Совдетство. Книга о светлом прошлом - Юрий Михайлович Поляков

Абрикосы на территории лагеря отродясь не росли, в том-то и насмешка, к тому же, чего только не ляпнешь ради рифмы. На наши типовые ответы: «Скорее положительно, чем отрицательно» – последовали каламбуры вроде: «Ну и положи свое отношение под подушку!» Папик обиделся и прервал заочное общение с неведомой острячкой. Мрачный Пферд после неведомого ответа, накарябанного подлым Жариновым, обратки от Поступальской не получил и сник. Оставалось только догадываться, какую гадость злодей ей начирикал. Ничего, завтра разберутся. А вот у меня с Нинкой завязалась интересная и странная переписка.

«А почему же ты на меня так смотрел всю смену?» – спрашивала она.

«Как?» – поинтересовался я строчкой ниже.

Пока переправляли почту и ждали, я успел рассказать, как Ыня развернул свиток и прочитал написанный кровью зов о помощи, мол, спасите нас, русские богатыри, из вражьего плена! Подпись: Арина, дочь купеческая. Призадумался подбогатырок: где же искать пленницу-страдалицу, земля большая, темниц и невольниц много, за всю жизнь не обойдешь…

– Черт, комарья сегодня – туча. – Ренатка хлопнул себя по лбу. – Дождь точно будет.

…И тут к тоскующему силачу прилетел Комар-пискун и, заламывая лапки, пожаловался, что, мол, всех его собратьев собираются вытравить с помощью новейшего яда ДДТ. Он попросил у друга помощи, обещая впредь пить кровь только врагов Руси.

– Слушай, Пискун, а ты сможешь разыскать неизвестно кого неизвестно где? – спросил Ыня.

– Одной левой! Мне бы только кровушку того неизвестного попробовать!

– А если засохла?

– Неважно!

Подбогатырок развернул перед дружественным насекомым послание Арины, комар потыкал хоботком в буквы и говорит:

– Все ясно. Девушка. Семнадцать лет. Красавица. Но кровей не голубых. Похоже, из купечества…

– Ух, ты! – изумился подбогатырок.

– Содержание гемоглобина нужно? – уточнил Комар.

– Нет, не надо.

– Тогда давай так: мои кровососы разлетятся повсюду, перекусают всех, кто попадется навстречу, и найдут твою купчиху, а ты подумай, как спасти наше племя от ДДТ!

– Не дрейфь! – ответил Ыня. – Помогу чем смогу!

В дверь снова постучали. На этот раз ответы пришли только мне и Аркашке, ему неведомая насмешница сообщала:

Приду к тебе я, например,

Лишь после дождика в четверг.

– Вот зараза! – рассвирепел тираннозавр и потребовал отбрить насмешницу, что я и сделал, чуть-чуть подумав. Наш ответ был таков:

И ты мне тоже дорога,

Как кошке пятая нога!

– Ты, Шаляпин, поэтом, наверное, станешь? – ядовито буркнул, выглянув из-под одеяла, Лемешев: мое сотрудничество с Аркашкой его явно задевало.

– Там посмотрим, – ответил я, развернув, наконец, и свой треугольник.

Ответ Нинки меня озадачил: «Не так, как на других!» Поразмышляв, я написал: «Я смотрел на тебя как на друга!» А что я мог еще придумать, чтобы не обидеть Краснову. Нельзя же вот так прямо влепить, что, честно говоря, слушать ее трескотню и любоваться веснушками – удовольствие ниже среднего.

Засухин отнес сиротскую почту, а я стал рассказывать историю дальше, сочиняя на ходу. Ыня, не зная, на самом деле, как помочь другу, пошел за советом к Похоронычу, прихватив с собой пару ведер свежего овсяного киселя, от души наваренного Добростряпой. Правда, по пути одну бадейку парень, не удержавшись, попробовал и умял. Похороныч откинул крышку, выкушал оставшееся подношение, выслушал условия задачи, долго думал, а потом посоветовал обратиться к умельцу Левше. Как удалось выяснить в «Косогорсправке», тот обитал черт знает где – в Англии. Достал подбогатырок из чулана ковер-самолет, выбил из него пыль, раскатал на траве-мураве. А так как Левша не только далеко жил, но и родился спустя тысячу лет, Ыня сначала загнул правый передний угол, отвечавший за перемещение во времени, а потом уже – левый, ведавший движением в пространстве. Топнул, дунул-плюнул…

– Минуточку, – прервал меня Лемешев, вернувшись в реальность. – Но ведь Левши никогда в жизни не было, он придуманный персонаж. Нестыковочка!

– Не возникай! – рявкнул Жаринов.

– Ну почему же? – ответил я не моргнув глазом. – Никакой нестыковочки нет. Ыня ведь тоже придуманный. Так на так и выходит!

– Логично, – согласился Пашка.

– Ври дальше! – приказал тираннозавр. – А ты, Лемеш, не мешай. Умнее всех? Будешь у меня сейчас пятый угол искать!

Тут в дверь снова постучали. На сей раз суетливый Засухин принес одно-единственное письмо, отдав мне в руки все тот же листок, сложенный треугольником. Я развернул и прочитал: «Почему же тогда ты не предложил мне дружить? Я бы согласилась!» Подумав, что не велико счастье дружить с приставучей и болтливой Красновой, я ответил уклончиво и, кажется, совсем не обидно: «Прости, не хватило смелости!»

Когда Засухин понес треугольник к двери, Барин, проводив его нехорошим взглядом, ревниво спросил:

– С кем это ты, Шляпа, так зацепился?

– Не знаю, – честно пожал я плечами. – Инкогнито.

– Инкогнида? Ну, валяй – дунди дальше!

…Ыня и Комар-пискун долго искали Левшу, которого коварные англичане запрятали в башню Тауэр. Ее я, затягивая время, долго и подробно описывал, вспоминая отличную книжку «Принц и нищий». Друзьям в поисках умельца помог Том Кенти, хранитель Большой королевской печати, так как, будучи выходцем из бедняцкой среды, он с уважением отнесся к подбогатырку крестьянского происхождения. Они нашли узника и помогли Левше бежать из темницы, а пока летели назад, умелец, узнав про угрозу ДДТ, пообещал каждому комару смастерить крошечный противогаз, чтобы можно было пережить любую потраву.

– Противогаз комару? Он должен быть меньше… меньше… – Пферд не смог подобрать сравнения.

– Чем мозги твоей Поступальской… – заржал тираннозавр.

Никто почему-то не подхватил веселья повелителя палаты, а Борька заскрипел зубами.

– Но блоху-то Левша подковал! – возразил я как ни в чем не бывало.

– И я сегодня кое-кого подкую, – грозно пообещал Жаринов.

33. Темная

Тут снова пришел ответ. Засухин подошел ко мне и с поклоном, чтобы позлить своего мучителя, отдал единственное письмо. Все посмотрели на меня с завистью, особенно Пферд. Я развернул треугольник. Пашка протянул мне фонарик и скосил глаза, изнывая от любопытства: что же это за переписка такая – одна на всю палату?! Но я прикрыл листок рукою, как в школе от соседа по парте. Мой друг обиделся и демонстративно отвернулся.

«Будь смелее!» – написала мне Нинка.

Я нацарапал в самом внизу листка: «Буду!»

Почтальон, забрав ответ, двинулся к двери, когда Жаринов грозно окликнул:

– Зассыхин, неси-ка сюда! Хором почитаем. Что-то Шляпа сегодня слишком секретный! Где больше двух – там говорят вслух.

Бедный парень замер в нерешительности, понимая, что попал в переделку.

– Жар, это не по правилам! – мягко возразил я.

В общем-то, никаких жутких тайн в письме не было. Да и какие особые секреты