О женской стыдливости - Жан-Клод Болонь

Байон (Баскское побережье) руководитель учебного заведения по подготовке медсестер Мари-Анник Деломель и ее студенты столкнулись с проблемами престарелых людей, которые чувствовали себя еще более беспомощными, будучи оторванными от их привычной среды. Когда-то за больными ухаживали сестры милосердия, и в отношениях между ними и пациентами существовал не только медицинский аспект, но еще и покров религиозности, который символизировал собой бесполое отношение между ними. Поскольку ремесло медсестры стало светским, необходимо воссоздать этот нематериальный покрой. «Нужно стараться не думать о том, что я делаю; поместить экран между собой я пациентом; убеждать себя в том, что я просто помогаю больному!» — объясняет одна из студенток. Специальная униформа тоже воспринимается пациентом как «барьер», который помогает ему «защищаться» и «заставляет уважать себя», пишет Деломель в книге «Совершение туалета без прикрытия» (1999). Таким образом, мы остаемся в рамках чувства стыда, которое пытаемся смягчить или подавить.

Однако покров профессионализма, восходящий к старым представлениям об исключительности наготы по медицинским основаниям, является созданием нашего разума и плохо выдерживает испытания на практике. Брижит Торель-Беген, столкнувшись с этой проблемой в качестве санитарки, отметила наиболее часто встречающиеся признаки неловкости у больных: покраснение, молчание, взгляд, направленный куда-то вдаль. Она обратила внимание также на то, что пожилые пациенты часто проявляют ложную непринужденность, не соответствующую их воспитанию. «Смогли бы они ради медицинского ухода добровольно отказаться от своей стыдливости? Ведь пожилые люди переживали бы это так болезненно именно из-за ценности этого чувства», — вот вопрос, который волнует ее. В своей работе «От стыдливости к “бесстыдству” — разумный подход!» она определяет также две формы стыдливости. Чувство неловкости может проявляться как в виде провокационного бесстыдства, так и в виде отказа: и то и другое правомерно, и не следует внушать пациенту чувство вины за это. Открыто непристойное поведение свидетельствует о желании сохранить чувство самоуважения, а следовательно, о парадоксальной форме стыдливости, приходящей на смену стыдливости-стыду. Это напоминает нам тот факт, что в основе проявления стыдливости и непристойности в поведении человека может лежать одно и то же чувство стыдливости.

В этом смысле ценными являются свидетельства акушерок. Опрос пятидесяти пациенток и шестнадцати акушерок, проведенный в университетской больнице Дижона, продемонстрировал расхождения в их оценках. Молодые матери знают, что им нужно будет забыть о своей стыдливости-стыде, и не жалуются на условия родов. Зато они считают, что в женской консультации с ними обращаются не должным образом и еще хуже — после родов. Действительно: для специалиста роды — событие, во время которого стыдливость пациентки подвергается наибольшему испытанию. С его точки зрения, во время консультаций женщина испытывает гораздо меньше проблем. Кроме того, считается, что после родов все самое трудное уже позади и пациентка может вынести любые испытания.

Еще одно заблуждение: большинство акушерок полагают, что главной проблемой является нагота, тогда как пациентки больше жалуются на нехватку интимности во время визитов членов их семей. И здесь необходимо научить персонал именно стыдливости-уважению, а свой стыд пациентки преодолевают сами.

Итак, четыре наших критерия стыдливости ниспровергнуты во всех сферах. Во-первых, стыдливость (отныне она называется «приличием») становится относительной, а абсолютная — отодвигается на уровень, определяемый индивидуальным выбором. Во-вторых, стыдливость становится общим понятием, она не связана с сексуальностью и одинакова для мужчин и женщин. В-третьих, происходит индивидуализация отношений, когда от постороннего взгляда требуется только соблюдение приличия. В-четвертых, происходит замена стыдливости-стыда на стыдливость-уважение. Эволюция нравов в современном мире приводит к тому, что те люди, у которых сохраняется стыдливость-стыд, под воздействием постороннего взгляда становятся склонны к радикальному поведению: они либо впадают в чрезмерную стыдливость и становятся неприступными, либо начинают вести себя непристойно. В экстремальных случаях взгляд другого человека является необходимым стимулятором для определения своей сущности (эксгибиционизм, потребность в экстимности), вызывая настоящее пристрастие к непристойному поведению.

ПОД ПОКРОВОМ: КУЛЬТУРНАЯ СТЫДЛИВОСТЬ

В то время, когда во Франции мы начинаем точнее различать между собой понятия приличия и стыдливости, стыда и уважения, материального и нематериального покровов, мы сталкиваемся лицом к лицу с другими традициями, где по-прежнему сильна женская стыдливость, основанная на чувстве стыда и взгляде другого человека. Для Франции наиболее актуальны различия с мусульманской культурой, но в целом этот вопрос является более общим и касается в равной степени проблем совместного проживания с людьми, принадлежащими как к восточной культуре, так и к англо-саксонской. Для населения, исповедующего ислам, проблема сосредоточена вокруг ношения женщинами покрывала. Совсем недавно поднимался вопрос о ношении бурки — женской одежды, закрывающей все тело, за исключением глаз, кистей рук и ступней ног. Но в свете женской стыдливости эта проблема распространяется и на занятия спортом, естественными науками, даже на посещение концертов, бассейнов, консультаций гинекологов — всех мест, где мужчине позволено видеть ‘awrah (аврат) женщины: все запретные для постороннего взора части ее тела. «Устав мусульманской религии во Франции», врученный министру внутренних дел Мусульманским советом, действительно напоминает, что ислам «осуждает все, что может принизить личность, подтверждает ценность стыдливости, самообладания и уважения другого человека» (статья 13).

Привычный покров

В мусульманских традициях стыдливость — это правило абсолютное и обязательное для всех (ваджиб). Оно определено для обоих полов (аврат для женщин отличается от аврата для мужчин), связано со взглядом другого человека и основано на чувстве стыда. Такая стыдливость представляет собой радикальное различие между чистым и порочным. В этом отношении она очень близка к стыдливости-стыду, которая существовала в культурах всего Средиземноморского бассейна и до недавнего времени была характерна для западной христианской традиции. Во многих отношениях наша собственная история может помочь нам понять историю других народов. Говорить о стыдливости в исламской культуре — уже оскорбительно: это подразумевает, что либо в традициях других культур нет никакой стыдливости, либо это чувство не является абсолютным, так как принимает разные формы в зависимости от религии. Ислам продолжает следовать существующей традиции, касающейся ношения покрова, и различные его разновидности интерпретируют и устанавливают предписания Корана несколько по-разному. Лучше было бы говорить не об «исламской одежде», а об «обычной одежде», которая в мусульманской культуре имеет более строгие формы, различные для разных стран (хиджаб, бурка, джибаб, кхимар, чадра, нигаб). Что касается соответствующих названий во французском языке, они не столь точны. Различие между «вуалью» и «куфией» (сюда можно добавить «фишю», «накидку», «мантилью») не меняет сути проблемы, которая связана не с одеждой как таковой, а с ценностью, которую ей придают.

Мы не будем углубляться в дискуссии, которые требуют хорошего знания арабского языка и мусульманских традиций. Я ограничусь лишь замечаниями по вопросам женской стыдливости, с которыми