Жизнь в режиме отладки - Гизум Герко

— А без твоего «глушителя» моя модель так и осталась бы просто красивой теорией, — ответил я. — Это наша общая победа.

Возникла неловкая пауза. Мне совсем не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался.

— Слушай, — сказал я, решившись. — Может, отметим нашу победу? Где-нибудь в кафе. Прямо сейчас.

Она на мгновение замялась, а потом на ее лице появилась теплая, немного застенчивая улыбка.

— Знаешь, а это отличная идея. Пойдем.

* * *

Кафе, которое мы выбрали, было полной противоположностью и институтской столовой, и шумному крафтовому бару, где я встречался с Кириллом.

Это было маленькое, почти крошечное заведение в одном из тихих переулков Петроградки, всего на несколько столиков. Внутри царил полумрак, играла тихая, ненавязчивая джазовая музыка, а в воздухе витал аромат кофе, корицы и чего-то неуловимо домашнего. Идеальное место, чтобы спрятаться от всего мира.

Мы сели за столик у окна. Заказали по огромной чашке какао с зефирками и по куску яблочного штруделя. Это было детское, совершенно несерьезное меню, но оно идеально соответствовало нашему настроению — мы чувствовали себя победителями, которым можно позволить себе маленькие глупости.

Первые несколько минут мы молчали, просто наслаждаясь тишиной, теплом и ощущением завершенности. Груз, который давил на нас последние дни, спал. Не нужно было больше анализировать, вычислять, строить гипотезы. Можно было просто быть.

— Знаешь, а я до сих пор не могу поверить, — наконец сказала Алиса, помешивая ложечкой пенку в своей чашке. — Что у нас получилось. Что все это безумие сработало.

— А я не могу поверить, что все это было на самом деле, — признался я. — Разрывы в пространстве, черные коты, которые ведут тебя по коридорам, вторые Гены, появляющиеся из ниоткуда… Если бы мне кто-то рассказал об этом месяц назад, я бы покрутил пальцем у виска.

— Добро пожаловать в НИИ НАЧЯ, — усмехнулась она. — Здесь такое — просто обычный четверг.

Мы рассмеялись. И этот смех окончательно разрушил последние барьеры. Мы говорили обо всем, что произошло за эту безумную неделю. О моем шоке от первого визита в ее лабораторию. О ее недоверии к «теоретику из СИАП». О нашем ночном бдении над расчетами. О том, как в ее голосе звучало отчаяние, когда она жаловалась Гене на нехватку мощностей. О том, как я чуть не сошел с ума, пытаясь понять, откуда в данных эти «эфиры» и «проколы».

Это был не просто обмен впечатлениями. Это была синхронизация. Мы сверяли наши «картины мира», и оказалось, что, несмотря на всю разницу в подходах, мы видели одно и то же. Мы оба чувствовали, что стоим на пороге чего-то огромного и неизведанного.

— А тот кот… — спросил я, решившись. — Ты серьезно никогда его не видела?

— Серьезно, — ответила она, ее лицо стало серьезным. — Животных в институте нет, это строжайше запрещено. Но… — она на мгновение замялась. — Среди старожилов ходят легенды. Про так называемых «хранителей». Существ, которые не принадлежат ни к одному из известных нам миров, но которые иногда появляются в НИИ. Они не опасны. Скорее, наблюдатели. Иногда… они помогают. Указывают путь. Говорят, они появляются только перед теми, кто действительно ищет.

Я слушал ее, и по спине пробежали мурашки. Может, мне не показалось?

— И что теперь? — спросил я, возвращаясь к реальности. — Что мы будем делать дальше?

— Дальше? — она пожала плечами. — Дальше мы напишем подробный отчет для Орлова. С графиками, формулами и технической документацией. Он представит его научному совету. Меньшикова, скорее всего, включат в состав группы локализировавшей и устранившей проблему. Наш «гасящий контур», скорее всего, примут как штатную модификацию. А потом… — она улыбнулась. — А потом появится новая загадка. Новый «Странник». И все начнется сначала.

В ее словах не было усталости. Только азарт. И я понимал ее, как никто другой.

Мы просидели в кафе почти до закрытия. Через пару часов, когда какао было выпито, а штрудель съеден, мы вышли на пустую, тихую улицу. Ночной город дышал прохладой.

— Спасибо за вечер, Леш, — сказала она, когда мы стояли на перекрестке.

— И тебе спасибо, Алис, — ответил я.

Возникла та самая неловкая пауза, когда говорить больше не о чем, а расходиться не хочется. Я смотрел на нее и думал о том, какой невероятный путь мы прошли за эти несколько дней — от полного недоверия до абсолютного взаимопонимания.

— Я вызову такси, — сказал я, доставая телефон.

— Я тоже, — кивнула она.

Мы молча стояли рядом, пока ждали свои машины, которые, по иронии судьбы, приехали почти одновременно.

— До завтра? — спросила она, садясь в свой автомобиль.

— До завтра, — ответил я.

Машины разъехались в разные стороны. Я ехал домой, под звучавшие из динамиков «Крылья» в симфоническом исполнении, глядя на проплывающие мимо огни ночного города, и чувствовал странную смесь спокойствия и легкой грусти.

Мы не держались за руки. Не было никаких объятий на прощание. Ничего такого.

Но я знал, что сегодня вечером между нами произошло что-то важное. Что-то, что было гораздо глубже и тоньше любой банальной романтики. У нас появилась общая тайна. Общая победа. И это связывало нас крепче любых слов.

* * *

Четверг начался с оглушительной тишины.

Не было экстренных совещаний, не было полевых выездов.

Графики на моем мониторе показывали идеальную, скучную норму. Наша «спецоперация» увенчалась полным успехом. Мы с Алисой и Геной утром сдали Орлову подробный, исчерпывающий отчет. Не тот, что для Косяченко, а настоящий, со всеми техническими деталями, расчетами и графиками. Орлов внимательно его изучил, задал несколько уточняющих вопросов и, удовлетворенно кивнув, спрятал в свой личный сейф.

— Отличная работа, — сказал он. — Я представлю это на научном совете как плановую модернизацию, инициированную СИАП совместно с ОКХ. Думаю, вопросов не возникнет. А пока… наслаждайтесь затишьем. Вы его заслужили.

Но затишье было недолгим. Ближе к обеду по всему институту пронесся слух, а затем пришло и официальное уведомление по внутренней почте: Ефим Борисович Косяченко созывает экстренное общее собрание в главном конференц-зале. Тема: «Об успешном завершении оперативных мероприятий по локализации и нейтрализации аномальной активности в городской среде».

Мы с Алисой, Геной и Орловым переглянулись. Шоу начиналось.

Главный конференц-зал был полон.

Косяченко удалось собрать представителей почти всех ключевых отделов. Я снова увидел и суровую профессора Кацнельбоген, и энергичного Ивана Ильича, и бесстрастного майора Стригунова.