О женской стыдливости - Жан-Клод Болонь

Франция сталкивается в настоящее время. Фактически перед людьми, исповедующими ислам, стоят такие же проблемы, как и перед христианами: определить зоны, которые надо закрывать (‘awrah); обстоятельства, требующие ношения покрова (принадлежность к определенной социальной группе, присутствие постороннего); установить, какие существуют исключения (во время траура, перед врачом, перед некоторыми близкими родственниками); найти обоснования ношения покрова в священных текстах (в частности, в Коране) и т. д. Как мы помним из предыдущих глав, подобные дискуссии велись и во Франции.

По всем вышеупомянутым вопросам в мусульманских странах в процессе исторического развития происходили довольно сильные изменения. В периоды культурного брожения (средневековые Андалусия и Северная Африка, Египет XIX–XX веков) наблюдалось послабление правил ношения покрывал. Как и в западных культурах, где правила приличия часто менялись, принятие новых норм всякий раз требовало значительного времени на адаптацию к ним. Как мне известно, смягчение ограничительных мер никогда не навязывалось духовной или политической властью: ослабление моральных норм не происходит сверху. Наоборот, любое приказание властей обнажить эротичную зону тела (например, в случае исполнения судебного наказания) всегда воспринималось как невыносимое унижение. То, чего мы сейчас требуем от женщин, воспитанных в иных традициях, — это небывалый случай в мировой истории, и такие требования могут лишь вызвать непримиримую реакцию.

Кроме того, животрепещущей проблемой для обеих религий является корректный перевод текстов Священного Писания. Если я и не обладаю компетенцией утверждать, что у одного текста есть преимущества перед другим, то, по крайней мере, я могу констатировать, что разные версии перевода Корана на французский язык противоречивы. Выбрав два наиболее явных отрывка по поводу ношения покрова (суры XXIV, стих 31 и XXXIII, стих 59), я обратился к восьми различным версиям их перевода на французский язык, среди которых некоторые печатаются без изменений с 1840 года. Выбор слов отнюдь не безобиден. В первом отрывке, согласно старым переводам (Казимирский, Песль), от женщин требуется закрывать грудь покрывалом; в более современных переводах женщинам предписано натягивать покрывало на грудь, что предполагает ношение его на голове. Напротив, во втором отрывке старые тексты говорят о покрывале, опущенном на лицо (Казимирский) или на лоб (Песль), тогда как более современные издания требуют от женщин натягивать или прижимать к себе свою вуаль или накидку, не уточняя, должна ли она покрывать голову. Многие мусульмане во Франции, а также журналисты и интеллигентные люди знакомятся с мусульманскими традициями именно благодаря переводам. Поэтому неточности могут в лучшем случае породить непонимание.

Нужно ли подчеркивать, что по поводу современных переводов Библии можно сделать такие же замечания? В обществе, где покрывало воспринимается как демонстративный знак религиозности, это слово могло просто-напросто быть вычеркнуто из Первого послания к Коринфянам апостола Павла. Женщина не должна больше молиться с покрытой головой, но она должна быть «причесана надлежащим образом», то есть согласно обычаям своего времени. Если что-то и покрывает ее голову, то это уложенные вокруг нее косы. Эта версия, возникшая недавно, конечно, надуманна. Она может только усилить впечатление, что покрывало — атрибут, характерный для исламской религии.

Однако подход, основанный на плюрализме культур, мог бы пойти по другому направлению. Коран действительно опирается на библейскую традицию, объясняя происхождение стыдливости, так как она ведет свое начало от искушения Адама, когда он отведал запретный плод. С тех пор одежда, скрывающая тело, стала обязательной, но речь идет лишь о крайнем средстве, истинная стыдливость предшествовала непослушанию. «О сыны Адама! Мы заставили вас носить одежду, которая скрывает вашу наготу и украшения. но одежда почтительного страха перед Богом лучше!» — говорится в суре VII, стих 26 Корана (перевод на французский язык Д. Масона). На этой основе мусульманская религия могла бы развить более гибкое отношение к блаженной наготе: не прикрываем ли мы свою наготу лишь потому, что одного «почтительного страха перед Богом» недостаточно, чтобы обеспечить стыдливость? Покров — это вовсе не сильная сторона, это признание слабости: в христианской культуре Отцам Церкви потребовалось пятнадцать веков, чтобы прийти к этой мысли.

Сравнение — не довод, и я не ставлю перед собой цель привести одну традицию к другой и тем более не позволяю себе предполагать, что какие-то культуры более прогрессивны, тогда как другие отстают в развитии. Но я убежден в том, что мировая история преподает нам урок терпимости, и необходимо понимать относительность возникающих напряжений, памятуя, что причина их заключается не в культуре и не в религии. Они проявляются у отдельных индивидов, и эти проблемы надо решать в каждом конкретном случае.

Проявлять любого рода агрессивность в этом вопросе — значит забыть об усилиях, предпринимаемых в течение уже почти двух веков и направленных на то, чтобы в основе стыдливости лежало не чувство стыда, а уважение. Какой бы справедливой и заслуживающей внимания ни была позиция феминизма, который видит в покрове, особенно полном, символ подчиненного положения женщины, эта позиция придерживается традиции стыдливости-стыда. И она сталкивается со справедливыми протестами тех, кто сделал свободный выбор в пользу покрова, в том числе во имя «нового феминизма», отказывающегося от эксплуатации женской наготы. Об этом говорят Оливия Каттан и Изабель Леви в своей работе «Женщина, Республика и Добрый Бог» (2008). Одежда сама по себе не наносит ущерба достоинству женщины — это делает только интерпретация этой одежды, и именно ее надо подвергнуть осуждению.

Таким образом, это вопрос не стыдливости, а приличия, то есть соглашения в рамках существующей культуры. Тот факт, что покров в истории и традициях народов, исповедующих ислам, был связан с особыми обстоятельствами (возраст, состояние здоровья, социальный статус, семейная близость), мешает увидеть в этом лишь выражение такого внутреннего чувства, как стыдливость. Согласно классическому анализу Аристотеля и Фомы Аквинского, эта добродетель проявляется больше по отношению к близкому человеку, чем к незнакомцу. Но в мусульманской традиции — все наоборот: покров прежде всего принято надевать из чувства приличия перед незнакомыми людьми.

Видимо, в арабском языке не было установлено различие между понятиями стыдливости и приличия, и не мне утверждать, может ли или должно ли оно там быть. Но в нашем подходе к вопросу стыдливости необходимо это учитывать: мы склонны рассуждать в терминах относительного поведения о том, что заинтересованными людьми воспринимается как абсолютная ценность. Трудность состоит в том, чтобы, уважая чувства индивида, оставаться твердым в вопросах, касающихся нужд социальной жизни, особенно в тех случаях, когда ношение одежды отвечает не личному желанию, а является вынужденным, когда оно нарушает требования общественной жизни или заставляет задумываться о реальной угрозе здоровью, гигиене, безопасности.

Впрочем, именно так относились к этой проблеме в некоторых мусульманских странах между 1937