Продажный рок. Как лейблы укротили панк, эмо и хардкор - Дэн Оззи

больше не были маленькой чикагской группой, которую указывали на рекламных листовках как «бывших участников 88 Fingers Louie». Слава нашла Rise Against независимо от того, были ли они готовы принять ее или нет.

С ростом популярности рос и список ежедневных обязанностей – больше интервью, больше выступлений на радио, больше встреч с фанатами. В качестве лидера группы Макилрот принял на себя основную тяжесть этого, и автограф у него просили везде, куда бы он ни пошел. По большей части он был рад угодить, хотя всегда настаивал на том, чтобы идти по пути наименьших затруднений. «Иногда я выходил из отеля, чтобы пойти на радиостанцию, и за мной присылали лимузин, – говорит он. – Со мной была только гитара, и я думал: "Да ну его на хрен, я не сяду в этот лимузин. Я возьму такси или пройдусь туда пешком, но не собираюсь ехать туда в лимузине". Я считал это глупым. У моего менеджера был шикарный Мерседес, и когда она отвозила меня в Troubadour, я просил ее высадить меня за углом».

Хотя группе было неудобно из-за своего новообретенного VIP-статуса, они были рады появившимся у них новым слушателям. Они больше не играли исключительно для панков, разделявших их политические убеждения. В первых рядах своей аудитории музыканты часто замечали парней, выглядевших так, словно они только что вернулись с футбольной тренировки. И если бы эти парни захотели снять рубашки и потолкаться под «Give It All», как они видели по MTV, Макилрота это устраивало, но в промежутках между этими песнями он был полон решимости насильно скормить им «горькие пилюли в сахарной глазури» от своей группы.

Иногда Rise Against играли в преимущественно консервативных республиканских районах в центре страны, и на этих выступлениях они часто сталкивались с враждебной реакцией, когда проповедовали идеи политического инакомыслия, защиты окружающей среды и прав животных или умоляли свою аудиторию занять антирасистскую и антигомофобную позицию в своем сообществе. Реакция на антивоенную риторику Rise Against была особенно взрывоопасной в городах с военными базами, где машины были украшены американскими флагами и наклейками «ПОДДЕРЖИ ВОЙСКА» на бамперах. Иногда Макилрот видел, как его слова приводили к столкновениям и потасовкам в зале. В более экстремальных случаях группа уворачивалась от брошенных в них банок, а иногда участников обзывали педиками или слабаками. Боевая атмосфера придавала Макилроту сил, и он с удовольствием вступал в бой каждый вечер, как и предупреждал его Стивенсон. Казалось, группа оправдывала свое название.

«Когда мы приходим на панк-концерт, и я говорю, что я против войны в Ираке, все так удивляются, что парень из Rise Against против войны в Ираке. Я не говорю ничего шокирующего. Это очевидно, – говорит Макилрот. – Но когда я пришел на Jingle Bash[204] в Омахе, чтобы выступить на разогреве у чертовых Limp Bizkit или кого-то в этом роде, и начал говорить, что вторжение в Ирак – это преступление, а Джордж Буш – сволочь, это уже не очевидно. Ты на самом деле сразу же поляризуешь эту толпу, и они кричат тебе всякую хрень. Это было так забавно – с помощью того, чему я научился в мире панка и хардкора, по сути заливать водой огонь и говорить вещи, которые явно вызывали трения в аудитории, пришедшей просто хорошо провести время. Если вы пришли на концерт, потому что просто хотели выпить пива и подпевать, это было не то, за что вы заплатили».

Однако тупицы, показывающие средние пальцы, были всего лишь побочным продуктом антивоенных выступлений Rise Against. Настоящей целью группы было достучаться до парней из задних рядов, присутствовавших на концерте впервые, и спровоцировать их панк-рок-пробуждение. «Rise Against – это группа, вступившая на путь политического панк-рока, и именно так они выступают на концерте в Омахе или где-то еще, – говорит Келли. – Вот когда ты выходишь и говоришь: "На хер Джорджа Буша!" И кто-то скажет: "Подождите, он что, только что "послал на хер президента"? А что, так можно было?!" А дальше окажется, что этот человек, возможно, слушает Crass[205]».

Rise Against охотно принимали предложения участвовать в международных турах и фестивалях, чтобы распространить свое послание по всему миру. Они стремительно пронеслись по Европе и Канаде, выступили в Японии и играли на фестивалях в Рединге и в Лидсе в Великобритании. В течение года они дважды приезжали в Австралию: на Taste of Chaos и на Big Day Out. На последнем они выступили перед тысячами людей, многие из которых пришли на System of a Down; Макилрот представил «State of the Union», объявив: «Эта следующая песня посвящается тому, кого мы все знаем. Его зовут Джордж, мать его, Буш, и эта песня – посыл на хер Джорджа Буша и его чертовой войны!»

В 2006 году они вернулись на Warped Tour, но теперь выступали на большой сцене, и собравшиеся там люди ждали их, а не просто коротали время в ожидании выхода Fall Out Boy. В заглавной статье Alternative Press Rise Against провозглашались «несомненными звездами» Warped Tour того года, «регулярно выступая перед самыми большими и самыми восторженными аудиториями».

Тем летом Rise Against выпустили свой следующий альбом, The Sufferer & the Witness на Geffen, после чего группа окончательно отказалась от своего верного фургона в пользу автобуса. Им было грустно расставаться со старым другом, но, вернувшись на студию Blasting Room, они были рады воссоединиться со своим наставником Биллом Стивенсоном. После нескольких дней работы над альбомом Макилрот теперь делился со Стивенсоном собственными историями сражений. Он рассказал продюсеру о том, как зрители забрасывали его бутылками на сцене и угрожали ему, и что он чувствовал себя так, словно каждый вечер отправлялся на войну. И они от души посмеялись над тем, как забавно, что крупный лейбл помог ему «отправиться на передовую». Через два года The Sufferer & the Witness стал золотым.

«Странно, что парень из мира панка и хардкора говорит о том, насколько могущественны крупные лейблы, но для нас это сработало, – говорит Mакилрот. – Я поверил, что можно писать отличные песни, но если за тобой не стои махина, способная правильно донести их до людей, они могут остаться незамеченными. Мы выпустили "Give It All". Это не изменило нашу жизнь. Мы выпустили "Swing Life Away". Это не изменило нашу жизнь. Мы подарили эти песни гигантскому зданию в Санта-Монике, и вот это изменило нашу чертову жизнь. С того момента я ни о чем не жалею. Я понял, почему подписал контракт».