Светоч Йотунхейма - Елизавета Алексеевна Дворецкая

– А как твой меч – Губитель Тьмы? – Рагнхильд взглянула на тот меч, что у Рёгнвальда был при себе. – По-прежнему ли видно на нем сияние?

– Увы, нет! – Рёгнвальд развел руками. – Когда я вышел через тот курган обратно в Средний Мир, сияние меча иссякло.

По толпе гостей пробежал громкий ропот разочарования. А Рагнхильд подумала: при возвращении в Средний Мир и сам герой растерял всю свою силу. Иссяк и потускнел.

– Однако, я надеюсь, – Рёгнвальд не упустил случая обратиться наконец к главному, о чем хотел поговорить, – сила твоего слова, Сигурд, не истощилась. Многие из этих людей были свидетелями, как у того тролльборга ты дал слово выдать йомфру Рагнхильд за того, кто вернет ее домой. Я сделал это… вот она здесь, и я тоже… Ты сказал, что свадьбу можно справить в тот же день… Так что ты думаешь об этом?

– Я не откажусь от слова. Думаю, Рагнхильд тоже не откажется наградить своего спасителя? – Сигурд посмотрел на дочь.

Все в теплом покое умолкли, в нетерпении услышать ее ответ.

– Я буду рада стать женой того, кто вырвал меня из лап йотунов, – прозвучал в палате спокойный голос Рагнхильд. – Но мой спаситель был под личиной, я ни разу не видела его лица…

– Ах да! – Будто что-то вспомнив, Рёгнвальд махнул рукой одному из своих людей. – Хольмтор, давай личину!

Его телохранитель развязал мешок и вытащил личину из толстой черной кожи, с прорезями для глаз и рта. По покою пробежал возглас изумления, даже испуга. Кое-кто отшатнулся: личина сама по себе казалась неким злым духом, вдруг вторгшимся в палату. Иные из женщин вскрикнули, Сольвейг спряталась за кого-то из мужчин, Элдрид схватила Рагнхильд за руку.

Вздрогнула даже Рагнхильд – вид черной личины слишком ясно вызвал в памяти Йотунхейм.

– Дай-как мне ее!

Хирдман глянул на Рёгнвальда: тот кивнул, и личину передали Рагнхильд. С трепетом она взяла ее в руки. Сердце защемило от нежности и чувства потери. Потянуло даже поцеловать это черное лицо, за которым некогда скрывался уверенный и отважный дух. Тот, что впервые принес ей в сумрачном Йотунхейме луч надежды на возвращение. Но где он сейчас? Уж точно, не здесь! Накатила тоска, почти отчаяние. Она уже так долго ждет, но вместо Сварта ей пытаются подсунуть Рёгнвальда, натянувшего на свое румяное лицо невидимую личину ее спасителя.

Она взглянула на Рёгнвальда. Тот поднял брови, спрашивая: ты убедилась?

– Да. – Рагнхильд опустила личину на колени, не выпуская из рук. Та казалась ей сокровищем, и она сдерживала желание прижать ее к груди. – Осталась одна мелочь. Когда мы прощались у тролльборга – помнишь? – я дала тебе кое-что и сказала, что это будет знаком, по которому я тебя узнаю…

– А, кольцо! Разумеется, оно у меня.

Рёгнвальд взялся за кожаный мешочек на поясе, путалищем[30] из оленьего рога распутал крепко затянутые ремешки, запустил пальцы в мешочек. Пошарил там. Еще пошарил. На лице его мелькнуло сомнение, досада… Потом он вытряхнул все содержимое мешочка на стол перед собой. Вылетело несколько кусков кремня, огниво, круглая застежка для рубахи, копоушка, черный уголек. И все. Рёгнвальд торопливо перебрал эти вещи и беспомощно взглянул на Рагнхильд:

– Оно же было здесь…

Рагнхильд подошла и бережно взяла со стола черный уголек. Осмотрела и засмеялась.

– Что ты смеешься? – Рёгнвальд встал на ноги. – Не знаю, как это могло выйти, что кольцо пропало! Я берег его… Сам убрал в мешочек и не спускал с него глаз… ночью клал под изголовье… Только какой-нибудь тролль мог украсть его!

– Ты прав, Рёгнвальд конунг! – среди возбужденного гула весело ответила Рагнхильд. – Видишь ли, кольцо мое имеет чудесное свойство: если оно будет украдено, отнято силой или обманом, то в тот же миг оно в руках похитителя превращается в уголь. Видите? – Она подняла руку с угольком и оглядела толпу. – Я была готова встретить жениха этим же вечером, но со свадебным пивом придется обождать… пока не явится тот, в чьей руке этот уголь снова сделается золотым кольцом!

Прядь 50

Хальвдан Черный родился в Сэхейме, где жил его отец, Гудрёд Охотник, но годовалым ребенком был увезен оттуда в Агдир, владения материнского рода. Там он вырос, и в восемнадцать лет мать, решительная королева Аса, передала ему всю полноту власти. Многие восемнадцатилетние юноши, получив престол, сочли бы себя ровней самим асам – не случайно же конунг, приносящий жертвы за своих подданных, носит титул «друга» того или иного бога. Но Хальвдан первым своим долгом считал всячески увеличивать свою славу, а не пользоваться тем, что прославленные предки преподнесли ему на резном блюде готовеньким. Для начала он потребовал половину Вестфольда – владения отца, где тогда правил его сводный брат Олав, старше Хальвдана на двадцать лет. И получил ее.

Не теряя времени, в ту же осень он отправился из Вестфольда в соседний фюльк Вингульмёрк. Половину этой области Гудрёд Охотник давным-давно получил в приданое за Альвхильд, своей первой женой, но после гибели Гудрёда его потомки это владение утратили. Хальвдана не смущало то, что не он, сын Асы, имеет наследственное право на эти земли, а Олав и его сын Рёгнвальд. Несколько раз он сходился в битвах с Гандальвом, Один отдавал победу то одному, то другому. Бывает, что неуспех в начале пути лишает молодых уверенности и заставляет отказаться от борьбы – мол, нет мне удачи, не добры ко мне норны, что же поделать? Однако Хальвдану хватило упорства не сдаться. Приговора норн не отменить, но благосклонность Одина переменчива: если она есть, то может исчезнуть, а если нет – появиться. Сила духа привлекла к Хальвдану благосклонность Отца Битв – заключив мир с Гандальвом, Хальвдан стал владельцем половины Вингульмёрка.

С тех пор прошло более десяти лет, но Хальвдан, хоть и приобрел еще несколько областей, каждый год проводил тот или иной праздник в Вингульмёрке, чтобы не терять связи с его жителями и говорить с богами от их имени.

Сюда Хальвдан и отправился из Сэхейма, проводив Рёгнвальда в Хрингарики к Сигурду Оленю. Жил он с дружиной в усадьбе, которая когда-то принадлежала королеве Альвхильд, но прежнюю хозяйку Хальвдан знать не мог: он родился через год после ее смерти, заставившей Гудрёда искать другую жену. С Хальвданом было три десятка дружины, и еще столько же собралось