Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

время оккупации в нашей деревне… Он тоже чудом спасся, выскочив из огня. Он мне сказал, как происходило дело во второй избе, где были моя жена и мой малый сынишка. Там дело происходило так: немецкие солдаты, загнав людей в избу, отворили в коридор дверь и через порог стали поливать из автомата. Со слов Вити, там горели живые люди, в том числе, по его словам, сгорел заживо мой мальчик Петя девяти лет. Когда Витя выбегал из избы, то видел, что мой Петя еще был жив и сидел под лавкой, зажавши ручонками уши… Из моей семьи остались в живых только я и мой мальчик. Застрелены в моей семье: жена на шестом месяце беременности, сын Николай 16 лет, сын Петя 9 лет и невестка, жена брата, с двумя ребятами – Сашей и Тоней».

Еще была деревня Красуха в 10 километрах к юго-западу от Порхова, рядом с которой подорвался немецкий автомобиль с начальником штаба группы армий «Курляндия». Жителей Красухи не расстреливали – их согнали в сарай, облили бензином и сожгли в тот же день. Двести восемьдесят человек, среди которых были дети и беженцы из Ленинграда и Старой Руссы. Уцелела только Мария Лукинична Павлова, у которой в огне погибли все дети – одиннадцатилетний Николай, десятилетняя Галя, семилетняя Надя и шестилетний Витя.

Порхов был освобожден 26 февраля 1944 года в ходе наступательной Ленинградско-Новгородской операции, а к началу марта от оккупантов очистили и весь район. Надо сказать, что город с ходу взять не удалось. Двум дивизиям пришлось обойти его с двух сторон, и тогда… у немцев сдали нервы. Боясь окружения, они быстро отступили. К счастью для Порхова, он находился перед немецким Восточным валом. Соседним с Порховом Острову и Опочке, находившимся за линией этих укреплений в 100 километрах к западу, пришлось ждать освобождения еще полгода.

Отступая, фашисты успели заминировать и взорвать 90% зданий в Порхове. Из тысячи двухсот с небольшим довоенных зданий частично или полностью уцелела ровно десятая часть. Согласно акту о зверствах и злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в г. Порхове и Порховском районе Ленинградской области и ущербе, нанесенном ими народному хозяйству, были взорваны и сожжены Городской государственный драматический театр, краеведческий музей, к тому же совершенно разграбленный, городская библиотека, кинотеатр, шесть школ, библиотечный техникум, мебельная фабрика, льнозавод, здания овчинно-шубного и известкового заводов, больница на пятьсот коек, две электростанции и большое количество жилых домов. Вырублен городской сад, загажены и приведены в полную негодность Покровский собор и церковь Святой Богородицы. Полностью разрушены синагога и немецкая кирха.

Пахарь Леша Яковлев

Встречали наших солдат около ста порховичей, прятавшихся во время боев за город в подвалах. Когда к лету 1944-го в Порхов вернулись те, кто прятался в лесах и деревнях, то оказалось, что всех жителей города 1850 человек. Это при том, что в тридцать девятом в Порхове проживало около 13 000. Население района за годы войны и оккупации уменьшилось на 25 400 человек, а общее число погибших на территории города и района превысило 101 000. На территории района оккупантами было сожжено 313 деревень. Двадцать из них сожгли вместе с жителями. Десять с половиной тысяч человек вывезли на работы в Германию. На фронт ушло 14 800 человек. Не вернулось 5360.

В августе 1944-го Порхов вместе с районом приписали к Псковской области, и с тех пор он из нее ни ногой. Стали восстанавливать разрушенное, сожженное и разоренное. Государство помогало, что и говорить. Выдало порховским колхозам шесть с лишним миллионов рублей, 60 000 кубометров леса, более 6000 квадратных метров оконных стекол и почти 28 тонн гвоздей. Не даром, конечно, выдало. За все эти гвозди, стекла, лес и деньги нужно было отдавать хлеб, овощи, мясо и молоко. Прежде чем отдавать, нужно было вырастить, а прежде чем вырастить, поля разминировать, вспахать и засеять.

Газета «Порховская правда» 31 августа 1945 года: «12 колхозниц вместе со скирдовальщиками Иваном Павловым и Иваном Семеновым скирдуют хлеба. Снопы к скирдам подносят вручную. В помощь им выделены 4 коровы, которые на подвозке снопов работают посменно. Всего на уборке занято десять коров, на них возят снопы к гумнам, отвозят зерно… На 4 лошадях подростки боронуют посевы. На четырех подводах увозят в город госпоставки продуктов».

На коровах еще и пахали, поскольку лошадей не хватало, а о тракторах можно было только мечтать. Часть тракторов успели эвакуировать в 1941-м, часть забрали немцы, часть в результате боевых действий… Короче говоря, вместо тракторов были коровы. В лучшем случае лошади. Порой и коров не было – впрягались женщины, поскольку мужчин было еще меньше, чем тракторов. За плугом часто ходили подростки. «Порховская правда» в октябре 1945-го писала: «На пахоту зяби в колхозе „Доброе дело“ выделили постоянных две лошади. Пахари-подростки Орлов и Леша Яковлев вначале не обращали внимания на качество вспашки – пахали мелко. Этот существенный недостаток был своевременно устранен. Правление колхоза установило контроль за качеством вспашки. Сейчас зябь поднимают без нарушения агротехнических правил. Пахарь Леша Яковлев значительно перевыполняет норму…» К концу сороковых обзавелись тракторами, зерновыми комбайнами и другой сельскохозяйственной техникой. Ее стало втрое больше, чем перед войной.

Теперь о городе. Восстановили районную поликлинику и районную больницу. Провели водопровод. Построили промкомбинат и в 1954 году с помощью ленинградцев наладили производство простых и незатейливых громкоговорителей второго класса «Балтика» с одной лишь ручкой регулировки громкости. Динамик помещался в фанерном корпусе, обклеенном шпоном, а лицевая панель была украшена пластмассовыми накладками, изображавшими адмиралтейство и ростральную колонну. Не бог весть какой дизайн, но тогда и такому были рады. Расходились эти радиоточки по всей стране. Благодаря громкоговорителю «Балтика» в Порхове появился релейный завод. Теперь-то он скорее мертв, чем жив, – в 2020 году всей его выручки было чуть более 15 миллионов, а прибыль стремилась к нулю, но в семидесятых и восьмидесятых он был градообразующим предприятием, на котором работало больше двух тысяч человек – больше, чем на всех остальных предприятиях Порхова вместе взятых. Выпускали тогда схемные кабели и разные реле для гражданских и военных АТС, а в восьмидесятых освоили выпуск аварийной кнопки для автомобилей. Конечно, аварийная кнопка – это не автомобиль и даже не карбюратор, но ведь и Порхов не Детройт и даже не Тольятти. Где теперь те автомобили… О кнопках и говорить нечего. Релейный завод еще числится в списках промышленных предприятий Порхова, но работает на нем человек тридцать и производят они, если судить по официальной информации, малогабаритные поляризованные электромагнитные реле постоянного