Серго Орджоникидзе. Командарм советской промышленности - Илья Сергеевич Ратьковский

17 февраля 1937

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 1. Д. 143. Л. 1. Подлинник. Автограф]

Таково, пусть и краткое, но точное описание деятельности Орджоникидзе в последние сутки его жизни. Все остальные реконструкции указанных событий основываются на мемуарных свидетельствах различной степени достоверности с гипотетическими выводами на их основании. В качестве примера приведем часто приводимое указание на продолжительный разговор 17 февраля по телефону Орджоникидзе с неизвестным лицом на грузинском языке. Был ли это Сталин, был ли это приехавший в Москву директор Макеевского металлургического завода Георгий Виссарионович Гвахария или кто-то другой, неизвестно. Согласимся с О. В. Хлевнюком, что все события до возвращения Серго домой ночью 18 февраля «свидетельствуют о том, что работа Орджоникидзе протекала в обычном русле». Каких-либо причин для самоубийства не было.

Глава X

Загадка смерти Серго Орджоникидзе

Орджоникидзе не стало 18 февраля 1937 года.

Неожиданная смерть Серго, ее обстоятельства до сих пор неоднозначно освещаются в исторических исследованиях и требуют уточнения. Рассмотрим несколько версий событий.

Официальная версия

Сразу отметим, что имеются прямые свидетельства о том, что в этот день с утра Орджоникидзе почувствовал себя плохо, например об этом пишет вернувшийся в Москву его сотрудник С. З. Гинзбург. «Рано утром 18 февраля, едва войдя в свою квартиру, — вспоминает С. Гинзбург, — я позвонил Григорию Константиновичу. Трубку взяла Зинаида Гавриловна и сказала, что Серго плохо себя чувствует, заснул, но что он несколько раз спрашивал, приехал ли я»[1157]. Очевидно, что именно плохое самочувствие Орджоникидзе было причиной того, что он остался дома, а не поехал, как обычно, утром в наркомат. Подтверждает это и интересное свидетельство его старшего внука С. А. Орджоникидзе, который во время встречи с автором книги сказал, что в тот день личного водителя деда Александра Самуиловича Черкасского (1913–1992), когда Г. К. Орджоникидзе стало плохо, срочно послали за льдом, но он не смог сразу его достать, о чем впоследствии переживал: «Я так разволновался, что поехал через Спасские ворота, а надо был через Троицкие». Лед он привез, его забрал другой охранник и приказал ему сидеть в машине.

Г. К. Орджоникидзе в гробу

19 февраля 1937

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 90]

Вдова Г. К. Орджоникидзе З. Г. Орджоникидзе (Павлуцкая) у гроба мужа

18 февраля 1937

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 95]

Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин, члены Политбюро ЦК ВКП(б) А. А. Жданов, Л. М. Каганович, А. И. Микоян, К. Е. Ворошилов у гроба Г. К. Орджоникидзе

18 февраля 1937

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 96]

Отметим и тот известный факт, что Серго затем отдыхал днем на диване, как и после приступа в ноябре 1936 года. Однако в этот раз он произошел дома, поэтому, возможно, Орджоникидзе и не обратился к врачам. Скорее всего, он решил сам справиться с очередным обострением болезни.

Узнав о смерти Орджоникидзе, Сталин и ряд других членов Политбюро приехали к нему домой, где пробыли продолжительное время.

Сообщение о смерти Г. К. Орджоникидзе, медицинское заключение и соболезнования Политбюро ЦК ВКП(б), опубликованные в газете «Правда»

19 февраля 1937

[РГАСПИ]

По официальным источникам, Серго Орджоникидзе умер естественной смертью — от кровоизлияния в мозг. Именно такая версия была опубликована в периодической печати. На следующий день все советские газеты разместили «Врачебное заключение о смерти товарища Григория Константиновича Орджоникидзе»: «Тов. Орджоникидзе Г. К. страдал артериосклерозом с тяжелыми склеротическими изменениями сердечной мышцы и сосудов сердца, а также хроническим поражением правой почки, единственной после удаления в 1929 году туберкулезной левой почки. На протяжении последних двух лет у тов. Орджоникидзе наблюдались от времени до времени приступы стенокардии (грудной жабы) и сердечной астмы. Последний такой припадок, протекавший очень тяжело, произошел в начале ноября 1936 года. С утра 18-го февраля никаких жалоб т. Орджоникидзе не заявлял, а в 17 часов 30 минут, внезапно, во время дневного отдыха почувствовал себя плохо, и через несколько минут наступила смерть от паралича сердца»[1158].

Похожую информацию давал и лечащий врач Л. Г. Левин: «18 февраля 1937 г. смерть настигла Григория Константиновича во сне…»[1159] Ему вторил профессор Р. М. Фронштейн: «Почти 10 лет назад я был вызван к тов. Серго в качестве врача и с тех пор периодически встречался с ним как в больничной, так и в домашней обстановке. Тяжелое заболевание почки туберкулезом было успешно ликвидировано путем оперативного вмешательства. Но у Серго было больное сердце, надорванное годами тюрьмы и ссылки, и теперь оно перестало биться. Мы, врачи, наблюдавшие тов. Орджоникидзе, постоянно указывали ему на необходимость щадить сердце, поменьше работать, периодически отдыхать. Но провести это в жизнь было нелегко. Верный солдат социализма, энергичный организатор, неутомимый энтузиаст, тов. Серго не отдыхал даже во время своего отпуска — он превращал свой отдых в поездку, в обследование фабрик и заводов или собирал у себя совещания периферийных работников. — Ну, какая же это работа, говорил нам обычно тов. Серго»[1160].

Эта же версия смерти Орджоникидзе звучала на траурных собраниях. Опять-таки многочисленные дневники, воспоминания 1930-х годов также в большинстве своем фиксируют эту версию, хотя были и исключения, что мы рассмотрим далее.

«Для организации похорон члена Политбюро ЦК ВКП(б), Народного Комиссара Тяжелой Промышленности товарища ОРДЖОНИКИДЗЕ Г. К. образована комиссия в составе тт. Акулова И. А. (председатель), Антипова Н. К., Хрущева Н. С., Булганина Н. А., Гуревича А. И., Стецкого А. И., Гамарника Я. Б.»[1161]. Длительный период после смерти Орджоникидзе никто из этой комиссии не оспаривал вердикта врачей. Эта версия являлась после смерти основной, да и в настоящий период многое говорит в ее пользу.

Траурные дни

Прощание с Серго состоялось 19–20 февраля. Мимо выставленного в Колонном зале Дома Советов гроба с телом Г. К. Орджоникидзе прошло около 250 тыс. жителей Москвы и прибывших из других городов. Рядом с гробом Серго первоначально находились жена Зинаида Гавриловна и дочь Этери, его близкие друзья Каганович, Ворошилов и Микоян (позднее последние трое вышли). В первых сменах почетного караула стояли члены похоронной комиссии Акулов, Антипов, Хрущев, Булганин, Гуревич, Стецкой, Гамарник, а также Шкирятов, Мехлис, Любимов, Бубнов. Затем их сменили Угаров, Шварц, Рухимович, Крестинский, М. И. Ульянова, Лобов, Владимирский, Орахелашвили, Мусабеков, Алкснис, Халепский, Берия, Уншлихт, Шверник, Элиава, Карахан и другие известные советские деятели. Почетный воинский караул сменялся каждые пять минут: летчик, танкист, кавалерист, пехотинец. Это было признанием заслуг Серго в строительстве и вооружении Красной армии. В 16:55 в зал вошло руководство страны: Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Калинин, Микоян, Андреев, Чубарь. Симфонический оркестр Большого театра под управлением народного артиста