Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

бандитов. «Товарищ командующий, – говорю Казанцеву, – надо собрать всех собак». «Каких еще собак?» – спрашивает он. «Всех», – говорю. «Для чего?» – уточняет командующий. Я ему объясняю: «Пойдем по полю с собаками, если они бандитов и не найдут, то, по крайней мере, хоть лай поднимут». «Хорошо, – отвечает Казанцев. – Я всех собак, которые есть, тебе пришлю».

И на следующее утро приходят два вертолета с собаками и проводниками. Проводники спрашивают: «Какая у нас задача?» «Ребята, у вас сейчас задача одна, – говорю, – идти позади цепи и чтобы ваши собаки лаяли». Они отвечают: «Поняли».

Ну и мы пошли. Утро выдалось морозным. Наступишь на ветку, слышно, как она хрустит. Бандиты, видимо, ждали, пока мы пройдем, чтобы ударить нам в спину. Но они-то не знали, что мы ведем с собой собак. И когда собаки начали тявкать, морозный воздух довершил дело: эхо от лая буквально оглушило лес. Ощущение непередаваемое! И бандиты не выдержали, начали выскакивать из блиндажей и убегать в северном направлении. Вот тогда 56‑й ДШП уничтожил столько боевиков – я даже сбился со счета. Когда мы начали считать наверху, трупов было за сотню. И еще внизу, в лесу, где бой вел десантно-штурмовой полк, лежало столько, что мы их даже не стали считать. Когда я доложил об этом Казанцеву, он сказал: «Я тебе сейчас пришлю корреспондентов».

К тому времени активных боевых действий уже не было. Так, случались эпизодические боестолкновения. Вот Казанцев и решил направить ко мне прессу. Я даю команду: «Боевиков не убирать, пусть так лежат, с оружием. Только проверить: нет ли среди них подранков, раненых, чтобы потом они кого-нибудь не подстрелили. Но вниз пока не спускаться».

Прилетели журналисты, начали фотографировать. Потом у меня спрашивают: «Так сколько боевиков ликвидировано?» Я отвечаю: «Здесь вот за сотню – то ли 120, то ли 130. Ну а сколько в лесу – не знаю. Если интересно – идите, считайте…»

Короче, собаки так бандитов напугали, что те, бедняги, в диком страхе побежали по горам и выскочили аж в Комсомольском, где их аккуратненько взяли в колечко: они ни вправо, ни влево не побежали, а почему-то сразу побежали туда, в Комсомольское, где их и прихватили. Там Герасимов вместе с Лабунцом руководил войсками. А Гелаеву с небольшой группой, восемь или десять человек, удалось уйти. Остальные полегли в Комсомольском. Мы прочесали урочище Раздольное, собрали трофеи и разрушили схроны. На этом все закончилось…

Тревожная ночь в Шатое

На следующий день Булгаков подтянул в Шатой колонну комендатуры, разместив ее рядом с райотделом милиции. Командиру 1‑го мотострелкового полка он поставил задачу: «Собери людей под обрывом реки, чтобы обрыв прикрывал их со стороны Шатоя». По опыту Булгаков знал, что первая ночь для необстрелянных бойцов из военной комендатуры станет ночью кошмаров, повсюду им будут чудиться ночные прицелы противника. Поэтому командиру полка он сказал: «Если со стороны комендатуры начнут стрелять, даже и в твою сторону, в ответ не делай ни одного выстрела. Считай, это мой приказ. Ты же опытный мужик, сам прошел войну и понимаешь, что в первую ночь все равно стрелять начнут».

И вот вечером генералу Булгакову по радио из комендатуры докладывают: «У нас все нормально – разместились, охрана выставлена». Но как только стемнело, началась стрельба. Булгаков смотрит – трассирующие пули летят во все стороны. Командующий попытался выйти по радиостанции на комендатуру: связи нет. Битый час искали дежурного радиста, наконец, нашли, однако тот, видимо, дрожа от страха, пролепетал: «Ой, на нас напали». Булгаков: «Позови кого-нибудь из офицеров». «Ой, на нас напали, мы отбиваемся, – машинально повторял солдат. – Офицеров нет, я один, не знаю, что мне делать». Булгаков: «Найди мне офицера, хоть одного».

– Мне же с ним переговорить надо было, выяснить обстановку, – поясняет Владимир Васильевич. – А вдруг на самом деле напали на комендатуру, тогда надо посылать из полка маневренную группу им на помощь. Мы предусматривали такой вариант.

Я уточнил:

– Это как в Шали и Аргуне было, когда туда завели комендатуры?

– Да, в Шали мы тогда еще «точку»[141] положили в самую кучу этой банды, а в Аргуне, когда они окружили наших бойцов на вокзале, мы использовали бронепоезд. В общем, помогли, и паники не было. А тут – полная неясность. Ну, думаю, паника сейчас начнется. Выхожу на командира 1‑го полка и предупреждаю: «Пока не разберусь, что к чему, не поставлю вам задачу – ни одного выстрела в сторону комендатуры. Наблюдение усилить». Он докладывает: «Мы ведем наблюдение – никого там нет. Одна сплошная стрельба – со стороны забора комендатуры, из окон здания…»

Наконец на связи появился офицер комендатуры. Я его отругал, спросил: «Почему командный пункт бросили?» Отвечает: «Все в укрытиях, отбиваемся». Спрашиваю: «От кого отбиваетесь? Вы видели хоть кого-нибудь?» «Да, – утверждает он, – там до 20 ночных приборов светилось». «Немедленно прекратить стрельбу! – приказываю ему. – Если не прекратите, привлеку вас к ответственности». «Да как же?», – удивляется тот. «А вот так, – говорю. – 1‑й полк наблюдает – там никого нет».

Стрельба прекратилась. Утром приезжаю в комендатуру, смотрю, вокруг все усыпано гильзами. Но – ни трупов бандитов, ни раненых бойцов. Говорю коменданту: «Покажите мне выщерблины от пуль противника». Бойцы обнюхали все стены – ничего не нашли. Это и понятно: стрельбы-то в сторону комендатуры не было.

Офицеры стоят понурые. Делаю им внушение: «Я же вас предупреждал – это первая ночь, будьте рядом с бойцами, не давайте им стрелять просто так. Ведь стоит одному открыть огонь, как начнется паника, которую не остановишь. Поймите, вы люди еще необстрелянные, потом, когда опыта поднаберетесь, все будет нормально». В общем, провел воспитательную работу, чтобы впредь подобного не повторялось…

На этом боевые действия в районе Шатоя закончились. Генерал Булгаков стал выводить войска группировки «Центр» на равнину, чтобы затем отправить их домой, в места постоянной дислокации. Вскоре на КП группировки прибыли генералы Казанцев и Квашнин. Квашнин предложил Булгакову перейти на должность начальника штаба округа, затем сказал: «Поедешь в Ростов, отмоешься, пару дней отдохнешь, и начинай работать за начальника штаба округа». Казанцев добавил: «Проводишь от нашего имени Баранова[142], потому что мы не можем отлучиться, и давай, наводи там порядок».

После звонка министра обороны маршала Игоря Сергеева, который уточнил, согласен ли Булгаков перейти на должность НШ округа, Владимир Васильевич вылетел в Ростов-на-Дону.

Москва, Кремль…

Когда вопрос с повышением был утрясен, генерал-лейтенант Булгаков был аттестован на должность НШ округа. В ней, в частности, написано: