Потерянные под соснами - Владимир Олегович Шалев

Девушка запнулась и неряшливо шмыгнула с бордюра, подставив руки так, что пострадали только джинсы на правом колене. Элея поднялась, отряхнулась, и посмотрела по сторонам. Никто не видел этого позора, кругом царила ночь. Но вместо того, чтобы почувствовать привычное облегчение, Элея испугалась, испытала такое чувство, кое испытывает замыкающий пешего конвоя в ночном лесу. Он смотрит назад и пугается тьмы и неизвестности; он старается, не подав виду, быстрее приблизится к впереди идущему. Но для Элеи этим «впереди идущим» был ближайший освещённый подъезд. К счастью, нужный подъезд. Как в детстве, Элея боялась обернуться, забежав под бетонный козырёк крыльца, она потянулась в сумку за ключами, и тут завибрировал телефон.

– Алллоо… – растянула Элея в смятении, чуть дрожа.

– Алло, здравствуй Элеечка, прости, что так поздно, можешь говорить? – волнительно спросила Деметра.

– Здравствуйте, конечно, что произошло?

– Спросить хотела, нет ли у тебя номера Платона, вы же когда-то собирались вместе.

– Хм… – задумалась Элея. – Нет, но я могу достать, я с Исидой, его женой, иногда переписываюсь. Только расскажите, что случилось. И к чему такая спешка?

– Ну… С чего начать… Ну да ладно, чего томить, Дафнис уже более шести дней в лесу, на связь не выходит.

Элея замялась.

– Подождите, расскажите всё по порядку.

– Он уехал в субботу, и в понедельник, когда должен был вернуться, позвонил и сказал, что останется ещё на три-четыре дня и не звонил больше. Я, конечно, перенервничала, но что делать, сказал, что хочет побыть в лесу один. Ему всё-таки не шестнадцать, способен уже адекватно рассуждать.

– Сомневаюсь – вполголоса сказала Элея.

– Что говоришь?

– Да говорю, жаль мне вас, что сын у вас такой.

– Не расслышала, повтори пожалуйста – Деметра будто специально раззадоривала на эмоции.

– Говорю, сопереживаю, что сын у вас такой – надрывисто прокричала Элея в телефон.

В окне первого этажа загорелся свет. Элея быстро достала ключи и забежала внутрь

– Каким воспитала… – Наконец прозвучал грустный ответ

– Простите, не хотела обидеть. Сейчас достану номер Платона.

9

Дафнис усиленно прогонял остатки опьянения. «Человек…Ночь…» – пытался соображать он, глядя на часы, обычные шагомеры, которые дополнительно показывали время. На циферблате было четыре часа семнадцать минут.

– Простите за беспокойство, раз уж вы взглянули, который час? – сказал мужчина приятным голосом.

Он уже вышел из чащи и отряхивал листву с камуфляжной куртки. Любезность мгновенно смягчила пугающий образ.

– Пятнадцать минут пятого.

– Не успел… – шёпотом проговорил мужчина.

– Что не успели?

– Уже не имеет значения.

Образовавшаяся пауза ещё больше смутила Дафниса.

– А вы вообще кто? – сказал он, окончательно согнав сонливое опьянение.

– Я? – переспросил мужчина и хитро заулыбался. – Я… Скажем, блюститель ночного порядка.

Дафнис не мог собраться с мыслями: «мужчина, лет около тридцати, бородатый, улыбается». Полуосознанно он провёл пальцем по карману, где лежал ножик Платона.

Блюститель закончил отряхивать маскировочную куртку, перетянутую портупеей в районе талии, и стал взглядом изучать Дафниса.

– Расспрашивай – сказал он баритоном, вновь ставшим мягким и приятным.

Дафнис, не смутившись открытости человека, напрямую спросил:

– Что вы здесь делаете?.. И кто вы?

– Делаю я здесь… – опять таинственно заулыбался мужчина. – Предположим, смотрю за тем, чтобы пьяные туристы чего дурного не натворили.

Дафнису это сразу показалось ложью, но спорить он не стал.

– А про то, «кто я», ответ уже дал.

– А… Вы из геологов, тех, которые где-то здесь сидят.

– Да вы, я погляжу, подготовились перед отдыхом – ободрительно сказал мужчина. – Вы правы, я из геологов, провожу утренний обход.

– А вы же знаете про зону, которая где-то здесь? – спросил внезапно Дафнис.

– Какие вопросы! – поразился геолог. – Знаю, конечно, мы вообще-то её и изучаем.

Только Дафнис собрался спрашивать дальше, как мужчина его перебил.

– Хоть мне и редко встречаются такие люди, но ваше любопытство я понимаю. И всё-таки у меня дела. Позвольте, я завершу обход, вернусь и всё обсудим. Мне бы тоже хотелось задать вам некоторые вопросы.

– А по времени? – соглашаясь, спросил Дафнис.

– Так… ну, сейчас пять будет… – вполголоса говаривал мужчина, пытаясь сообразить. – К двум дня подойду, предположим, примерно после обеда.

Дафнис кивнул.

– Тогда не прощаемся – сказал геолог и направился к сосне, стоящей прямо у глади озера.

Он зашёл в воду, слегка притопив кожаные берцы, скинул рюкзак и достал из него какое-то устройство в виде цепи с ручками. Через мгновение, предварительно закинув рюкзак обратно на спину, он обнял сосну руками и параллельно обвязал этой цепью ствол дерева. В считанные секунды мужчина взмыл вверх по стволу, произвёл какие-то действия на высоте трёх-четырёх метров и спустился обратно, опять углубившись в чащу.

Все эти утренне-ночные действа произвели на Дафниса сильное впечатление. Он поразился такому нестандартному геологу. Во всяком случае, геологу, не отвечающему представлениям Дафниса об этой профессии. Он заполз в палатку, переполненный эмоциями. И как только завернулся в спальник, усталость моментально настигла его и повалила в сон.

Но как же предрекания о важности этой поездки обратились обычной лесной попойкой с друзьями?

После того, как Дафнис созвонился с матерью, он криво-косо начал строить план на поездку. Целью стал сбор хоть каких-то сведений о месте на карте прадеда. Душа Дафниса снова загорелась, он не мог смирится с тем, что прадед вместо квартиры оставил ему какую-то глупую карту. Разобраться с этим вопросом сидя на диване не получилось, и он решил действовать.

После пятничного визита, на что так рассчитывал Агамемнон, план Дафниса кардинально изменился, вернее будет сказать, разрушился. Во-первых, он в очередной раз соприкоснулся с негодованием дяди, что только укрепило желание разобраться в наследстве. Ведь прадедушка любил Дафниса и знал об их взрывных взаимоотношениях с Агамемноном. Прадед даже в какой-то момент защитил право Дафниса жить с Элеей в его квартире. Это произошло прошлым летом, когда пара отдыхала вне города. Агамемнон уже тогда начал выпрашивать у деда эту квартиру, дабы сдавать её в аренду. Но дедушка непреклонно дал отказ, погрозив лишить внука вообще какого-либо наследства. Зная это, Дафнис никак не мог понять, что случилось в голове прадеда, объясняя решение давлением со стороны Агамемнона и старческой слабостью характера. Но что было на самом деле – не знал никто.

Окончательно план разрушила информация, полученная от Деметры. Не раскрывая своих настоящих целей, он расспросил мать про детство деда. И тогда стало понятно, что означало «....ю....го..к..» на оборванной карте. «Слюдогорка» – так называлась деревня, в которой до двадцати двух лет жил прадедушка. Также мать, сама того не ведая, разрешила ещё один вопрос этой