Корфу (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

обговорил политическую обстановку и будущее антифранцузской коалиции. И Брюс, и Мусин-Пушкин были уверены, что коалиция трещит по швам и не сегодня завтра лопнет, как мыльный пузырь. Ушаков был с ними согласен. Вместе посетовали на подлости австрийцев в Северной Италии и английские интриги вокруг Мальты.

– Я прибыл сюда, чтобы, условясь с желанием Его Неаполитанского Величества и с лордом Нельсоном, следовать к Мальте или в те места, где польза и надобность больше требовать будут! – так адмирал определил дипломатам цель своего появления в Палермо.

Переглянувшись, Брюс с Мусиным-Пушкиным перешли к главному:

– Король неаполитанский надеется, что сможет вас уговорить отправиться с эскадрой в Неаполь для поддержания там должного порядка!

– Это для меня весьма неожиданно, – хмыкнул Ушаков. – Я ведь прибыл сюда, чтобы, прежде всего, начать блокаду Мальты!

– Мальта от вас никуда не уйдет – на скорое ее взятие никакой надежды нет. В то же время оказание помощи королю неаполитанскому в нынешней непростой политической ситуации позволит нам войти к нему в доверие и упрочить наши отношения!

– Господа, я вас прекрасно понял! – сказал, пожимая на прощание гостям руки, Ушаков. – И после встречи с самим королем сообщу свое решение!

Затем адмирал принял вице-адмирала Карцова и его капитанов. Черноморцы и балтийцы вместе посидели за общим столом и отвели душу в разговорах о службе и своем житие. Черноморские рассказывали, как блокировали и штурмовали Корфу, балтийские о крейсерстве в Северном море.

На следующий день к Ушакову прибыли уже союзники – контр-адмирал Нельсон и посол Гамильтон с женой. По торжественному случаю фалрепные матросы надели белые нитяные перчатки, что смотрелось весьма изысканно. Серьезных разговоров адмиралы не вели, ограничившись лишь личным знакомством и общими темами.

Затем «Павел» посетил уже и сам неаполитанский король Фердинанд Четвертый с четырьмя сыновьями-принцами. Короля встречали, как и положено, громом салюта и оркестром. Осмотрев российский корабль, Фердинанд переговорил с Ушаковым. Король слезно просил российского адмирала отправиться в Неаполь, где местная чернь совсем вышла из повиновения.

– Вы, адмирал, даже не представляете, до чего дошло! – потрясал перед лицом Ушакова своими пудовыми кулаками. – Если раньше они убивали и грабили одних якобинцев, что я им разрешил, то теперь они совершенно распоясались и убивают всех подряд, у кого можно хоть чем-то поживиться.

– Мой государь не уполномочивал меня усмирять народные бунты! – хмуро отвечал Ушаков.

– Это и не потребуется! – снова вознес вверх свои кулаки король Фердинанд. – Вы только появитесь на рейде, как все разбойники разом присмиреют, так как знают, с русскими шутки плохи! Я же отпишу вашему императору благодарственное письмо за свое спасение.

– Я дам ответ завтра! – уклончиво отвечал Ушаков.

Затем король отправился навестить и Кадыр-бея, однако долго там не задержался и быстренько съехал на берег – на турецкой эскадре начали буйствовать озлобленные долгим плаванием галионджи.

– Нет нам счастья и радости в этом походе! – кричали турецкие матросы. – Что мы скажем своим женам, когда вернемся! Никто из нас так и не обогатился! У нас нет ни рабов, ни золота, ни богатых вещей!

К вечеру на турецкой эскадре начался уже настоящий бунт. Мат-росы вышли из подчинения и грозили выкинуть их за борт своих капитанов, если их не отпустят веселиться на берег. Кадыр-бей запросил помощи у Ушакова. Тот немедленно отправился к туркам. Прибытие грозного Ушак-паши на время разрядило обстановку. Матросы разошлись, грозя издали кулаками. На Ушакова они были тоже злы, ведь именно он лишил галионджей удовольствия пограбить на Корфу.

Однако, едва адмирал вернулся на «Святой Павел», бунт возобновился. Спустив шлюпки, толпы галионджи отправились на берег, а сойдя, сразу же кинулись грабить всех подряд. Сицилийцы оказались тоже ребятами не робкими и дружно встали на защиту своего добра. Вскоре уже по всему Палермо шли настоящие бои. Перепуганный король Фердинанд заперся в своем дворце, окруженным батальоном гвардии, причитая:

– Когда же кончатся мои несчастья! Тут от своих разбойников не знаешь, куда деться, а теперь еще и турецкие объявились!

Побоище завершилось только к утру полным поражением турок, которые потеряли до полусотни убитых и вдвое больше раненых. Остальные вернулись на корабли, чтобы бунтовать дальше. Теперь они требовали от Кадыр-бея немедленного возвращения домой, грозя, в случае отказа, выбросить за борт уже его самого. Из двух зол турецкий адмирал выбрал меньшее. Оповестив Ушакова о том, что на этом его средиземноморская миссия закончена, Кадыр-бей велел выбирать якоря. Но было поздно, взбунтовавшиеся матросы, не доверяя своим начальникам, отстранили своих адмиралов и капитанов от власти и сами развернули корабли в сторону дома. Такого на нашем флоте еще не видели! Ушаков было предложил Кадыр-бею свою помощь, но тот в страхе отказался:

– Пока Ушак-паша будет пугать моих галионджи пушками, они отрежут мне ятаганом голову и отошлют ее в подарок тому же Ушак-паше! Лучше я тихо посижу в своей каюте до Истамбула и уже там перевешаю зачинщиков!

Из письма статского советника Италинского Суворову: «Сиятельнейший граф, милостивый государь. Господин адмирал Ушаков, по прибытии своем сюда (в Палермо. – В.Ш.) с российскою и оттоманскою эскадрою… имел намерение итти в Мальту, стараться принудить неприятеля к сдаче тамошней крепости. Опасное положение, в котором находится Неаполь по причине не утвердившегося еще в народе повиновения законам, заставило господина адмирала, исполняя волю и желание Его неапольского Величества, следовать к оному столичному городу. Завтра вся эскадра российская, состоящая в 7 линейных кораблях, снимается с якоря, турецкая сего дня поутру пошла к Дарданеллам. Служащие на ней мат-росы давно ропщут, что их задержали в экспедиции гораздо более того, сколько они обыкновенно бывают в море; наконец, будучи здесь, совершенно взбунтовались, отрешили от команды адмиралов и прочих начальников и, презирая все уведомления, поплыли в отечество…»

Глядя вслед уходящим турецким судам, наши крестились:

– Избави Господи от таких союзников, а с врагами мы и сами разберемся!

В следующий раз Ушаков встретился с Нельсоном уже в резиденции Гамильтонов. На этот раз обсуждали положение дел с Мальтой. Доклад делал Нельсон. Он сообщил, что гарнизон острова состоит из четырех тысяч солдат и большого количества артиллерии, кроме этого в гавани находятся три линкора и три фрегата. Участники совещания сошлись на том, что для штурма нужны десантные войска, так как с одними кораблями штурмовать неприступные стены Ла-Валетты невозможно. При этом Ушаков высказался за то, что при должном подходе успех штурма Мальты вполне реален. Английский контр-адмирал же, напротив, отговаривал Ушакова от плавания к Мальте, явно не желая видеть русских при будущем дележе мальтийского пирога. Дело в том, что, пойди Ушаков к Мальте, как младший по