Вячеслав Молотов. От революции до Перестройки. - Александр Владленович Шубин

Георгий Михайлович Димитров. 1939. [РГАСПИ. Ф. 421. Оп. 1. Д. 274. Л. 1]

8 мая Молотов встретился с руководителями Коминтерна Г. Димитровым и Д. Мануильским и объяснил им необходимость роспуска организации. Как записал Димитров, «пришли к выводу, что Коминтерн, как руководящий центр для компартий, при создавшихся условиях является помехой самостоятельного развития компартий и выполнениях их особых задач»[860]. 11 мая Димитров и Мануильский обсудили проект постановления Президиума Исполкома Коминтерна со Сталиным и Молотовым. Сталин не исключал, что потом можно создать региональные объединения компартий. 12–17 мая члены Президиума Исполкома подробно обсудили передачу функций Коминтерна в аппарат компартий, прежде всего – в ЦК ВКП(б). В ночь с 19 на 20 мая текст письма Президиума Исполкома Коминтерна (ИККИ) был окончательно согласован на совещании у Сталина и направлен национальным компартиям. Согласование должно было пройти быстро, чтобы письмо случайно не попало к противнику и не было опубликовано прежде, чем решение будет объявлено официально.

Молотов доложил вопрос о роспуске Коминтерна на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 21 мая. Заартачился Калинин: «Враги используют этот шаг. Лучше сделать попытки перенести центр К.И. в другое место, например, в Лондон!» Это предложение старого большевика было встречено смехом. Сталин солидно разъяснил, что задачи перед компартиями стоят разные, и вообще «мы переоценили свои силы, когда создавали К.И. и думали, что сможем руководить движением во всех странах»[861]. Наверное, Троцкий ворочался в своей мексиканской могиле в это время. Ленин лежал спокойно – за ним присматривала охрана. Впрочем, в словах Сталина даже на таком закрытом форуме была изрядная доля демагогии – отказываться от руководства компартиями он не собирался. Просто теперь его следовало сделать не столь явным.

Письмо Президиума ИККИ было опубликовано 22 мая. В ближайшие дни коммунистические партии дружно отрапортовали о согласии с членами Президиума. 8 июня он постановил считать органы Коммунистического интернационала упраздненными с 10 июня 1943 г.[862] Димитров возглавил Отдел международной информации ЦК ВКП(б), которому передавались центральные структуры бывшего Коминтерна, в том числе радиовещание, нелегальная агентура, телеграфное агентство «Супресс» и издательство литературы на иностранных языках, «научно-исследовательские институты», выполнявшие работу, которую раньше вели отделы Коминтерна. От Политбюро эту работу, естественно, курировал Молотов, так как она была неотделима от внешней политики СССР.

В действительности, роспуск Коминтерна, органы которого уже давно превратились в бюрократический придаток к аппарату ВКП(б), практически не сказался на работе коммунистических партий. Руководство ими из Москвы сохранялось и подкреплялось финансовой поддержкой. Молотов в качестве могильщика Коминтерна действовал прагматично, его не сковывала ностальгия – ведь он не был в числе основателей этой организации.

Г. М. Маленков, В. М. Молотов, М. И. Калинин, Л. П. Берия и А. И. Микоян в день вручения наград. Москва. 12 ноября 1943. [РГАКФД. Арх. № 2–8697]

А 28 октября 1943 года Сталин пригласил Молотова, Ворошилова, Маленкова, Берию и Щербакова обсудить с поэтами С. Михалковым и Эль-Регистаном написанный ими текст нового гимна СССР. Раз нет Коммунистического интернационала, к чему использовать в качестве гимна «Интернационал»? Прощание с интернационалистическими идеалами юности. Новое время – новые смыслы. Молотов не претендовал на поэтические лавры, а вот Сталин внес ряд правок. «Свободных народов союз благородный» он заменил на: «Союз нерушимый свободных народов» (в итоге получится «Союз нерушимый республик свободных»). «Ленин в грядущее путь озарил» Сталин заменил на ставшее классическим «Ленин великий нам путь озарил». Строку о своих заслугах Сталин тоже поменял характерным образом: «Нас вырастил Сталин – избранник народов» заменил на «Нас вырастил Сталин – на верность народу»[863]. Молотов участвовал в обсуждении этих образов, которые затем войдут в сознание нескольких поколений советских людей.

Имидж министра и его сотрудников тоже обновился – с 1 ноября была введена форма для дипломатов (дипломатические ранги были введены еще 28 мая). Молотову достались погоны с большой звездой и гербом СССР[864]. Маршал дипломатии. В.А. Никонов считает, что «мидовская форма укладывалась в продолжавшуюся тенденцию к восстановлению традиций, к приоритету национального над интернациональным»[865]. Хотя при чем тут национальное? Форма не напоминала национальную одежду и никак не мешала расширению влияния Москвы вдали от национальных границ. Можно говорить о возрождении авторитарных традиций, характерной еще для Российской империи милитаризации общества, где престиж человека зависел от его мундира. Во время визита к Молотову, увидев новую форму министра, Гарриман даже поиронизировал, сказав о себе, «что его костюм теперь не вполне соответствует обстановке»[866].

7. Охлаждение отношений с союзниками и Катынь

14–23 января 1943 года Рузвельт и Черчилль встретились в Касабланке. Они совещались там, где дело у них пошло – в Северной Африке. Черчилль убедил Рузвельта, что теперь будет не до Северной Франции. Раз дела в южном Средиземноморье развиваются так хорошо, наверное, нужно сосредотачивать усилия союзников именно здесь. Была одобрена высадка в Сицилии (операция «Хаски») и затем в Италии. Разумеется – вместо операции в Северной Франции, которой добивались Сталин и Молотов. Конечно, в Италии не удастся создать такой масштабный фронт, как во Франции, противник сможет перекрыть узкие Апеннины. Зато союзники получат плацдарм для дальнейших высадок на Балканах и на юге Франции. Эти операции будут скромнее, чем полномасштабный второй фронт, который движется к Берлину с Запада. Зато шаг за шагом можно будет подобраться к центру Германии через «мягкое подбрюшье Европы» с юга, заняв Балканы и парировав таким образом возможность занятия этого региона Красной армией, если ей будет сопутствовать успех. Понятно, что в таких условиях Гитлеру будет легче обороняться, а союзники смогут обойтись более скромными силами.

Такие планы никак не могли понравиться Сталину и Молотову. Получается, что их обманули не только в 1942-м, но и в 1943 году. Черчилль продолжал уверять Сталина, что высадка в Северной Франции готовится. Однако в мае он прибыл в Вашингтон, и после длительного обсуждения они с Рузвельтом решили отложить ее на 1944 год.

К 13 мая 1943 года американо-британская армия разгромила германо-итальянские войска в Тунисе. 9 июля союзники высадились на Сицилии, что привело к падению фашистского режима в Италии. 25 июля Муссолини был арестован по приказу короля. Правда, вскоре немцы его выкрали. Они взяли Рим и закупорили союзников на Апеннинах. 13 октября Италия объявила войну Германии и была признана СССР, США и Великобританией «совместно воюющей стороной» – но не союзником. О действиях фашистской Италии не забыли, и секретным протоколом Московской конференции