Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«кристаллическую» тварь. Верхняя часть её панциря и впрямь состояла изо льда — вся, кроме малочисленных подвижных частей. Вепуат перехватил её поперёк брюшка, не касаясь головного конца, и вынес на свет. С панциря сааг-туула свесился кто-то из кочевников.

— Снежный зуб? Что отгрыз?

Гедимин поднял на него угрюмый взгляд.

— Предупредить не мог?

Вепуат, отмахнувшись, бросил животное в свёрнутый из защитного поля мешочек.

— О каждом жуке не напредупреждаешься. Покажи, что набрал… Ага, тут уже больше килограмма. Объедем ещё раз вокруг холма — и на базу.

Гедимин уцепился за выступ брони, подтянулся и услышал странный скрежет — что-то попало между поверхностью и локтем. Сармат двинулся дальше — скрежет стал громче, и он едва не потерял равновесие — расстояние между пальцами и очередным уступом оказалось больше, чем он думал. Он взглянул на локоть и еле слышно помянул спаривание «макак» — на каждом щитке обшивки пророс короткий загнутый шип.

— Какие гребни на лопатках! — восхищённо выдохнул Вепуат, обгоняя сармата на подъёме и останавливаясь уступом выше. Крылья, проросшие из его брони, расправились и плавно шевелились, помогая сохранять равновесие. Гедимин, выругавшись про себя, скорректировал маршрут и, уже взобравшись на хребет сааг-туула, дотянулся до лопатки. Пальцы упёрлись в длинные шипы сантиметровой толщины.

— Когда эта дрянь успевает так вымахать? — подумал он вслух, досадливо щурясь. — Только что обшивка была чистая!

— Опять в переплавку? — Вепуат укоризненно хмыкнул. — Оставил бы. Правда, хорошо выглядит!

— Да ну тебя, — отмахнулся Гедимин и вцепился в неустойчивую опору — зверя уже подняли, и он пятился из тупика, раскачиваясь всем телом. «С такой кучей глаз мог бы ходить поувереннее,» — подумал сармат, втягивая когти и украдкой расправляя взрезанные и отшелушенные волокна панциря. «Разве что — сигнал от дальних глаз плохо доходит…»

… — Э-эй! Гва… Кенен! — Вепуат помахал пойманным жуком над головой и ускорил шаг. — Скажи филкам — осторожнее в глубоком снегу! Это существо не смотрит, кого кусает…

Гварза развернулся к нему, недобро сузив глаза.

— Раньше сказать не мог?

Вепуат открыл было рот, но поперхнулся и только мигнул.

— Кого-то уже…

…Филк зашипел от боли. Вепуат перехватил его руку и крепко сжал. Чёрный каменный желвак стремительно покрывался красными прожилками. На вытянутой ступне, под тёмным пятном вдоль странно согнутого пальца, что-то шевелилось под кожей, то распирая её, то сдуваясь. Палец дёрнулся и выпрямился. Филк коротко вскрикнул.

— Вот всем хорош симбионт, но — без анестезии, — виновато сощурился Вепуат, выпуская чужую руку. — Ногу в холод, можно под мокрую ткань. Камень до вечера не снимать. Тебе ещё повезло — войлок и эластомер спасли, не то ходил бы без пальцев.

Филк только поморщился — сил не было даже на фырканье.

— А ты освоился с местной медициной, — бесстрастно заметил Гварза, поджидающий сарматов в коридоре. — Фиксация там, шины, — уже недостойны использования?

Вепуат уткнулся взглядом в пол.

— Да там нечего было фиксировать. Аккуратный такой отлом, мелкая кость. Ты скажи всем, кто без брони, — в глубокий снег не лазить! Особенно — рядом с растениями. Интересно, как местные защищаются? Им такая тварь может ногу отгрызть!

Гедимин покосился на дверь. «Снежный зуб» в мешке из защитного поля лежал в снегу рядом с коридором, подальше от тепла, — Вепуат подозревал, что температуры выше нуля животное не переживёт. «Тут снег притоптан. Если оно и уползёт, будет заметным,» — Гедимин случайно взглянул на «мутировавший» рукав скафандра и брезгливо поморщился. «Тяжело без нормальной брони. И глайдеров. Кто в своём уме на чужой планете полез бы в снег⁈»

— Местные… — Гварза оглянулся на ту же дверь. — Не видел, чтобы местный прыгал по колено в снегу. Сидят по укрытиям. А нам придётся укатывать сугробы бронеходом.

…Когда Альгот получил свои «снегоросли», над холмами горел световой гейзер, и в ущелье Бронны, поднявшиеся на крышу, встречали его ритмичным верещанием и бряканьем. Филк, буркнув что-то себе под нос, быстро ушёл в лабораторию. Вепуат оглянулся на Гедимина, деловито отламывающего щитки от скафандра.

— Тебе помочь? Если нет — пойду в цех. Посмотрю ещё раз в камень. Вдруг да чего покажет.

…Чёрный фрил остыл до полусотни градусов и уже не дымился. Гедимин провёл ладонью по гладкому рукаву и довольно ухмыльнулся. «Вепуат так до возвращения и проходит в перьях. Ничего, на Земле всё придёт в норму. Никаких трансформаций, зверей размером с холм, дикарей с суевериями и снежных жуков… Хотя — ксенофауна уже и туда наползла. Но там её можно зачистить.»

Вепуат сидел посреди цеха, прямо на полу, и даже не обернулся на звук открывающейся двери. Он устроился к ней боком, держа в голых ладонях каменную бляшку; свисающая перчатка подвернулась и неудобно упиралась в руку, но сармат ничего не замечал. Гедимин, растерянно мигнув, двинулся к нему, подошёл вплотную, открыл было рот — и замер на месте. Поверхность камня исчезла. Вместо неё было очень гладкое зеркало, и в нём отражались восточные долины и нависающие над ними обрывы. Изредка по нему пробегала рябь, и Гедимин внезапно понял, что это ветер. В блестящем снегу что-то копошилось. Мелкий серебристый зверёк выкинул что-то из сугроба, поймал в падении и сгинул вместе с добычей.

Гедимин прикусил себе щёку, но изображение не пропало — только ветер подул в другую сторону.

— Работает! — выдохнул он. Вепуат вздрогнул всем телом, едва не выронив камень, и растерянно замигал.

— И ты видишь⁈ Вот это да…

— Долину и холмы? — уточнил сармат. — Ну да, вот они. Эта штука — она вся экран. Знать бы, как это всё работает без единой микросхемы…

Вепуат невесело ухмыльнулся.

— Знали бы — сделали бы сами, да? Ты смог бы. Но — работаем с тем, что есть.

Он тяжело поднялся с пола, застёгивая рукавицы. Его височные пластины были подняты, и изображение с камня не исчезало — он так и светился, как монитор очень