Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин, ошалело мигнув, открыл рот, но сказать ничего не успел — Джагул быстро, почти бегом, двинулся к залёгшему зверю. Сааг-туул, блуждающий по плато, наоставлял много следов, — можно было бежать, как по дороге, не ныряя в снег…

— Вепуат, ты что-нибудь понимаешь? Они что, всерьёз ищут смысл в чьих-то снах?

— Ну, если он там обычно есть… — Вепуат пожал плечами и едва заметно ухмыльнулся. — Слушай, а дело может наладиться. Урджену снился огонь, он подумал на тот несчастный случай с Джегехом — а речь-то шла о Сэта и их огне. Тогда ожоги Джегеха — и правда, глупая случайность, а не что-то… предопределённое.

Гедимин сердито фыркнул.

— Ну да! А как иначе⁈ Так ты думаешь — и до них дошло?

— Есть вероятность, — пробормотал Вепуат, задумчиво глядя на сонного зверя. — Небольшая такая, но есть.

…Айзек спустился в бункер, сжимая в руке звенящий мешочек — внутренний пузырь какого-то местного животного.

— Ага, — сказал он, заглянув в монитор. — Всё спокойно. Ну, хоть где-то! Помнишь, что ночью декомпрессия? Сдай кровь сразу… ну, и литейку приостанови — твэлы в Ураниум возить незачем.

— Угу, — буркнул Гедимин, только-только размечтавшийся об очередном запуске литейной станции. «Айзек прав. Мало ли, что там деформируется. Всё-таки восемь часов на нормальной планете…»

— Выходит, ты сегодня заберёшь последние свои… лючки, так? — деловито спросил Айзек, открывая мешочек. — И вся Шакха будет долго праздновать. Когда они успокоятся, покажи им вот это.

На ладонь со звоном выпали кованые «цацки», и Гедимин изумлённо мигнул.

— Ракушка-сирена⁈ Сам копировал?

— Не, это Кенен, — Айзек поворошил мелкие детальки. — Смотри. Это сопла, они длинные и широкие. А это для ручных камнеметалок. Вот сирена, а это ручной поршень — вот так они стыкуются.

Гедимин мигнул.

— Это надо делать из мифрила, иначе…

— Это для чистой зоны, — перебил его Айзек. — Там, где точно не зафонит. Жилой корпус и периметр. Мифрила, знаешь ли, не напасёшься… Такие вот несложные штуки.

Гедимин хмыкнул.

— Несложные?

Айзек кивнул.

— Никакого стандарта, никаких микронных допусков. Можно лить, можно ковать, — лишь бы в руках не рвануло. И попроси их поставить клейма — и наше, и Шакхи. Ну, и орнаменты… я вот тут набросал для примера.

Он протянул Гедимину подозрительно знакомый листок, изрисованный с двух сторон. Сармат мигнул.

— У Дасьена взял? Знаешь, что эта бумага — из помёта?

— Тут вся одежда из помёта, — отмахнулся Айзек. — А уж из чего наши родные скирлин и фрил… Орнамент хорошо видно? Покажешь литейщикам, может, что дополнят.

— Уверен, что они справятся? — орнаменты волновали Гедимина меньше всего. — Это всё-таки детали оружия. И сирена, вообще-то, должна работать, а не только блестеть.

Айзек фыркнул в респиратор.

— Сэта — признанные оружейники. И в дудящих ракушках разбираются лучше всех нас. Вот тут расписано, сколько чего надо, вот тут расход руды — это уже для тебя. С рудой проблем не будет?

…Ут’таркех две секунды молча смотрел из огня на модельки на ладони Гедимина, потом шагнул в костёр и уже на этой стороне, стряхнув с себя искры, склонился над «цацками».

— Кто это выковал?

— Хьярса, — отозвался Гедимин, вяло удивившись тому, как искажается в чужом языке привычное имя.

— Большое мастерство, — заметил Ут’таркех. — Непросто будет повторить, хотя и мы так умеем.

— Эти штуки надо будет сделать большими, — спохватился Гедимин. — Такие — в десять раз больше, а такие — во все двадцать. Можно ковать, даже формы не понадобятся. Форм нет.

Литейщик отмерил пальцами параметры и на секунду задумался.

— Если ты дашь металл, мы это сделаем. По своим формам. Но пусть глаз Пламени посмотрит на каждую вещь. Мы не хотим, чтобы оно разгневалось и оставило нас без благословения.

«Глаз Пламени?» — Гедимин покосился на запястье. «А ведь никто из них не знает принцип работы сканера…»

— Посмотрит, — пообещал он. — Забирай всё это — макеты, наброски орнаментов — и иди в огонь. Зачем ты вылез без одежды⁈

Грива литейщика из рыжей уже стала белесой, когти мелко тряслись, и рука не сразу сжалась на горловине мешка. Гедимин подтолкнул замёрзшего Сэта к костру. Через пару секунд он выглянул с той стороны — размытый огненный силуэт с огненным комом в лапах.

— В дни Льда мы не выходим из городов, — хмуро сказал он. — Но работе это не мешает. Дай мне руду. Буду говорить со жрецами, смотреть на твои знаки. Зажги утром огонь — скажу, что они ответят.

«Опять жрецы,» — Гедимин досадливо сощурился на гаснущий костёр. «Вот будет дело, если они заявят, что орнамент опасный… С другой стороны — на кой он там вообще? Сопло — оно и есть сопло.»

9 день Лучей, месяц Льда. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Штабель длинных трубок, пересыпанных лиственной трухой, подрос ещё немного. Гедимин смотрел на него и думал, что к оболочкам твэлов надо бы сделать хвостовики и наконечники — но мифрил кончился, и взять негде. «И из столицы никаких известий,» — сармат едва заметно сощурился. «Там вообще помнят о нашей стройке?»

Он поправил барьерный камень и привычно развернулся к тихому углу, тоже прикрытому камешком — и, для верности, защитным полем. Под непрозрачным «колпаком» лежали под гнётом два образца минералов. Гедимин проверял их каждое утро — и сейчас опять склонился над ними с сигма-сканером. «Хватило бы проверки раз в неделю,» — думал он, убирая защитное поле. «В любом случае, до видимых изменений ждать не один год… Hasu!»

Камень-гнёт едва заметно перекосило. Сармат опустился на пол рядом