Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

прошла, я перестала быть пришелицей из другого мира. А с другой стороны, я хотела выступить перед девушками, а оказалось, что все всё время заняты – развлечениями заняты! Может быть, в тайном обществе студентов-революционеров в следующем месяце… Но их-то не женский вопрос интересует! Вернее, интересует, но не в первую очередь. Я здесь, Энаццо, чужая. В Эрминктали я создала нишу и заняла её, а здесь все ниши созданы давно и заняты, и места для новых нет! Разве что мне надо искать новых знакомых вне высшего общества.

– Может, тебе стоит прийти в тайное общество студентов-революционеров. Там наверняка много девушек.

– Я не знаю… Кто позволит мне создать новое общество в столице, когда прикрыли старое, провинциальное, никому не мешавшее? Меня тянет вниз, в бездонную яму… – повторила она.

Отчаяние овладело ей, оно мешало продумать следующие шаги, оно мешало планировать, оно вынуждало маленькие поражения принимать за фатальные… Оно кормилось её неудачами и создавало новые, само создавало себе пищу. Вечный двигатель, который сломается только тогда, когда Лиомелина падёт в эту бездну окончательно… Когда она скажет себе: «Я ничего поменять, я никто!» и останется с этим дальше… не жить, а существовать…

– Возможно, мне нужно будет вернуться в Эрминкталь, – пробормотала она. Энаццо, конечно же, рад не был.

– Да там же следить будут…

– Там хотя бы остались мои ученицы и единомышленницы, которым на меня не плевать! – оборвала его она.

– Переживут они без тебя какое-то время! Или ты боишься, что они забудут тебя?

Лиомелина пошатнулась, будто получив удар под дых. Ей трудно было стоять на ногах… Энаццо, как обычно, говорит, что думает, но не думает, что говорит!

– Ты по жизни пассивен, и завидуешь мне, что я не такова! – Лиомелина ткнула его пальцем в верхнюю пуговицу сюртука. – И хочешь, чтобы я таковой стала! Мы очень разные люди, Энаццо, и ты должен уважать мои устремления!

Энаццо смутился и, при этом, тоже обиделся. Конечно, Лиомелина поступила… нехорошо, высказав ему правду такими словами. Но он сам напросился, сам язык свой не контролировал.

– Мне твоё желание жить «спокойно» не присуще вообще! – закончила она.

– А почему ты решила, что мне это желание свойственно? – парировал Энаццо. – Да ты, интересно, моими чувствами вообще интересуешься?

– А ты, то есть, не жаждешь спокойной жизни? – спросила Лиомелина. Она больно прикусила губу. Последние слова Энаццо ударили очень сильно. Неужели она действительно могла… Но нет! Если бы ему что-то не нравилось, он бы сказал. У них равноправный брак!

– Да, хотелось бы жить спокойно, – признался Энаццо. – Я давно смирился с тем, что ничего поменять нельзя. Ты – нет.

– И тебе было бы лучше, если бы и я смирилась? – немного успокоившись, спросила она.

– Да… – подумав, ответил он. – Но если бы ты смирилась добровольно, если бы ты научилась ставить такие цели в жизни, которые можно достигнуть…

Лиомелина открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Энаццо ей не дал.

– Идут.

Она обернулась: Дарианна и Джориен вдвоём шли по дорожке, держась на расстоянии – пусть и небольшом – друг от друга. Ссориться на их глазах – особенно, на глазах Джориена – ни Энаццо, ни Лиомелине не хотелось.

– Этого никогда не произойдёт! – она, приблизившись к мужу, с вызовом посмотрела ему в глаза. Красивые всё-таки у него глаза! Он не отвёл взгляд.

– Лима, дорогая, за эту решительность я тебя и люблю! Не только же за одну внешность!

– Да, ещё и за внутренности, – пошутила она в духе самого Энаццо. Тот хмыкнул в ответ. – Я тебя тоже люблю, Энаццо! Я жалуюсь ведь на мир, не на тебя…

– Я не хочу, конечно, чтобы ты уезжала в Эрминкталь… Но ещё меньше я хочу, чтобы ты прозябала в отчаянии!

– И сам ведь упрекал меня в излишнем пафосе! – засмеялась Лиомелина.

Дарианна Одэтис

– Дари, дорогая, я вам вот что, на самом деле, хотел сказать, – проникновенно начал Джориен, когда они выплыли на середину пруда. – Вы говорили, политические дискуссии вам надоели. Это… загвоздка такая есть. Я, как гвардейский офицер, не могу оставаться в стороне. Политика напрямую влияет на меня и на моё окружение. Поэтому я постоянно думаю о ней… Я даже чувствую себя… немного глупым человеком.

Дарианна хлопнула ресницами – рассеянно, с маленькой толикой кокетства. Она подсознательно уже понимала, куда клонит собеседник и чем закончится его речь… Понимала и старательно убеждала себя, что ошибается.

Джориен чуть-чуть помялся, нелепо улыбаясь. «Оно! Ошибки быть не может!» – Дарианна срочно стала прорабатывать пути отступления.

«А отступать-то некуда, лодка от берега далеко… Впрочем, доплыть-то, наверное, можно – хотя платье-то тяжёлое!» – подумалось ей.

– Да, глупым и неловким я себя ощущаю рядом с вами, потому что ваш ум и ваша храбрость соперничать может только с вашей красотой. В общем, тянуть я не хочу, признаюсь по-военному коротко: Дари, я вас люблю и прошу вас стать моей женой.

Джориен закончил и даже не перевёл дыхание. Более он не казался беспокойным, теперь он, в своём красивом мундире, излучал только уверенность. И вид его заставил Дарианну всерьёз задуматься о его предложении.

Джориен молчал, терпеливо выжидая. Он не стал рассказывать ей о своём положении и о выгоде, которую она получит, выйдя за него. Он дал Дарианне возможность выбрать, и она это признавала.

Может быть? Но нет!

«Я не могу, не могу, я не готова! – промелькнуло у неё в голове. – Почему именно сейчас, я не хочу сейчас! Это слишком важно…»

– Джориен, – ответила она тихо. – Конечно, это… я не буду вас обманывать, я ожидала рано или поздно это услышать… Но я не могу сейчас ответить согласием и потому прошу вас подождать. Вы должны меня понять, не вынуждайте меня за такой короткий срок принять самое важное решение за всю мою жизнь с самого рождения и до этого дня!

Дарианна вольно или невольно вложила в свой голос раздражение и боль. Она не хотела, чтобы ей сегодня навязывали это. Она не хотела разбивать Джориену сердце. Надо было отказать в прогулке, нельзя было оставаться наедине! О чём только она подумала, ведь могла же она догадаться!

– Простите меня, Дари, если я вас обидел! – испуганно воскликнул Джориен, схватившись обеими руками за её ладонь и мягко сжав её. Он бросил вёсла, и противно заскрипели уключины. – Дари, вы поймите, конечно, я дам вам время подумать…

Спокойствие его дало трещину, и Дарианна почувствовала себя виноватой.

– Джориен, не беспокойтесь за моё здоровье, прошу вас! Со мной всё в порядке…