За мной, читатель! Роман о Михаиле Булгакове - Александр Юрьевич Сегень

в Лондоне да Кембридже, в Амстердаме и в Антверпене, они в Брюсселе и, конечно же, в Париже, а теперь уже и в Америке. И все за то, что беззастенчиво и внаглую лижут и лижут большевистскую революцию и советскую жизнь, аж пена капает! Эх, Мака, тебе бы хоть капельку такой жизни!.. Но чтоб не лизать.

Но да черт с ними, прихлебателями, делай свое дело и не оглядывайся на успех босявок. Подавляющее большинство великих были при жизни неудачниками, зато потом успешных и популярных забывала мировая история, а непутевых и гонимых, униженных и оскорбленных возносила до небес.

Так что там пятый год-то? И он стал сладостно упиваться сюжетами. Кровавое воскресенье, молодой талантливый инженер-изобретатель, но его изобретения никому не нужны в царской России, он пытается лично встретиться с царем, пишет ему одно письмо за другим, доказывая, какую пользу он может принести Отечеству… Аж слюнки текут!.. Фамилия инженера Заквасов. Они с женой еле сводят концы с концами. Вдруг звонит телефон: «С вами будет говорить государь император Николай Александрович». Царь сообщает Заквасову, что читал его письма и хочет встретиться для личной беседы. Заквасов ликует. Но проходят дни, месяцы, год, другой, третий, он продолжает слать письма царю, но от того ни ответа ни привета. И вот, девятого января пятого года тяжелораненого Заквасова приносят домой. Умирая, он проклинает страну, в которой не нужны гении, и пророчествует о том, что скоро она станет иной и в новой России всем талантливым людям найдется место под солнцем. Так и назвать: «Место под солнцем». Хоть сейчас садись и пиши. Пусть только Любаня получит аванс, он быстро накатает гениальную пьесу, она у него уже с кончиков пальцев капает, пачкая повсюду мебель.

Сюжеты наползали один на другой. Молодой рабочий, погибший во время расстрела в Иваново-Вознесенске… Нет, чепуха. О! Лейтенант Шмидт! Потрясающий ход с его сыном. Пятнадцатилетний Евгений узнает, что его отец поднял восстание на «Очакове», и решает во что бы то ни стало пробраться на бунтующий крейсер. Далее сам Петр Петрович Шмидт на «Очакове». Он убежденный конституционный монархист, но принял командование взбунтовавшимся крейсером во избежание зверств со стороны матросов над офицерами. Вообще, масса интереснейших фактов его жизни. Родители: отец – Шмидт, мать – урожденная Вагнер. В двадцать лет Петруша женится на петербургской известной проститутке Домникии Павловой. Узнав об этом, его отец скоропостижно умирает. Сослуживцы постоянно издеваются над тогда еще мичманом Шмидтом, и у него начинают шалить нервы, а потом и вовсе развивается неврастения, совсем как у меня, и гоним всеми, как я. Приходит к командующему Черноморским флотом и орет ему в лицо всякие пакостные и несуразные обвинения. Помещают в московскую клинику для душевнобольных. Выпускают. Уходит в отставку, путешествует с женой по Европе. В Париже заражается воздухоплаванием, становится учеником самого Эжена Годара. Вернувшись в Россию, покупает себе воздушный шар и объявляет, что отныне он Леон Аэр. Но попытки подняться на шаре в Петербурге и Москве терпят крах, и Леон Аэр вновь становится Петром Шмидтом. Об этом бы книгу написать, сцена за сценой нарастают и лопаются, истекая соком. Обращается к государю, и тот разрешает вернуться на флот, вахтенным офицером на крейсер «Князь Пожарский». Офицеры отпускают скабрезные шутки по поводу того, на ком женат Шмидт. Типа: «Помню, помню эту пташечку, весьма недурно было с ней покувыркаться в кроватке». Драка! Избитый жестоким офицерьем мичман списан с «Князя Пожарского» и переведен с Черноморского флота на Балтийский. Другой удар судьбы: жена родила сына Евгения, но ей осточертела добропорядочная жизнь, и она, оказывается, вернулась к прежней, разгульной. Избив ее до полусмерти, бедняга Шмидт разводится с неискоренимой проституткой и на крейсере «Рюрик» уплывает в Тихий океан. Дальнейшая служба, повышение в звании, становится лейтенантом и чрезмерно заносчив со всеми, видит себя в ближайшем будущем адмиралом Ушаковым. На этой почве припадки бешенства. Врачи ставят диагноз: «шизофрения с манией величия». Проходит курс лечения в Нагасаки и возвращается на флот. Командующему эскадрой Тихоокеанского флота кричит: «Ничтожество! Я великий адмирал Шмидт! Ты должен лизать следы моих штиблетов! Вставай на карачки и лижи! Я тебя заставлю, паршивец ты эдакий! Как кота драного!» Ну, что-то типа того. Надо уточнить действительные детали скандала с командующим эскадрой. Вновь изгнание с военного флота и перевод на торговый. Являет себя незаслуженно пострадавшим гением, которого выкинули из жизни всякие ничтожества. На торговом флоте карьера идет в гору, назначен капитаном на пароход «Диана», но сажает его на камни в Датских проливах, восемнадцать дней на мели, и после снятия уволен и отдан под суд за халатное отношение к своим обязанностям. Однако началась Русско-японская война, в морских офицерах возникла надобность, и Петра Петровича определяют снова на военный флот. На транспортном корабле «Иртыш», груженном минами и снарядами под завязку, узнает о гибели всей Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре, тотчас у него приступ почек, в Порт-Саиде сходит с корабля и возвращается в Севастополь. А «Иртыш» плывет дальше к своей гибели под Цусимой. Летом 1905 года лейтенант Шмидт в Одессе похищает из кассы корабельного отряда две с половиной тысячи золотых рублей и с ними – в Киев, где дает себе разгуляться и заводит роман с Зинаидой Ризберг, правда, мимолетный и быстро перешедший в эпистолярный. Влюбленный Шмидт пишет своей возлюбленной нежные, полные поэзии письма. А потом – бунтующий Севастополь, митинги, на которых Шмидт так пламенно призывает к свержению царского правительства, что порой падает и бьется в истерике. Арест, увольнение со службы. Наконец, самовольно присвоив себе чин капитана второго ранга и обрядившись в соответствующий мундир, Шмидт ступает на палубу мятежного «Очакова», шлет телеграмму царю с требованием немедленного созыва Учредительного собрания. Это его звездный час, его Тулон. Ах, как это можно превосходно показать: Шмидт, выбросив на своем «Очакове» адмиральский флаг, чувствует себя адмиралом, и если восстание победит… Боже, как кружится голова! Он может стать новым Бонапартом! Однако другие корабли не переходят на сторону восставших, и «Очаков» вынужден сдаться. Шмидт приговорен к смертной казни и расстрелян…

Три года назад в своей роскошной квартире Эхнатон читал новую поэму о лейтенанте Шмидте. Приглашенные в числе многих других на прослушивание Мака и Любаша внимали бури завываньям. Сложная и замысловатая вязь поэмы постоянно превращалась в непроходимую заросль, в которой трудно понять смысл, и Михаил Афанасьевич затосковал, как от кислой сливы. Когда Эхнатон кончил чтение, квартиру озарил фейерверк восторгов, и он продолжался и продолжался много часов под изобильную выпивку и закуску.