Гадюка - Биннур Шафак Нигиз

– Я не сяду в эту машину, пока ты говоришь гадости.

– Это не машина, а моя малышка.

– Тогда залезай в свою малышку и вали отсюда.

– Я что, единственный тут говорю гадости? Ты тоже не святая.

Я показала ему средний палец и быстро проскочила между деревьями, оказавшись на заснеженной поляне. Примерно через километр снова начинался лес. Я слышала завывание бури издалека, но в окружении леса видела более четко.

– Идиотка, куда ты собралась? – спросил Эфкен за моей спиной, когда я замерла на месте.

– Здесь красиво, – прошептала я. На самом деле это была просто непримечательная заснеженная поляна, но ее вид вызывал у меня чувство умиротворения и спокойствия. Я медленно повернулась к Эфкену и увидела, что нас разделяет около пяти метров. – У этого места есть название?

– У каждого места есть название, – спокойно ответил Эфкен, глядя то на лес, то на меня. Он выглядел обеспокоенным. – Мы у входа в Аконитовый лес.

– Аконитовый лес, – прошептала я и поморщилась, словно услышала что-то странное. Я посмотрела через плечо на густо растущие деревья, напоминающие лес. – Это он?

– Да, – безразлично ответил Эфкен.

Я осмотрела заснеженную поляну. Из-под снега выглядывало что-то фиолетовое. Я опустилась на колени, и Эфкен с любопытством посмотрел на меня. Быстро покопавшись в снегу пальцами, я наткнулась на великолепный фиолетовый цветок. Мое сердце вдруг встрепенулось, словно пташка.

– Аконит[14], – восхищенно прошептала я. – Но почему он растет в снегу?

– Не зря же это место зовется Аконитовым лесом. Не трогай его. Это очень ядовитое растение. Яд в нем достаточно силен, чтобы убить тебя, – сказал Эфкен, его голос по-прежнему звучал безразлично. – А сейчас мы находимся на одной из аконитовых полян.

Метель внезапно прекратилась, вой сменился тишиной, но снежинки, большие и маленькие, продолжали стремительно падать на землю, словно в небе разверзлась дыра. Белые снежинки красиво контрастировали с моими темными волосами. Я видела тот же эффект и на черных волосах Эфкена. Будто снежинки благословляли нас на что-то.

Его гнев, казалось, утих, и он выглядел скорее встревоженным.

– Пойдем, – сказал он, хотя я ожидала, что он схватит меня за шиворот и потащит в джип.

Внезапно я замерла.

Пульс участился, набухая, словно хотел прорваться сквозь вены. Когда биение моего сердца стало невыносимым, я поддалась инстинктам и резко обернулась. Мой взгляд упал на нечто странное, что привлекло мое внимание. Я чувствовала, что Эфкен наблюдает за мной, но не смогла остановить себя.

– Что случилось? – спросил он, но я проигнорировала его и направилась в ту сторону, куда меня тянули инстинкты. Медуза в моем сознании молча вонзилась длинными ногтями в мои мысли. Затем, внезапно испугавшись, она оглянулась через плечо, словно услышала голос, и мы встретились взглядами.

Из-под снега, между двумя серыми булыжниками, выглядывали невысокие ростки. Я уставилась на растение бордового цвета, привлекшее мое внимание, и желание прикоснуться к нему ослепило меня. Эфкен за два шага оказался рядом со мной.

– Я спросил, что случилось, – сурово произнес он. Затем он остановился и наклонился к бордовому растению. – Что это?

– Змеиный корень, – тут же ответила я. Интересно, помню ли я его из раннего детства? Когда я была маленькой, у нас был сосед-садовод; чуть позже он открыл цветочный магазин и большую часть растений выращивал сам. Возможно, я видела цветок у него, и его название отложилось в памяти.

– Кажется, нет такого растения, которого бы ты не знала, – сказал Эфкен напряженным голосом. – Пойдем, пока погода не ухудшилась.

– Это очень ядовитое растение, – сказала я, и он замер. – Даже более ядовитое, чем аконит.

Откуда я все это знаю? Понятия не имею. Я просто выдавала все, что хранилось у меня в сознании. Я и сама была удивлена познаниями, но Эфкену это почему-то не показалось странным. Впрочем, чему удивляться? Любой бы подумал, что я просто говорю факты, которые знаю. Вот только меня волновало, откуда я знаю эти факты.

– Я не знал, что существует более ядовитое растение, чем аконит, – сказал Эфкен, и в его голосе отчетливо слышалось удивление. До меня снова донеслись завывания ветра, но я совсем не ощутила холода бури. Снежинки продолжали медленно сыпаться с неба и прилипать на наши волосы. – Я думал, кроме аконита, сорняков и деревьев, здесь больше ничего не растет.

– Яд притягивает яд, – медленно произнесла я. – Видимо, он каким-то образом пророс сам.

– Все. Уходим, – внезапно сказал он.

– Хорошо.

Я уже собиралась отступить, как вдруг заметила длинное тело, появившееся из-под снега и обернувшееся вокруг цветка змеиного корня. Мои губы невольно раскрылись, глаза Эфкена сверкнули огнем, когда он потянул меня за запястье. Снег скатился с черно-бордовой змеи, когда она медленно подняла голову, раздувая горло, и посмотрела на нас. В ее мутно-зеленых глазах я заметила тонкий вертикальный зрачок, который напомнил мне глаза Кристал. Я попятилась назад, не сводя взгляда со змеи, которая заняла атакующую позицию.

Когда Эфкен схватил меня сзади за куртку и заставил сделать несколько шагов назад, змея скользнула вокруг цветка, распутывая тело, а потом медленно поползла к нам. Ее напряженная шея явно говорила о том, что она готова наброситься на нас в любой момент. Казалось, она хотела напасть, но что-то ее сдерживало.

– Давай убираться отсюда, – сказал Эфкен, схватил меня за руку. В этот момент змея вдруг зашипела и бросилась в нашу сторону, прорываясь сквозь снег, словно скоростной поезд.

– Она нападет на тебя, – выкрикнула я.

– Зачем ей нападать на меня, идиотка? Беги!

– Потому что ты дотронулся до меня, – ответила я, и Эфкен остановился. Змея ринулась к нему по снегу и тут же обвилась вокруг его лодыжки, сильно сдавив.

– Черт, – выругался Эфкен, пытаясь сбросить змею с ноги.

Удивление от того, какие слова сорвались с моих губ, сменилось настоящей паникой. Змея еще больше раздула шею и уже собиралась ужалить его, как вдруг Эфкен сделал то, чего я никак не ожидала. Он схватил ее за раздутую шею и оторвал от ноги. Змея в его руке теперь напоминала изогнутый меч. Она нацелилась на левое запястье Эфкена, не скрытое шерстяным свитером, и коснулась ядовитым языком кожи, словно желая излить смерть. Когда змея вонзила в него зубы, вливая свой яд, Эфкен со злостью откинул ее в снег, где она жестко ударилась о землю.

– Убью, тварь, – прорычал он.

– Она ужалила тебя! – Я подбежала к нему, пока змея извивалась и корчилась в снегу, глядя на нас, но не приближаясь. Она будто застыла, увидев, как я бегу к Эфкену.