Пожиратели Миров - Виктор Владимирович Колесников

от вони, распространяющейся по округе порывистым ветром. Губернатору хотелось поскорее добраться до своей спальни, где в мягкой и еще теплой постели нежилась его молодая жена. «Сегодня отличный день, чтобы проваляться с ней до обеда». – Это была давняя мечта губернатора, которая никогда не сбывалась, ведь обязательно находились какие-нибудь неотложные дела, вырывавшие его из нежных объятий, и он покидал свое фамильное гнездо, оставляя супругу одну.

Глава 4

Теннеси Майк проснулся от монотонного звона рынды. Тревожный звук не мог сулить ничего хорошего. Обычно непрерывный бой означал беду, а вот о чем именно предупреждал сигнал, можно было понять, как только окажешься на палубе или когда один из матросов ворвется в каюту с докладом о случившемся. В этот раз в каюту капитана никто не ворвался. Возможно, команда была занята устранением последствий случившегося происшествия. В открытом море стрястись могло что угодно, но капитан сразу отмел столкновение, так как не ощутил удара, сотрясшего бы корпус. Также тревога вряд ли была вызвана пожаром, а еще был маловероятен абордаж, так как при атаке на корабль даже в капитанской каюте слышался бы шум рукопашного боя, звон клинков, яростные крики и канонада мушкетных выстрелов. Собравшись по тревоге как можно быстрее, Теннеси последовал на палубу.

– Торговое судно по траверзу правого борта, капитан! – как только Майк появился на палубе, донесся голос с эзельгофта. – Английское, капитан! – добавил матрос и, ловко карабкаясь, поднялся еще выше.

Теннеси взял у старпома подзорную трубу и навел ее на корабль. Это была торговая шхуна. Ее команда спешно поворачивала корабль на северо-восток.

– Пусть идет. Сегодня их счастливый день, у нас другие планы, – капитан окинул остальные корабли экспедиции. Флейт Джонса шел близко. На его палубе и вантах можно было видеть моряков, занятых такелажем. Работа кипела, но команда не занималась постановкой парусов для быстрой смены курса, а это означало, что «Ураган» и его люди доверились Майку и готовы идти к цели, выполняя поставленные им задачи. Роль флейта могла быть решающей, ведь при появлении испанских военных кораблей «Раскаты грома» должен взять их на себя.

Шлюп спрятался за силуэтом флейта, и какое-то время его не было видно, но спустя считанные минуты за кормой «Раскатов грома» показался бушприт «Каракатицы». На мачте, как елочные игрушки, рассыпались моряки. Они спешно ставили ранее спрятанный грот. То, чего Теннеси боялся больше всего, и случилось. Его отряд распадался на части, не достигнув цели – испанского золота.

– Мелочный сукин сын! Дерьмо! – капитан отдал подзорную трубу стоявшему рядом рулевому и торопливо поднялся на ют. – Зарядить восьмифунтовую!

– Зарядить восьмифунтовую! – после короткой паузы донеслось с нижней палубы.

– Как будете готовы – дайте выстрел прямо по кораблю, – после слов капитана старпом отдал команду, и спустя минуту раздался выстрел.

«Ты меня правильно поймешь… ничтожество», – скрыв от команды раздражение, думал капитан. Гондек заволокло сизым едким дымом. Команда в ожидании уставилась на уходящий вдаль шлюп.

Какое-то время ничего не происходило. Ядро после выстрела просто исчезло на фоне светло-голубого неба и бирюзовой воды. Тем матросам, которые не знали канонира «Железного Разума» так же, как ветераны корабля, казалось, что ядро перелетело цель, а всплески воды – доказательство промаха – скрыл корабль. Но едва моряки усомнились в канонире Эдварде Ингленде, как борт шлюпа и палубу у бака разнесло вдребезги. Куски древесины взмыли вверх, море у корабля зарябило от сотни падающих древесных осколков.

Раздались радостные вопли. Кто-то сказал: «Ингленд не мажет», – и эту фразу одобрительно поддержали остальные. Это был действительно меткий выстрел. Матросы на «Каракатице» метались по палубе. Их было трудно рассмотреть, возможно, от этого выстрела погиб не один человек, возможно, даже ее капитан. Пока что было неясно, какой урон причинил выстрел по своим, но, по мнению Бешеного Майка, ядро служило хорошей оплеухой для несдержанного, поставившего под угрозу всю экспедицию юнца. Теннеси и так не очень-то верил обезумевшему, не имеющему чести и собственного достоинства разбойнику, но не взять его в долю не мог. Диккенс и ценился тем, что был настоящим головорезом. Мог пойти на то, на что другие ни за какие деньги не пошли бы, да и альтернативы Майк не нашел. Капитан скрылся в каюте, не дожидаясь развязки событий. Без «Каракатицы» и ее безумной команды будет непросто, но Майк в действительности дорожил флейтом, способным удержать натиск испанских военных кораблей, если, конечно, пиратам в этот раз так сильно не повезет.

Шлюп Диккенса скрылся за горизонтом и так до заката больше не объявился. Возможно, команда делила награбленное, а возможно, морских разбойников перебили при абордаже. Теннеси не особо беспокоили судьбы подонков, составляющих команду «Каракатицы», но эти беспринципные люди были нужны ему как никогда. Завтра на рассвете шверт его брига коснется прибрежных вод Пиноса, и тогда счет пойдет на часы. Каждый моряк будет на вес золота. Каждому придется попотеть, чтобы остаться в живых и осуществить дерзкий и амбициозный план – похищение испанского золота, возможно, прямо из-под носа конкистадоров.

***

После непродолжительной орудийной дуэли – нескольких попаданий цепными книппелями по мачтам – «Каракатица» настигла торговое судно, и головорезы по фалам и реям перебрались на шхуну. Оказавшись на палубе, пираты обнаружили десяток изуродованных тел, лежащих среди парусов свисающего такелажа и частей мачты. Филипп остановился напротив входа в трюм. Его люди быстро вскрыли брандерщит и спустились в чертоги торгового корабля. Из недр корпуса послышались стуки и треск, бой стекла и несколько звонких ударов клинков.

Пока его люди обследовали трюмы, Филипп внимательно осмотрел тела погибших. «На этом корабле не окажут сопротивления, но и добычи не сыскать», – с досадой размышлял пират. По всей видимости, эта шхуна была не торговым судном, а принадлежала одному из перевозчиков, поэтому, если трюмы корабля пусты, то и денег на приобретение груза у капитана тоже не будет. Диккенс мог довольствоваться лишь им же разбитым кораблем, и по большому счету это была вся нажива спонтанно организованного набега.

Пока молодой капитан размышлял над тем, что ему теперь делать, из помещения выволокли прятавшихся членов команды. Их было семеро. Моряки, перепуганные, чумазые и перепачканные кровью погибших при штурме трюма, уставились на главаря преступников. Какое-то время он с презрением рассматривал матросов. Настроение с каждым мгновением портилось все сильнее, ведь, кроме проблем, эта шхуна ничего не могла предложить Диккенсу, а когда из трюма показались его люди с двумя убитыми соратниками – моряк обезумел.

– Кто вы такие? – спросил пират, подзывая одного из головорезов.

– Мы курьеры, сэр, – неуверенно произнес капитан шхуны.