Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

он утвердил. Немного подумав, Казанцев спросил: «Слушай, а что ты будешь делать, если они пойдут на прорыв?» Я сказал: «На этот случай у нас создано внешнее кольцо – опорные пункты полков, промежутки между ними заминированы и простреливаются. Кроме этого, спланирован массированный удар артиллерии по вероятным направлениям прорыва противника».

Казанцева, по-видимому, мой ответ не совсем удовлетворил, он уточнил: «Ну а в каком направлении, по-твоему, они, скорее всего, будут прорываться?» Вопрос не застал меня врасплох. Я ответил: «Вероятных путей отхода у них два: первый на Черноречье, второй на Ханкалу». Первое направление, сказал я, наиболее перспективное: здесь лес, под прикрытием которого они без особых потерь могут выйти к населенным пунктам Алхан-Кала, Ермоловский и, двигаясь вдоль Сунжи, прорываться в горы. Второе направление, в сторону Ханкалы, мы также не исключали. Здесь они Ханкалу оставляли бы слева и через пригородные поселки, которые там следуют практически друг за другом, стали бы прорываться к Старым Атагам, а оттуда в Аргунское ущелье. Казанцев сказал: «Направления возможного прорыва противника определены правильно. Слушай, а если нам подготовить хорошую ловушку, так сказать, сюрприз?» Уединившись, мы обсудили общий замысел «сюрприза».

Сразу после разговора с командующим Объединенной группировки я, помимо руководства действиями штурмовых отрядов, начал готовить операцию на случай прорыва из Грозного остатков банд. Да-да, именно остатков: бандформирования понесли значительные потери. Пленные, которых мы захватывали, не знали, когда начнется прорыв, но разговоры об этом, по их словам, среди боевиков ходили. По данным разведчиков, на одном из совещаний полевых командиров, которое проводил Руслан Гелаев, обсуждался вопрос: стоит ли еще держаться за Грозный или нужно уходить? Короче, у нас были косвенные доказательства, что к прорыву они готовятся.

Прорабатывая его план, боевики, естественно, вели разведку, выявляя наши слабые места, особенно на стыках полков. Но и мы не сидели сложа руки. На чернореченском направлении частично перегруппировали силы: артиллерию отвели на заранее подготовленные позиции, вывели из зоны предполагаемого прорыва резервы, искусственно создали щель в обороне. Установили на этом направлении несколько рядов минных полей. Артиллеристам поставили конкретные задачи, как работать в случае прорыва боевиков. Спланировали удары авиации. Командирам общевойсковых частей поставили конкретную задачу: «После массированного огневого налета действиями своих подвижных отрядов блокировать тех, кто попытается вырваться из кольца, с последующим их уничтожением».

На втором направлении, в сторону Ханкалы, мы поставили два взводных опорных пункта, все проходы вдоль реки Аргун заминировали, а на тот случай, если они вздумают пойти по воде, установили там мины натяжного действия – «струны», как мы их еще называем. Чтобы о наших планах не смог догадаться противник, во все детали операции были посвящены, кроме генерала Казанцева и меня, еще генералы Боковиков, Красников, Шаманов, Молтенской, Михайлов, что, в конце концов, помогло нам воплотить замысел операции в жизнь.

«Деза» сработала

Итак, суть операции, по словам генерала Булгакова, заключалась в том, чтобы заманить боевиков в ловушку, направить их в подготовленный коридор. Поэтому командующий группировкой «Особый район» произвел перегруппировку войск.

– Это во-первых, – подчеркнул Булгаков. – А во-вторых, надо было запустить такую дезинформацию о нашем замысле, чтобы противник, не задумываясь, поверил бы в нее. И в этом, надо сказать, мы тоже преуспели: то по радио, то через пленных, через беженцев «сливали» боевикам правдоподобную «дезу». В разгар подготовки операции пришлось на некоторое время даже отстранить от должности одного из командиров полков, который на меня поначалу обиделся.

Но ведь я же не мог тогда сказать ему: послушай, друг, не обижайся, я тебя отстраняю от должности специально, чтобы «информация» дошла до Басаева. Так вот, я специально выезжал с комиссией в этот полк, нашел там массу «недостатков», поэтому и «объявил» взыскание командиру якобы за слабое обеспечение стыков, а затем отстранил его от должности. Мы «разыграли» вокруг этого громкий скандал, который стал достоянием всех командиров частей, информация об этом прошла, где по радио, где по телефонам, где в личном общении. И командир полка, так и не поняв, за что его отстранили от должности, уехал, но после операции был вновь восстановлен в должности. Хотя его, повторяю, никто не снимал, просто нужна была «достоверная» дезинформация, нужно было играть до конца, и мы сыграли.

Незадолго до начала операции генерал Шаманов предположил, что бандиты могут пойти на прорыв в зоне ответственности его группировки, а конкретно – вдоль железнодорожного полотна, которое соединяет Грозный с Алхан-Калой. Этим маршрутом мелкие группы противника уже прорывались. Мы установили там минное поле. В первую ночь, как мы и предполагали, из Грозного вышла лишь небольшая группа – 200 человек. Пропустили. Само собой, те сообщили, что, мол, все хорошо, «нащупали» коридор. Целый день расползавшихся по окрестным селам бандитов мы не трогали, чтобы не спугнуть остальных. Затем нанесли по Грозному сильнейший огневой удар, и тут бандитов, что называется, прорвало, они всем скопом кинулись в расставленные сети.

Причем в первых рядах бегущих двигались главари, в том числе Шамиль Басаев. Когда под ногами начали рваться мины, было уже не остановиться – сзади подпирала тысячная толпа. Пройдя по минному полю, боевики тут же попадали под наш огонь. Как результат, более 500 бандитов полегли на равнине.

Берега Сунжи мы также заминировали. Часть уцелевших боевиков бросилась в ледяную воду и по ней стала уходить от преследования. Но мы ожидали, что они могут пойти на такой отчаянный шаг. Деваться было некуда: они поняли, что попали в ловушку. Но там тоже были установлены мины нажимного действия. После ледяной купели быстро двигаться они, разумеется, не могли, и попадали под наши удары. Помню, вышел на меня по радиостанции генерал Шаманов: «Владимир Васильевич, ну ты мне и работы подкинул», – я спрашиваю: «Что, быстро бегают?», – он: «Да нет, едва плетутся, ноги отморожены». Жаль, конечно, что не удалось уничтожить Шамиля Басаева. Но я не сомневаюсь, что и Басаев, и все те, кому удалось тогда прорваться из нашего окружения, с дрожью вспоминают ту страшную ночь…

Противостояние

Я поинтересовался:

– Владимир Васильевич, а как начиналась операция по освобождению Грозного?

– Очень сложно, – вздохнул генерал Булгаков. – Не только по погодным условиям, но и по условиям боевой обстановки. Ведь пришлось прорывать три подготовленных линии обороны: три кольца и еще промежуточные рубежи. То есть шел сплошной прорыв. И только тактика штурмовых отрядов плюс использование артиллерии, особенно на прямой наводке, – в конце концов, и предопределили успех операции. Причем на прямую наводку мы выводили все, что было в наличии: от СПГ, «васильков», АГСов, ЗСУшек,