Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

приходилось, другим чуть легче. В общем, кому как на роду написано. В Бога я не верю, а крестик ношу. Верно, есть что-то. Как оно называется, не знаю. Но над каждым человеком это неизвестное, властное, судьбоносное есть. И ведет человека по жизни. Руководит твоими действиями.

Когда мы непосредственно встали на Лермонтова, на этой огненной улице, – первое время спать пришлось по часу, два в сутки, потому что ночные вылазки боевиков стали постоянными. Это были их проверки, как мы себя чувствуем, как закрепились. Их попытки проскочить, просочиться ночью лишили нас, командиров, сна.

…Через два дня мы получили задачу от генерала Булгакова: действовать в сторону Минутки. Сначала моя группировка прошла Ханкалу, потом мы ушли в сторону, в район дачи Доку Завгаева. Там занимал оборону штурмовой отряд 506‑го армейского полка. Мы выдвинулись к ним, а затем вместе, двумя отрядами, пошли в сторону площади Минутка. Чуть позже армейцев тоже передали мне.

Первое время нашей задачей было, продвигаясь за боевыми порядками армейцев, осваивать и зачищать тыл, чтобы боевики не занимали эту территорию вновь. В принципе главной целью было выставлять блокпосты, нарезанные на карте. Потом, в связи с изменением обстановки и потерями в армейском штурмовом отряде, эта задача изменилась. Мы получили приказ действовать в Грозном в качестве штурмового отряда. И пошли планомерно квартал за кварталом: потихонечку, без лишнего фанатизма вгрызаясь в чеченскую оборону.

Против нас, по разведданным, оказались те же силы, с кем мы бились на Старой Сунже. Чеченцы активно маневрировали по городу. Где их начинали прижимать, туда они перебрасывали лучших.

…Минутку оборонял Басаев. Для городских условий подразделения Басаева были неплохо вооружены: гранатометы, огнеметы, снайперское оружие. Но они думали, что тактика второго штурма будет аналогична тактике первого, 1995 года, штурма. Рассчитывали на косность мышления, армейское дуболомство. Ура! Ура! Лишь бы доложить к празднику, к юбилею, выборам, как это было раньше, а мы шапкозакидательский вариант исключили. Основой тактики по освобождению Грозного стало: надежно давить огневые точки противника артиллерией, минометами, авиацией, а потом уже идти и «щупать» людей.

Мы действовали планомерно, не ставя себе никаких сверхзадач: «Взять Минутку к 1 января». Мы шли, как шлось.

Надо отдать должное армейским начальникам, с которыми мы, внутренние войска, работали… Генералам Булгакову, Казанцеву – это мудрые, вдумчивые люди. Булгаков, волчара военный, вот такой: «Я сказал. Сделай!» «Товарищ генерал, может, вот так лучше будет?» – говорю. Задумается: «Думаешь?» – «Да». – «Ну, давай». Зубр.

За штурм Грозного отвечал Булгаков. А объединенной группировкой командовал генерал Казанцев. Стратегически все решал Булгаков. Постановка задач от него была ежедневно. Он постоянно объезжал всех. Сядет в какой-нибудь уазик и мотанет, куда нужно. Раз его чуть БМП не раздавила: он даже травму серьезную получил. Булгаков плотного телосложения, голосина – труба. Как рявкнет, пчелы мед роняют. Как начнет рычать: «Дети мои, вперед!»

На своем направлении мы более удачно использовали имеющиеся силы и средства. И, наверное, имели наибольший успех из всех подразделений, охватывающих Грозный. Чем важна Минутка? При ее взятии она сразу отрезает северную, восточную часть города – режет их, рассекает, и деваться боевикам некуда. Но большая часть боевиков все-таки отошла из города на другом направлении. Чеченцы обстановкой владели, внимательно слушали эфир, анализировали. У боевиков традиционно были серьезные средства связи, в том числе и со сканерами. Сканер ловит волну, на которой работает противник, потом включаешься и слушаешь.

Мы тоже хорошо знали противника, который, порой, откровенно саморазоблачался…

Когда мы шли к Минутке, то всегда наверх, на крыши домов, поднимали батареи СПГ-9[137]. У нас они, как рапиры, как снайперские винтовки стреляли. За нашими артиллеристами чеченские снайперы особенно охотились. Многие из артиллеристов получили ранения. Расчеты СПГ-9 огонь вели, конечно, губительный. На прямой наводке исключительно точный.

– Видишь? – говорю командиру расчета. – Надо попасть в балконное окно.

– Не вопрос, – отвечает.

Нижегородский армейский 245‑й полк шел с нами на Минутку. Тоже настолько подготовленные ребята! Когда они на Минутке прорвались к высоткам, боевики начали сразу сдаваться.

Наши парни, 674‑й полк ВВ, смотрят на армейцев, говорят:

– Красавчики! На едином порыве ворвались. Молодцы!

В эту войну все воевали локоть к локтю. Если что-то у армейцев не получалось, мы помогали, если у нас не шло – армейцы спешили на помощь. Из 506‑го полка, приданного нам в боях на Сунже, начальник штаба их батальона прибыл к нам измученный насмерть чеченским огневым воздействием, постоянной бессонницей. Я ему говорю:

– Садись, рассказывай. В чем дело? Какая обстановка?

– Мы идем вдоль железной дороги, – говорит. – Боевики по каким-то продольным канавам ночью подбираются и постоянно обстреливают. Житья не дают. Простреливают все во фланг.

Мы ему дали свою кодировку карты, радиостанцию, накормили его, сказали:

– Езжай в батальон, сегодня будешь спать спокойно.

И по его заявкам с наших минометов все огневое воздействие боевиков исключили полностью. Несмотря на то, что он был в другом штурмовом отряде, у него был свой командир полка, свои артиллерийские и минометные батареи. Но он обратился к нам, потому что знал, как мы результативно работали на Старой Сунже.

Мы ему сказали:

– Езжай с миром. Будет тебе спокойствие.

Выполнили свое слово, но прощались так:

– Скажи своим начальникам – пусть нам подарят машину мин.

К тому времени они были в большом дефиците. Так мы, внутренние войска и армия, взаимодействовали при штурме Грозного.

…Продвигаясь к площади Минутка, мы применяли тактику, опробованную на Старой Сунже. Наши основные силы были: штурмовой отряд 506‑го армейского полка, отряд 245‑го армейского полка, отряд 674‑го Моздокского полка ВВ и 33‑я Питерская бригада ВВ. СОБРы, Питерский ОМОН были со мной до последней секунды. Зайцев Николай Андреевич был моим замом по милиции…

Мы зашли на Минутку крыльями. Первый полк был у нас в оперативном подчинении. Он на левом фланге отрезал противника от крестообразной больницы – это наше левое крыло. Силами 33‑й бригады, 674‑м, 506‑м и 245‑м полками мы взяли Минутку как бы в подкову. Вошли, охватили с флангов и замкнули свои крылья на Минутке. Жестко встали, заняли оборону. Особенностью наших действий было: начинали огневой бой утром, заканчивали в обед.

Каждая группировка: с севера, с запада в свое определенное время начинала давить. Чтобы боевики не могли понять, где главное направление удара. Булгаков, например, говорил мне:

– В семь часов ты вперед.

Я отвечаю:

– Товарищ генерал, в семь часов я ничего не вижу. Во-первых, у нас плановый утренний огневой налет по всем точкам, – а сколько ни попросишь, Булгаков давал огня. Пока осядет среди домов кирпичная пыль,