встряхнулся всем телом. Когти Гедимин выпустить не успел, смягчить падение — тоже, — грохнулся неуклюже, едва не подвернув руку, под гулкий рёв, частый свист и шипение и непонятный треск. Он вскинул «арктус», прикрылся защитным полем, но защита не понадобилась. Сааг-туул, шипя дыхальцами, отползал вдоль по склону. Кочевники, высунувшись из отсеков, ревели, стучали и выли, кто-то выскочил на броню и распластался на ней, то рявкая, то подвывая. Сааг-туул со свистом выпустил из