Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин

Да и было пора, так как среди караула новое унижение Царя вызвало сильную реакцию. Двое прапорщиков сказали мне тут же вслух при всех, что они смотрели все время не на Государя, а на Масловского, готовые прикончить его тут же, при малейшем движении с его стороны…»

Свидетельство личного секретаря Ее Величества, что в Александровском дворце 9 марта находились «прапорщики из караула Царскосельского гарнизона», категорически опровергает ложное заявление сотрудника журнала «Часовой» о том, что во время появления во дворце банды Масловского караул состоял из казаков Конвоя и солдат Сводного Пехотного полка, «превратившихся в тюремщиков»…

Командир Дивизиона полковник Зерщиков во второй части своего официального заявления редактору журнала «Часовой» сообщает краткие сведения о службе Конвоя в дни революции, подтверждая это историческими фактами об участии его в борьбе с красными на Юге России, когда Конвой «сменил не раз полный состав Дивизиона, по сей день сохранил нашу родную Часть крепким наличным кадром и, по мере сил, подготовил его для новой службы Родине».

Редакция журнала «Часовой» свое «разъяснение» по поводу клеветы на Конвой заканчивает следующими словами: «…Редакция крайне сожалеет, что она, против своей воли, нанесла обиду

б. чинам Собственного Его Величества Конвоя, действительно доблестно участвовавшим в Добровольческой Армии и сохранившим за рубежом одну из наших лучших воинских частей. Об их работе в Югославии мы писали много раз и даже посвятили ей специальный номер «Часового» (№ 90)…»

«Принося искренние извинения полковнику Зерщикову и гг. офицерам Дивизиона», редакция журнала сообщила, что она «с готовностью предоставила свои страницы офицерам Конвоя для выяснения исторической правды»…

Полковник Зерщиков воспользовался этим любезным предложением редакции. В том же журнале была помещена статья «Основатель Добровольческой Армии», в которой сказано: «…В Царском Селе генерал Иванов, прибыв во Дворец к Государыне, установил, что Царская Семья надежно охраняется, и, получив позже сообщение, что к станции с артиллерией и пулеметчиками движется батальон сводно-гвардейского полка, решил вывести своих георгиевцев на ст. Вырицу, т. е. отойти несколько южнее, с целью избежать столкновения…»

Если «сводно-гвардейским полком» назван Собственный Его Величества Сводный Пехотный полк, то сведение о выступлении батальона этого полка против Георгиевцев (для чего будто бы этот батальон совершил движение с артиллерией и пулеметами на станцию Царское Село) не верно! Исполняя свой долг охраны Царской Семьи, батальон Сводного Пехотного полка исправно, как всегда, нес службу в Александровском дворце и из района охраны дворца никуда не выступал, тем более против тех, кто прибыл в Царское Село для усмирения взбунтовавшихся солдат запасных батальонов.

В этой же статье имеются и следующие строки: «…1.3. около 16 ч. Произошло демонстративное присоединение к Г. Думе Гвардейского Экипажа, от имени которого направлен был призыв к начальникам Царскосельского гарнизона сделать то же самое, после чего дворцовая полиция, Собственный Е.В. Конвой, Собственный Е.В. полк и Собственный Е.В. ж. дор. полк перешли на сторону новой власти…» (автором статьи дворцовый гарнизон ошибочно назван Царскосельским, составу которого он не принадлежал).

О том, как нес свою службу дворцовый гарнизон, в который указанные воинские части входили, изложено в предыдущей главе.

Странная версия, что «от имени Гвардейского Экипажа был направлен призыв к начальникам Царскосельского гарнизона сделать то же самое», то есть совершить «демонстративное присоединение к Государственной Думе», – результат всех сенсационных, к сожалению, укоренившихся слухов, связанных с именем командира Гвардейского Экипажа.

Командиру Собственного Е.В. Сводного Пехотного полка генералу Ресину, того же полка полковнику Лазареву и командующему Дивизионом Собственного Е.В. Конвоя есаулу Свидину никакого «призыва от имени Гвардейского Экипажа» не было и не могло быть. Если допустить, что существовал этот «призыв», то призывать «к демонстративному присоединению к Г. Думе» части гарнизона Александровского дворца могли бы только лишь матросы, но они тогда, конечно, не призывали бы «начальников», то есть генерала Ресина, полковника Лазарева и есаула Свидина, а обратились бы непосредственно к солдатам Сводного Пехотного полка и казакам Конвоя.

О том, что призыв к каким-либо демонстрациям не мог последовать со стороны лиц командного состава Гвардейского Экипажа, подчеркивать, разумеется, не приходится! Был не «призыв», а вызов в Петроград, и этот вызов относился только к чинам батальона Гвардейского Экипажа. Этот вызов произвел сильное впечатление на всех чинов частей, охранявших Александровский дворец, и прежде всего на господ офицеров Гвардейского Экипажа.

Фактически 1 марта в Таврический дворец явился урядник Сторчак со своей небольшой группой, состоящей из солдат нестроевой команды и казаков, не постоянного состава Конвоя, а петроградской команды формировавшейся новой сотни, главным образом из казаков Георгиевских кавалеров армейских полков.

Урядник Сторчак не являлся «представителем» Дивизиона Конвоя, находившегося в Царском Селе и несшего службу в Александровском дворце. В Государственную Думу никто урядника Сторчака не посылал и на прибытие туда его не уполномочивал. Прибыл он в Думу к есаулу Караулову по собственной инициативе. Цель его прибытия и его поведение подробно описаны в главе восьмой.

Появление петроградской группы Сторчака в Государственной Думе не является «переходом на сторону новой власти» Царскосельского Дивизиона Конвоя, входившего в состав дворцового гарнизона.

Именно в этот день, то есть 1 марта, этой «новой власти» в лице прибывших в Царское Село членов Государственной Думы Демидова и Степанова генерал фон Гротен заявил, что гарнизон дворца исполнит свой долг и отобьет нападение на дворец! Совершенно естественно, генерал Гротен этого заявления не мог бы сделать, если бы подчиненные ему воинские части дворцового гарнизона «демонстративно перешли на сторону новой власти»…

Того же 1 марта от частей дворцового гарнизона действительно были посланы представители, но не к «новой власти», а к Государю Императору! По повелению Ее Величества с личными письмами Государыни были командированы хорунжий Грамотин – от Конвоя и поручик Соловьев – от Сводного Пехотного полка. Этих представителей дворцового гарнизона генерал-квартирмейстер Штаба Северного фронта генерал Болдырев называет в своем дневнике «представителями старого порядка».

Генерал Спиридович, указывая на то, что 1 марта к Государственной Думе «подходили запасные батальоны Гвардейских полков, при них много офицеров», пишет и о группе урядника Сторчака: «…явилась команда Конвоя Его Величества из нестроевых чинов. При ней не было ни одного офицера».

Третий том воспоминаний генерала Спиридовича вышел из печати, когда глава девятая настоящей книги была закончена, но из-за непредвиденных осложнений с изданием в 1961 году в печать не поступила, что дало возможность к этой главе добавить следующее.

Генерал Спиридович был хорошо известен всем офицерам Конвоя. Нет никаких сомнений в том, что если бы он был жив, то те сведения о Конвое, который он поместил в своей книге, были