Амхельн. Под знаком орла - Майя Олав Глакс

понял, кто стоит перед ним, но гость ждал, когда ему представят остальных. Привычная выдержка не изменила в этот раз Риду, поэтому он лишь спокойно продолжил. — Это мои соправители, Советник Клаус Берч и Верховный Хранитель Леди Тали…

Ни Клаус, ни Дин, ни тем более кто-то из стражей и хранителей не вызвали у некроманта такого интереса, как персона Леди. Здоровый глаз Грегори Хейста раскрылся больше обычного от столь жадного интереса к той, о ком он так много слышал, но в живую видел всего лишь раз на заре ее правления. И даже на его лице появилась улыбка, больше пугающая, чем располагающая, но эстеровцы уже, кажется, привыкли к этой особенности всех некромантов.

— Смерть милостивый, как вы изменились, мисс Тали, я вас запомнил совсем иной, — произнес бывший советник Мармиати-Ай с искренним удивлением. — Впервые в нашу обитель вы прибыли еще неопытной девочкой, сейчас же передо мной сильный Хранитель, способный дать отпор самому Орлу!

Клаус и Дин удивленно переглянулись. Леди, конечно, всегда вызывала особый интерес у всех, кто только знакомился с ними, но даже Орел не проигнорировал их двоих на Дне Тишины, а Грегори Хейст сейчас буквально не обращал внимания на них.

— Да услышит вас Смерть, чтобы эти слова оказались правдой и однажды я снесла мечом голову Арнлейву Эгго, — неловко улыбнулась Леди, бросив мимолетный взгляд на своих удивленных соправителей, словно давая понять, что и ее это пугает. — Ваш визит — большая неожиданность и честь для всех нас. С вами — ваши сыновья?

— Только младший Дориан, — Хейст указал рукой на парня, стоявшего вдали ото всех, с понурыми плечами в мешковатой одежде, которая совсем не походила на вычурный стиль своего отца. Судя по растерянному выражению лица, сын Грегори Хейста не понимал, куда попал и что теперь будет.

— А как же Кристиан? — слегка настороженно спросил Клаус, вспомнив о его старшем сыне. — Помнится, он когда-то даже учился в Эстере?

— Учился, до того, пока в Мармиати-Ай не умер Беренгар и не начался весь тот хаос, что устроил этот проклятый Эйден, продавшись Амхельну, а Дженнифер не сбежала, — недовольно цокнул языком Хейст, осуждающе покачав головой. — Тогда Кристиан принял решение быть со своей семьей до конца, мы помогали Дженнифер обличить Эгго, но… все оказалось тщетно. Инфанта сбежала, а мой сын отправился в Нижний мир немногим позже…

— Эпигоны Орла? — тут же нахмурился Дин, вспоминая те дни, когда некромантка заявилась в Эстер, и новости, которые долетали из Мармиати-Ай.

— Уже неважно, кто именно убил моего сына, — голос некроманта наполнился ядом. — В сухом остатке виновник всех бед Вусмиора один — Амхельн и его ненасытный убийца-Правитель. Поэтому мы здесь. Если вы готовы остановить этого сукина сына, то последние некроманты, верные слову Смерти, будут сражаться на вашей стороне… — на этот раз Грегори слегка наклонил голову.

Дин с сомнением посмотрел на Клауса с Леди. Судя по всему, Бэзил Касадо, к которому они ездили с визитом, наговорил своему коллеге-советнику куда больше, чем просили Берч и Тали. Но, возможно, просьбы о помощи Эстеру в их разговоре оказалось недостаточно, чтобы заставить оставшихся в живых некромантов сражаться на их стороне. Для истинных последователей Смерти только обещание священного похода против захватчика и осквернителя из Амхельна могло стать вызовом.

— Ну что ж, — развел руками Клаус и широко улыбнулся, словно вмиг рассеяв все неловкости между ними. — Добро пожаловать в Эстер…

Ощущение, что близилась битва не на жизнь, а на смерть, стало только сильнее. Оставалось надеяться, что грядущие переговоры, под предлогом которых будет предпринята попытка спасения пленников из Лонде-Бри, не обернутся тем самым священным боем до последней капли крови.

Глава 21

Лонде-Бри

Пробуждение давалось тяжело. Выкарабкиваться из омута Тьмы равносильно скалолазанию вслепую. Каждый выступ может поранить руки острыми краями, а ноги то и дело норовят соскользнуть с твердой поверхности, отправляя тело, а вместе с ним и сознание, в свободный полет. Только в случае с Тьмой вместо падения было небытие, а потом приходилось все начинать сначала. И когда Дженнифер все-таки смогла открыть глаза, то первым же ее желанием было вновь сорваться назад, во мрак.

— Ох, Смерть… — простонала она, когда предприняла попытку подняться, но тут же почувствовала боль.

Джен окинула себя взглядом, но на ней не было ни царапины. Тогда почему каждое прикосновение к коже отдавалось жжением?

— Не сдерживайся… — током по коже прошлись воспоминания, прозвучав сперва голосом Арнлейва, а затем ее собственным стоном, не то боли, не то наслаждения, от чего Джен инстинктивно дернулась и коснулась левой рукой правого плеча.

Она потянулась за рубашкой, которую оставил здесь Эгго, накинула на себя, встала и подошла к зеркалу, пытаясь разглядеть, что могло вызывать такую боль, однако никаких внешних признаков на коже не обнаружила. Дженнифер смотрела на себя и судорожно пыталась вспомнить детали прошлой ночи, но, помимо каких-то обрывистых фраз и ликования ее собственной Тьмы, ничего больше не всплыло в ее голове.

— Какого Всадника…

Некромантка не знала, что пугало ее больше — то, что Эгго стер ей память, или то, что Тьма в ее душе сходила с ума от удовольствия, словно вурдалак, которого давно не кормили и, наконец, кинули ему свежую жертву. И это не предвещало ничего хорошего. Дженнифер затрясло от ужаса и паники — Арнлейв добился своего, в этом не было сомнения.

— Какой же ты жалкий… трус… подонок… — обида за себя и ярость на того, кто так нагло и бессовестно покусился на ее мысли и воспоминания вопреки обещаниям, прорвались не только слезами, но и густыми, яркими всполохами скверны в ладонях. — Ненавижу!!!

Разозлившись, она смахнула со столешницы перед зеркалом какие-то склянки. А иссушающее пламя изумрудной рекой разлилось по деревянному полу, который, как и несколько цветов в горшках, начал гнить и чернеть, словно из него высасывали остатки жизни. А вот стены комнаты не изменились, как будто всем своим видом крича, что они, как и весь дом, тюрьма для Дженнифер.

— А-а-а, — ненависть и отчаяние безудержным воплем против воли вырывались из груди некромантки. — Не-е-ет!!!

Когда скверна добралась до окон, то дыхание Смерти вырвалось наружу сквозь приоткрытые створки, а когда деревянные рамы сгнили, то стекло вывалилось. Дежурившие возле дома эпигоны не заставили себя ждать. Раздался топот, и