Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

Ну и как такой команде состязаться с добровольной пожарной дружиной, насчитывавшей десятки организованных в колонны охотников, охранителей, лазильщиков и трубников с красивыми нагрудными знаками и нашивками на красных и белых подкладках? То-то и оно… Это мы еще и не упоминали о том, что из трех пожарных труб всего одна была исправной, что сарай, в котором они хранились, обветшал, что денег на ремонт не было…**

*Неспособные II разряда – это вовсе не инвалиды второй группы, как можно было бы подумать, а освобожденные от службы молодые люди, по причине того, что они были единственными трудоспособными сыновьями в семье при трудоспособном отце и нетрудоспособных братьях.

**Может, к истории Опочки это и не имеет прямого отношения, а все же… Уроженец Опочецкого уезда крестьянин С. А. Гусев, работавший в мастерских компании «Пламябой», изобрел огнезащитные составы и краски, которые прошли многочисленные испытания на механических и судостроительных заводах и железнодорожных станциях. Результаты были очень хороши, и в 1909 году на столичной Выставке новейших изобретений разработанные Гусевым составы получили золотую медаль. Мало того, Главное инженерное управление Министерства обороны рекомендовало изобретателю разослать предложение о применении таких составов и красок во все подведомственные управлению подразделения, что Гусев и сделал. Свою Псковскую губернию он тоже не забыл и написал письмо губернатору графу Адлербергу. Что ответил ему губернатор – неизвестно. Как сложилась дальнейшая судьба изобретения и самого изобретателя – тоже неизвестно. Оно и хорошо. Не ровен час, краски эти военные по своему невежеству не стали бы покупать, а граф Адлерберг и вовсе не обратил бы на письмо внимания, и Гусев загрустил бы, впал в меланхолию и, не дай бог, запил. Будем думать, что все окончилось хорошо и только в 1917 году, когда все рухнуло, Гусев, к тому времени разбогатевший и ставший хозяином собственного небольшого лакокрасочного заводика, был разорен и лишь после этого загрустил, впал в меланхолию и запил.

32

Осталось только «больница». – Больница была рассчитана на полсотни коек, работало два врача и четыре фельдшера. Всего на сто сорок тысяч населения уезда, включая Опочку, было восемь врачей и двадцать фельдшеров. Теперь в Опочецкой межрайонной больнице и в ее Красногородском филиале двадцать шесть врачей на пятнадцать тысяч человек, проживающих в Опочецком районе, и на девять тысяч жителей собственно Опочки. Почти по одному врачу на тысячу человек.

33

…и даже почтовое отделение. – Петр Александрович Гейден многое сделал для Опочки и уезда и постоянно содействовал открытию в уезде и Псковской губернии школ, народных училищ, больниц и дорог. Опочане поддержали графа на выборах в Первую Государственную думу в 1906 году. В Думе Петр Александрович был инициатором создания центристской Партии мирного обновления, выступавшей за конституционную монархию и двухпалатный парламент, за принудительный выкуп помещичьих земель и передачу их безземельным крестьянам, за прогрессивное налогообложение и за все хорошее против всего плохого, но время было такое, когда на мирное обновление… нет, надежды еще были, но уже напрасные и несбыточные. Осталась нам на память о Петре Александровиче Гейдене фотография, где граф сидит, красиво сложа руки, между членами ЦК своей партии, среди которых и князь Трубецкой, и граф Беннигсен, и миллионер Рябушинский, и еще дюжина хорошо одетых мужчин с аккуратно расчесанными бородами и усами, да еще статья Ленина «Памяти графа Гейдена», где он называет его «типичным контрреволюционным помещиком».

34

Владимир Александрович даже писал статьи… – После 1917 года последний городской голова Опочки был лишен гражданских прав. Ему пришлось поменять и работу, и адрес. В конце 1925 года Селюгин принимает участие в I Всесоюзном кинологическом съезде в качестве судьи и с тех пор судит соревнования гончих. Он даже пишет книгу о гончих, но дописал ли он ее или нет – неизвестно. Следы его теряются. Хранитель фондов Опочецкого краеведческого музея Александр Владимирович Кондратеня рассказал мне, что летом 2021 года музей получил письмо от правнука последнего опочецкого городского головы, в котором тот писал, что его прадеда вместе с двумя старшими сыновьями арестовали и репрессировали как участников Белого движения. Селюгин, понимая, что и остальных сыновей не оставят в покое, заранее официально отказался от среднего сына Глеба, которого потом усыновил архитектор Лев Владимирович Руднев. Так что понятно, где теряются следы Владимира Александровича Селюгина – или в лагерях, или…

35

…проект… псковским дворянством и был осуществлен… – Нынешний усадебный дом – уже третий, выстроенный на старом фундаменте идейным наследником барона Розена Семеном Степановичем Гейченко, – напоминает молельный. Туристы напоминают прихожан, а экскурсоводы священнослужителей. Судя по манере экскурсоводов держаться, сами о себе они именно так и думают. Никто не знает, в каких интерьерах здесь жил Пушкин – на какой кровати спал, из каких тарелок ел, за каким столом писал, но все это не имеет, в сущности, никакого значения. Молельный дом построен для тех, кто принадлежит к Пушкинскому согласию. Удивляет только то, что в щели между досками, которыми обшит дом, поэты не засовывают записочки с просьбами о хороших рифмах, о больших тиражах и о множествах читателей. Почему этого не делают все остальные, прося у Александра Сергеевича удачи в амурных делах или секрета карточной игры в фараон или в преферанс, тоже непонятно. Почему памятник не обмазывают жертвенной кровью редакторов, корректоров и литературных критиков? Почему к подножию Нашего Всего литераторы не приносят рукописи, чтобы они отлежались и сами собой исправились? Почему никто не продает заговоренных на шестистопный ямб или хорей перьев, свечек, не записывает имена тех поэтов и писателей, кого нужно занести в поминальный или заздравный список, или тех, кого нужно отлучить и предать анафеме? Пора бы, наверное, уже избрать первосвященника, чтобы он 6 июня служил праздничный молебен. Его бы избирал пожизненно совет из… Нет, совет нельзя – все в нем перегрызутся насмерть. Пусть лучше Министерство культуры назначит своим приказом. Все будут страшно недовольны и даже оскорблены таким назначением и объединятся в ненависти к назначенцу. Почему до сих пор Министерство культуры… Короче говоря, вопросы, вопросы, вопросы… хотя с министерством как раз все понятно.

36

Обучались в ней дети крестьян и рабочих. – Математику и латинский язык преподавал в школе Кушель Исаакович Кикоин, а его сын Исаак – будущий академик, дважды Герой Труда, лауреат многочисленных премий, заместитель самого Курчатова в Институте атомной энергии и один из