Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

На такой комплимент волшебница скромно улыбнулась и даже произнесла тост.

— Предлагаю выпить за гостеприимство господина Ульдага.

Я не стал сопротивляться и тоже присоединил свой бокал, наполненный разбавленным прохладным вином. Правда, не удержался от того, чтобы после добавить:

— И всё же, думаю, остальные бароны от своего требования не отступят, а тебе придётся породниться с этой землёй через брак с уроженкой здешних мест.

— Ха. Тебя так задели мои слова о Полеме? Не переживай, её я не украду.

Я хотел было возразить, но вовремя понял, что любые произнесённые сейчас слова будут звучать неубедительно. К тому же сама бывшая волшебница явно навострила уши, словно кошка, заслышавшая шуршание мышки под половицей.

— Впрочем, ты прав, — тем временем продолжил мастер. — Свой выбор сделать мне придётся. И пока я склоняюсь к варианту с одной из дочерей барона Сохран. Возможно, северяне будут против, но коли уж мы все теперь живём в одной стране, я думаю, мне удастся их убедить.

— У тестя Гунмира много незамужних дочерей. Которая из них удостоится такой чести?

— О нет, Мазай, за прошедший год их поубавилось. По кусочкам собранное княжество требует от нас постоянных усилий по сохранению его единства. И родственные связи — один из таких доступных нам инструментов. На совете мы даже шутили, что барон Сохран начал усердно трудится на благо нашего княжества ещё задолго до его появления. И что, возможно, было бы неплохо потрудиться ещё. Так что свободными сейчас остаются только две, самые младшие. Полагаю, будет не очень-то красивым жестом попросить руки у той, что в этом году справит свой первый юбилей. Хотя, учитывая отведённое мастеру время, это было бы самым разумным решением. Поэтому планирую обсудить с ним и другими баронами брак с Леретой, ей вот-вот исполнится 12.

— Это не многим больше, — с сомнением сказал я.

— Не беда. Оформим помолвку, и подождём пару-тройку лет.

— Не в этом ли план? Ещё немного отсрочить неизбежное?

— Т-с-с, — без всякой тени серьёзности Ульдаг прижал палец к губам. — О таком лучше не распространяться. Но если честно, то ты видишь, что мне пока не до этого. Все силы брошены на строительство новой школы для одарённых. И этот проект всецело завладел и моими мыслями, и моей казной.

— Обучение для тех, кто не в силах самостоятельно контролировать свой дар?

— Да, но не только. Я хочу привлечь сюда и просто талантливых одарённых, не желающих идти на кабальную службу в армию или благородные дома. Если не испугаются такого соседства, то получат здесь знания, не уступающие тем, что преподают в академии в Триеме.

— Инвестиции в будущее?

— Да, но не только. Я действительно могу позволить себе дожидаться благодарности от своих учеников. Но не менее важно создать прецедент совместного мирного существования чистых и меченных магов.

— Интересно на такое будет взглянуть, — вполне искренне сказал я. — Твои знания и умения уникальны, а опыт наставничества поистине огромен. Именно поэтому я отправил Полему к тебе. Я просто не знаю, кто ещё в Павелене способен помочь ей с её проблемой.

— Благодарю за лестные слова, Мазай. И всё же, твоя просьба не так проста, — сказал мастер, подлив себе и сидящей рядом девушке вина. — Не скрою, решение есть, и я даже сделал несколько пробных попыток, но… Впрочем об этом позже. Не будем портить аппетит ни себе, ни юной Варфе. В её возрасте полноценное питание крайне важно.

Ага, как же. Думаю, в её воспоминаниях хватает таких вещей, от которых аппетит испортится даже у меня. Но раз Ульдаг не хочет пока об этом говорить, значит, на это есть причины. А вот разговоры о политике, по его мнению, на пищеварение негативного влияния не оказывали. Иначе бы он не задавал столько вопросов о том, что происходит за пределами его собственного княжества. В общем, пришлось поделиться свежими сплетнями из Триема и Закатного королевства. Да и вообще, мне тоже было интересно узнать, что он обо всём этом думает. Особенно о надвигающейся войне.

— Как думаешь, — спросил я его. — Чего опасается Император? Почему не двинет войска к побережью?

— Очевидно, он боится удара с других сторон.

— Неужто кто-то посмеет? Численность легионов составляет 50 тысяч солдат. Чтобы взять Корпугар хватит и половины. А родовая гвардия — это ещё по меньшей мере 30 тысяч бойцов. По правде сказать, редкостных напыщенных муда… Кхм…

Увидев удивлённо взлетающую бровь Полемы, я вовремя осёкся и перевёл взгляд на внимательно слушающую наш разговор Варфу.

— Я хотел сказать, они довольно заносчивы, — поправился я. — Но при этом хорошо обучены и вооружены. Я имел возможность сам в этом убедиться, сражаясь с ними плечом к плечу в войне Приозерья и Грозового княжества. Но вместо своего собственного победоносного похода правитель Империи созывает совет государств, чтобы разделить это бремя со всеми. Я не понимаю его стратегии.

— Если взглянуть на расклад сил, то, пожалуй, так оно и выглядит, на первый взгляд, — неторопливо рассуждал Ульдаг. — На юге силы хетов стремительно пополняются, а вскоре к ним присоединится не только флот, но и полноценная армия гезирского триумвирата. Однако они по-прежнему надёжно отсечены стоящими там войсками Империи и Закатного королевства. Попытка обогнуть Барьер с севера и вовсе похожа на безумие. Раскинувшаяся там болотина надёжно преграждает путь весной и летом. И лишь осенью с первыми ночными заморозками идущий из её глубин смрад стихает, давая возможность избежать отравления миазмами. Но этот путь всё равно остаётся крайне опасным, топи не промерзают полностью даже зимой. Так что потери у отправленных туда унов и снежцев появятся ещё до того, как они вторгнутся в Греш. А выходцы из королевства Савати так и вовсе в жизни никогда не видели снега. Можно представить, какие из них получатся воины, если их северный поход затянется до наступления настоящих холодов. Если Греш примет бой, то хоть и понесёт потери, но он точно выстоит.

— Но это лишь подтверждает…

— Если примет бой, — ещё раз повторил Ульдаг, и на этот раз его интонация была иной. И от этого смысл фразы тоже существенно поменялся.

— Император боится, что Греш пропустит эти войска сквозь свою территорию?

— Думаю, у него, как