Скотленд-Ярд. Самые громкие убийства, которые расследовала полиция Лондона - Саймон Рид

легко было отставить в сторону». Магон наслаждался вполне комфортабельной жизнью. Жена не бросала его, несмотря на все его бурные похождения; он был отцом ее дочери и обожал своего ребенка; он отлично справлялся с работой, к тому же незадолго до всех этих событий был избран капитаном своей команды по кегельбану на траве. Эмили угрожала естественному порядку вещей в его жизни, а значит, ее надлежало устранить. Проблема становилась все более насущной. Магон набрел на решение 4 апреля, в пятницу, когда увидел в газете объявление: сдается отпускной коттедж с меблировкой, пляж Крамблз, бухта Певенси-Бэй. По словам подозреваемого, Эмили надеялась, что именно там «с помощью своей любви сумеет убедить меня, что я могу быть с ней совершенно счастлив»[932].

Он позвонил домовладельцу по имени Джордж Майр и снял коттедж (назвавшись Уоллером) на три недели, начиная с 11 апреля. Заодно объяснил: его больная жена нуждается в тишине и покое, так что этот уединенный домик им очень подойдет.

— Пат, дружок, — якобы сказала ему Эмили после того, как он договорился об аренде коттеджа, — ты об этом не пожалеешь. Я могу в полной мере возместить все, чем тебе приходится жертвовать ради меня.

Подозреваемый заверил детектива, что именно Эмили придумала использовать фамилию Уоллер, дабы избежать скандала: вдруг кто-нибудь узнает, что она поселилась в одном бунгало с женатым мужчиной!

— Сам я чувствовал себя очень несчастным и подавленным, — жаловался подозреваемый, — и вовсе не желал проводить с ней три-четыре дня, как она хотела. Но я дал ей слово, к тому же мне казалось, я смогу убедительно доказать, какая это с ее стороны глупая надежда — что удастся сохранить мою привязанность, если ей вообще удастся ее добиться. Но все-таки решил, что лучше съездить с ней и отделаться[933].

Вечером 4 апреля Магон повел Эмили в одно из питейных заведений. Он велел ей съехать из «Зеленого креста» и на время остановиться в истборнской гостинице «Кенилуорт-Корт», пока коттедж не будет готов к заселению. Эмили по-прежнему настаивала, что им надо вместе сбежать за границу и пожениться. 5 апреля она написала сестре Элизабет, сообщив о своих планах.

— Я знала от нее самой, что она собирается за границу, поскольку она обручилась с мужчиной по имени Пат, у которого хорошее место в Южной Африке, в Кейптауне, и он хочет взять ее с собой, — рассказала Элизабет детективу. — Она писала, что они отплывают в ближайшие 10 дней. Как я поняла, они собирались пожениться после того, как немного обживутся там.

Больше Элизабет ничего не знала об этом поклоннике своей сестры[934].

7 апреля, через два дня после написания этого письма, Эмили уложила все пожитки в шляпную картонку и в сундук со своими инициалами («Э. Б. К.») и навсегда покинула «Зеленый крест». Она приехала в истборнскую гостиницу, где, по словам Сэвиджа, «стала в одиночестве поджидать своего любовника»[935].

Составление по кусочкам всей этой хронологии событий оказалось непростой задачей (еще ведь требовалось выяснить, что же, собственно, произошло), так как основным источником информации для Сэвиджа стал ненадежный рассказчик. Для всех, кто знал Эмили, Магон был не более чем имя, нацарапанное на страничке письма, или какая-то загадочная фигура, которую иногда упоминали в разговорах, но никогда толком не обсуждали. Сам Магон в своих многочисленных показаниях, сделанных во время бесед с сотрудниками Скотленд-Ярда, путался в датах. Вначале он заявил, что Эмили умерла в бунгало в ночь на 17 апреля, но потом уверял, что это произошло в ночь на 16-е. Дело объяснялось тем, что 16-го он имел в Лондоне свидание с другой женщиной — мисс Этель Дункан. Это было, мягко говоря, шокирующее признание.

Сэвидж выяснил, что Этель вместе с сестрой живет в доме на Примроуз-авеню (в Ричмонде). Явно травмированная бесчисленными газетными сообщениями о злодеяниях Магона, Этель рассказала детективу о том, как познакомилась с Магоном. Ее рассказ то и дело прерывался громкими задыхающимися всхлипываниями.

По словам Этель, вечером в четверг, 10 апреля, она под дождем спешила домой с работы. Переходя на другой берег реки по Ричмондскому мосту (вокруг уличных фонарей из-за ливня светились туманные круги), вдруг осознала, что рядом с ней идет какой-то мужчина. Он назвался Патом и в ходе завязавшегося разговора обмолвился, что несчастливо женат и что его домашняя жизнь — «настоящая трагедия».

— Мне очень жаль, — вежливо ответила Этель.

— А-а, — отмахнулся Магон, — мы с ней решили, что каждый пойдет своим путем.

Не теряя времени, он пригласил Этель как-нибудь поужинать с ним. Она согласилась. Магон (дождь капал с полей его шляпы) предложил устроить это в ближайшую среду. Прежде чем они расстались, Этель дала ему свой адрес[936].

«Данный эпизод дает ключ к пониманию психологии этого человека, — отмечает современник. — Наверняка его мысли в то время занимало планируемое убийство, однако он все же нашел возможность приударить за еще одной женщиной»[937].

* * *

«У каждой профессии есть свои приемы, и особенно это верно для ремесла детектива, — любил напоминать своим людям Фред Уэнсли. — Голая логика — отличная вещь, но кровь и кости всей практической сыскной работы — это информация». Случайный обрывок информации (одно замечание, сделанное мимоходом) как раз и прольет ослепительный свет на зловещие намерения Магона[938].

Общение Магона с Джорджем Майром, владельцем бунгало, оказалось кратким и сугубо деловым: один телефонный звонок, а потом недолгая встреча в самом коттедже, чтобы забрать ключи и заплатить за первую неделю. Сэвидж побеседовал с Майром, просто чтобы удостовериться, что все возможные линии расследования изучены. Хозяин коттеджа подтвердил историю Магона. Домовладелец сообщил, что 4 апреля ему позвонил мужчина, назвавшийся Уоллером, а через неделю они встретились, чтобы вместе пройти по комнатам бунгало и договориться об условиях аренды. Уже в самом конце беседы с инспектором Майр походя заметил, что на другой день, 12 апреля, случайно увидел «Уоллера» на Виктория-стрит, близ Воксхоллского моста; в руке тот нес сумку, с какой ходят за покупками[939].

В своих вечерних (или ночных) показаниях, данных Сэвиджу сразу после ареста, Магон заявил, что Эмили умерла в коттедже в ночь на 16 апреля. Впав в панику и осознав, что нужно избавиться от трупа (иначе его роман выплывет на свет), Магон — опять-таки по его словам — поехал 17 апреля в Лондон, где в магазине кухонных принадлежностей на Виктория-стрит купил мясницкую пилу и разделочный нож. Вечером того же дня он якобы вернулся в коттедж.

— Когда я добрался до бунгало, —