Ичиро Намиказе: Пока мерцает горизонт - Loading

Я вошёл в палату, где на кровати лежал Итачи. Его дыхание было ровным, но лицо всё ещё казалось бледным. Сев на стул рядом, я открыл книгу по фуиндзюцу, пытаясь скоротать время. С каждой минутой я всё больше убеждался, что этот человек заслуживает шанса, который мы только что ему подарили.

Спустя четыре часа Учиха начал шевелиться. Его глаза медленно открылись, и он огляделся вокруг.

— Всё прошло хорошо, Итачи. Не двигайся пока. Тебе понадобится неделя, а может, две, чтобы полностью восстановиться, — сказал я, закрывая книгу и откладывая её в сторону.

Он кивнул, и его глаза активировали Шаринган. Он внимательно изучал своё тело, проверяя, всё ли в порядке.

— Я уже успел просканировать тебя, — начал я, отрываясь от своих мыслей и привлекая его внимание. — Похоже, организм идёт на поправку. Более того, думаю, твой резерв чакры увеличится. Раньше ведь ее часть уходила на борьбу с болезнью.

— Это хорошая новость, — спокойно ответил он, но в его голосе звучала лёгкая усталость.

Наступило молчание. Его спокойствие всегда поражало меня, но на этот раз в нём сквозило что-то необычное.

— Ты будешь за мной присматривать? — спросил он наконец, с лёгким оттенком иронии в голосе.

— Ага, — коротко ответил я, качнув головой.

— А что мне делать всё это время? — его тон был суховат, но я уловил намёк на скрытую улыбку.

— Лежать, хе-хе, — насмешливо глянул я на него, скрывая своё удовлетворение.

“Я всё ещё помню, как он избил меня в день резни. Настало время для мести… ку-ку-ку.”

Итачи поднял бровь, но вместо ответа вдруг серьёзно посмотрел на меня.

— Кстати, Ичиро-кун… — его голос стал мягче. — Извини за то, что ранил тебя в ту ночь. Мне очень жаль.

Его слова застали меня врасплох. Моё лицо непроизвольно скривилось в раздражённой гримасе, но я быстро сменил её на неуклюжую улыбку.

— Тск… ладно, не надо извиняться. Я уже и забыл об этом, — пробормотал я, слегка смутившись. — Если хочешь, могу принести тебе пару книжек, чтобы не скучал.

— Я был бы благодарен, — ответил он, сдержанно кивнув.

Прошла неделя. За это время ничего не произошло. Я продолжал присматривать за Итачи, а он, вопреки моим ожиданиям, оказался довольно приятным собеседником. Иногда разговоры заходили на философские темы, иногда на простые бытовые вещи, и, если честно, мне было не скучно.

Сегодня меня на посту сменил Тензо, и я наконец смог сосредоточиться на своих задачах. Я сидел перед операционной и устанавливал многочисленные барьеры. Они должны были защитить Цунаде и операционную, пока она занималась пересадкой глаз.

Однако я был неспокоен. Хотя барьеры были сильными, мысль о том, что кто-то вроде Обито или Зецу может их преодолеть, не давала мне покоя. Моё беспокойство заставило меня принять непростое решение. Я настоял на том, чтобы операция проводилась без усыпления. Это был риск, но в случае атаки я хотел быть в состоянии защитить себя и Цунаде.

Когда я вошёл в операционную, холодный свет ламп ослепил меня. Лёгкий запах антисептиков и металла разносился по комнате. Я лёг на кушетку, ощущая, как волнение нарастает с каждой секундой. Цунаде встала рядом, её взгляд был строгим и сосредоточенным.

— Ты точно уверен, что не хочешь, чтобы я тебя усыпила? — спросила она, пристально глядя мне в глаза.

— Да, — выдохнул я, понимая, что пути назад нет.

Она кивнула, доставая инструменты.

* * *

Боль была невыносимой. В тот момент, когда она вынула мои глаза, мир погрузился во мрак. Кровь хлынула из орбит, а я стиснул зубы, стараясь не закричать. Но когда началась пересадка новых глаз, всё стало ещё хуже. Зуд и жжение были такими сильными, что мне казалось, будто моя голова расколется.

— Операция завершена. Всё прошло нормально, — наконец раздался голос Цунаде, полный усталости. — Через десять часов ты сможешь снять повязки. А пока постарайся уснуть.

Её слова прозвучали как облегчение, но я всё ещё не мог расслабиться. Я вошёл в режим мудреца, чтобы лучше понять, что происходит с моим телом. Новые чакроканалы казались широкими и мощными. Я чувствовал, как они соединялись с моей центральной системой чакры, вызывая неприятный зуд.

“Может, стоит попробовать технику замещения тела Орочимару? Она могла бы ускорить процесс восстановления… нет, лучше не рисковать. Это слишком опасно,” — подумал я, пытаясь успокоить себя. Вместо этого я направил природную чакру в каналы, чтобы ускорить их адаптацию.

Постепенно боль начала отступать. Всё ещё ощущая слабость, я позволил себе закрыть глаза под повязками и погрузиться в сон, надеясь, что пробуждение принесёт облегчение.

Проснувшись от голоса Цунаде, я медленно сел. Её тон, обычно уверенный, теперь звучал с нотками лёгкой тревоги.

— Я снимаю повязку. Ты готов? — спросила она, глядя на меня с лёгкой напряжённостью.

Я кивнул.

Как только бинты упали, я осторожно приоткрыл глаза. Сначала мир был размытым, но вскоре зрение начало фокусироваться, и передо мной предстала ошеломляющая чёткость. Я моргнул несколько раз, чтобы привыкнуть к свету.

— Невероятно… — прошептал я, не в силах сдержать удивление.

Всё вокруг выглядело иначе. Моё зрение обострилось до такой степени, что я мог различать мельчайшие детали: каждый шов на одежде Цунаде, текстуру деревянного стола, даже микроскопические трещинки на стенах комнаты. Моё сознание мгновенно фиксировало и запоминало всё, что попадало в поле зрения. От такого притока информации голова начала слегка болеть, но благодаря тренировкам с клонами боль быстро отступила.

Когда я перевёл взгляд на Цунаде, меня поразило, насколько глубоко я теперь видел. Я мог различить малейшие движения её мускулов, предугадывая её действия ещё до того, как она их совершала. Это чувство было одновременно восхитительным и пугающим.

“106… Тьфу! Зачем мне это знать?” — мысленно отругал я себя за невольную мысль, отвлекаясь от ненужных деталей.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Цунаде, завершив диагностику с помощью своих мистических техник.

— Пока всё хорошо, — ответил я, едва удерживая лёгкое возбуждение от нового опыта. — Попробую активировать Мангекё.

Направив поток чакры в глаза, я ощутил, как мир снова изменился. Мои зрачки наполнились силой, а восприятие стало настолько быстрым, что казалось, будто всё вокруг замедлилось. В то же мгновение я почувствовал, как в сознании раскрывается поток информации — знания о техниках, заложенных в этих глазах.

Две из них я уже знал. Котоамацуками, одна из самых могущественных гендзюцу, позволяла контролировать чужую волю, но её использование ограничивалось разом в десять лет для каждого глаза. Третья способность, Сусано, открывала передо мной перспективы невероятной силы и защиты.

— Пока я получил информацию только о Сусано. Об