Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Новые «стены» растворились. Вепуат взял в руки ульсеновые слитки и поднял их на ладонях, прежде чем опустить на весы.

— Один вес металла — пять весов стекла, — ровным голосом проговорил Гедимин, следя за руками Скогнов. Кулаки они вроде бы разжали, но что-то придерживали когтями, прижатыми к полам накидок… или к потайным карманам?

— Водяной металл? — жрец оглянулся на спутников. Один из них двинулся вперёд и остановился рядом с весами.

— Я узнал его блеск, но не чувствую холода. Пусть весы повернут.

Тоготец подпрыгнул на месте.

— Чтобы ты получил металл, ничего не заплатив⁈ Клади то, что принёс, потом верти, что хочешь!

Вепуат громко щёлкнул когтем по запястью. Гедимину очень хотелось восстановить «стены», и он едва сдерживался, остановив руку с полусогнутыми пальцами. «И правда — рано им торговать. У Синви и Сэви всё прошло как-то спокойнее.»

— Я оставлю тут один слиток, — Вепуат, разгрузив чашу, подался назад. — Гедимин, отмерь им пять весов. Пусть каждый осмотрит товар, как ему удобно.

Жрец, помедлив секунду, подал знак спутникам. Вторая чаша пошла вниз. Гедимин, неохотно оставив в покое генератор защитного поля, развернул весы. Огненное существо занесло руку над слитком и втянуло воздух.

— Это блеск и холод водяного металла. Это он здесь. Вот его податливость и его тяжесть. В этой вещи нет подвоха.

— Пусть карлики заберут стекло, — сказал жрец, принимая слиток из его рук. — Проверь так каждый брусок.

— А мы проверим каждую стекляшку, — сердито ответил тоготец, раскладывая шихту ровным слоем. — Мы здесь лишь по слову Равного Куэннам. Только он здесь достоин доверия. А не сжигатели городов.

…Чаши весов опустели. Гедимин, с трудом удержавшись от облегчённого вздоха, развернул весы в последний раз. Тоготцы, подозрительно оглядываясь на неподвижных Сэта, отступили к горячему цеху. Дверь за ними закрылась. Гедимин оглянулся на ущелье — сааг-туул так и сидел там, припав на задние лапы и опираясь на вытянутые передние. Джагулов на его спине стало ещё больше.

— Пламя всех собирает под свою руку, — усмехнулся жрец, жестом разрешая спутникам войти в огненный портал. — И карликов, и кочевников. Что ж, не мне об этом судить. Ваше могущество поистине велико, чтобы в одной руке держать огонь, а в другой воду. Но ведь и у него есть пределы. О странных делах рассказывают в Аса’ане…

Он тронул когтями застывшее пламя, и оно всколыхнулось, пропуская огненные фигуры. На гравий шагнули ещё четверо в жреческих украшениях, и среди них — верховный жрец Шакхи.

— О чём ты? — спросил Вепуат. — Что-то не так с товарами?

Жрец из Шакхи поднял руки в почтительном жесте.

— Тот раз, когда я пришёл незваным, — повинился он. — Аса’ан открыл нам ворота. Здесь, у дома Пламени, видели странные вещи и слышали странные слова…

Он оглянулся на аса’анца. Тот сложил руки у груди. Взгляд раскалённо-красных глаз ничего не выражал.

— Тут говорили о рассечении времени. О вещи, нарезающей день на равные ломти. Говоривший уже бывал наказан за ложь… но в этот раз он не солгал?

«Кут’тайри!» — Гедимин стиснул зубы. «Кто ещё сливает Шакхе всё подряд⁈ А эти донесли до Аса’ана. Чего им всем молча не сиделось⁈»

— Измерители времени? — переспросил Вепуат. — Да, они есть. Они точны и красивы.

Сэта переглянулись.

— Могущество Пламени поистине велико, — пробормотал аса’анец, пристально глядя на сарматов. — Даже Кьюссы, при всей своей наглости, не посягали…

Гедимин открыл было рот, но Вепуат тут же показал ему кулак.

— Здесь не нужно большого могущества, — спокойно сказал он. — Умений стеклодувов Шакхи и Аса’ана хватит с лихвой, чтобы сделать два стеклянных сосуда, соединить их и прожечь узкий проход. Один Сэта помогал их мастерить и держал в руках их составляющие. Не знаю, отчего в собранном виде они внушили ему такой страх.

Чужаки переглянулись. Красный свет из-под полос ткани стал ярче.

— Дело не в устройстве, а в назначении, — хмуро сказал аса’анец. — Правда ли, что одно из них поставлено рядом с Пламенем, а второе — в доме его детей?

Вепуат оглянулся на Гедимина и выразительно пожал плечами.

— Их поставили там, где они нужны. Они отмеряют срок работы фил… детей Пламени в его доме. Хотите увидеть эти вещи?

Сэта, будто по команде, шумно выдохнули. Аса’анец прикрыл ладонью красную полосу на шее — она уже горела из-подо всех накидок и повязок, как огненная лента. Младший жрец оглянулся на костёр, так и застывший огненным порталом; старший покосился на него и перевёл взгляд на Вепуата.

— Если это не вызовет ничьего гнева, отведи нас к ним. Мы не ждали, что нам разрешат их увидеть.

— Если кто-то попробует сломать их… — начал было Гедимин, но Вепуат выставил ладонь перед его грудью — и вовремя: Сэта уже подались назад, прижимая уши, как будто сармат представлял для них опасность.

— Никто не посмеет к ним прикоснуться, — заверил аса’анец, складывая руки у груди. — Никто не хочет разгневать Пламя и его жрецов.

— Мы проложим дорогу для вас, — пообещал Вепуат и развернулся к Гедимину. — Подогреваемый пузырь? Сможем мы их в него засунуть? Чашу им прямо внутрь, воздуховоды… При плюс десяти они до костей продрогнут.

Гедимин, угрюмо сузив глаза, резко опустил височные пластины.

— Зачем ты вообще их туда тащишь?

— Пусть посмотрят, — Вепуат едва заметно ухмыльнулся. — Неизвестность пугает — слышал такую фразу?

— Кут’тайри часы видел, даже делал, — Гедимин поморщился. — И сильно это ему помогло? Вести их в барак… Может, проще принести часы сюда?

Вепуат резко мотнул головой.

— Вот этого не надо. Если считают эти вещи опасными, пусть хотя бы видят,