Гадюка - Биннур Шафак Нигиз

– Да, – прошептала я.

– Как далеко мужчине удавалось зайти с тобой? – спросил он, словно любопытный мальчишка. Его губы все еще находились в опасной близости от моей шеи, и я не могла успокоиться, не могла даже подобрать слов. Мой разум размахивал белым флагом в знак полной капитуляции. По венам носилось столько разных чувств, ощущений, образов, что мне было тяжело поверить, что мы с ним одни. – Совсем ничего? – спросил он. Я думала, что он снова прижмется губами к моей шее, потому что его дыхание чувствовалось намного ближе. И жар был сильнее… – Я знал это, – прошептал Эфкен, – но все равно хочу услышать от тебя. Никогда?

– Никогда, – выдавила я, нахмурившись.

– Ты злишься на меня?

– Да. – Я сглотнула я, и его ресницы пощекотали мою шею.

– Почему?

– Потому что ты вторгаешься в мои границы, – ответила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не сглотнуть.

– Я буду вторгаться куда захочу, – внезапно сказал он, и я замерла. – Пока мне вполне достаточно моего желания, но я сделаю все возможное, чтобы ты тоже этого захотела. Но тебе даже не придется особо стараться, ты уже хочешь меня.

Его последняя фраза разозлила меня. Я даже не могла понять, злость это или какое-то другое чувство, но, наверное, все-таки злость, потому что кровь в моих жилах превратилась в огонь. Я сильно толкнула его и, положив книгу на приборную панель, начала отстегивать ремень безопасности.

– Следи за языком. Тут нет никого, кто согласился бы согревать тебе постель. С чего ты взял, что я хочу тебя? – спросила я, чувствуя, что схожу с ума. Как будто всплыла наружу правда, которую я скрывала даже от самой себя. Эфкен задержал взгляд на моем лице. Он не двигался и не произносил ни слова, чтобы отпугнуть меня или остановить. Он молчал. Просто наблюдал за мной. Когда я потянулась к двери, он просто глубоко вздохнул, но не прикоснулся ко мне.

– Куда, по-твоему, ты собралась? – спросил он.

– Заткнись, – отозвалась я.

– Моя провокация задела твои чувства, не так ли? Или ты пытаешься отрицать, что хочешь меня?

Я со злостью распахнула дверцу джипа, и в салон с гулом ворвалась метель, которая накрыла город плотным одеялом. Снежинки упали на сиденье.

Эфкен просто спросил:

– Опять хочешь сбежать? Снаружи буря. Через несколько шагов, если ты не превратишься в ледышку, то тебя унесет ветром, как перевернутый зонт.

– Я тебя не хочу, – сказала я и выбралась из машины, несмотря на снежную бурю. Я никуда не собиралась уходить. Мне просто хотелось вдохнуть свежий воздух, и я действительно не понимала, почему это желание так болезненно отозвалось во всем теле. Как нелепо, что я бросилась подышать, хотя снаружи бушевала метель.

– Ты даже не веришь в свою собственную ложь. Когда я приблизился к тебе, то почувствовала, как твоя вечно ледяная кожа зарделась и опалила меня словно огонь, – сказал он без тени сарказма в голосе, но завывания метели заглушали его, словно он прятался во тьме. В отличие от меня, он был уверен в себе, и это жутко раздражало. Я вышла на улицу, плотно закрыв дверь, и обошла джип спереди. Буря свирепствовала. Ветер дул столь неистово, будто в любой момент мог сбить меня с ног и утащить за собой, а снежинки больно врезались в кожу, как хрустальные наконечники копий.

Выставив руку вперед и прищурившись, я начала продвигаться сквозь метель. Я начала думать, что Эфкен не пойдет за мной, потому что к тому времени я уже пересекла границу леса и шагала по кромке густорастущих деревьев. Интересно, смогу ли я дойти до самого дома? Вряд ли, учитывая, что буря была слишком сильной, а я не знала дороги.

Некоторое время я просто шла вперед. Наконец я замедлила шаг, подумав, что не стоит идти навстречу буре и своей гибели. Я остановилась между двумя деревьями, прислушиваясь к завыванию ветра, и посмотрела в сторону джипа, стоявшего далеко впереди. Когда Эфкен открыл дверь и вышел на улицу, я вдруг занервничала, но продолжила наблюдать за ним. Мне было интересно узнать, что он собирается делать. Эфкен шагал прямо ко мне, будто метель ему совершенно не мешала. Я на мгновение удивилась, а потом сделала шаг назад и прижала ладонь к тонкому стволу дерева. Он смотрел на меня, даже не моргая, как будто снег миновал его глаза.

Он перешел дорогу и направился к лесу. Я оторвала руку от дерева и решила немного поддразнить его, потому что он разговаривал со мной, как полный кретин. Даже если я действительно хотела его, он не должен был так себя вести. Такое поведение просто недопустимо. Он говорил такие ужасные слова, которых не заслуживают даже враги и предатели, просто потому что ему так хотелось.

Каждый сам определяет свою собственную ценность, и я не собиралась позволять такому грубияну, как он, обесценивать меня.

Я повернулась спиной и направилась в сторону леса, где деревья росли более густо, а метель бушевала не так сильно. К тому времени, когда Эфкен почти догнал меня, я уже не шла, а бежала, то и дело проваливаясь в снег. Если бы кто-то сказал мне, что я буду вытворять нечто подобное, я бы лишь посмеялась над этим. Это звучало по-детски глупо, но сейчас я хотела просто ему насолить.

– Какого черта ты себе позволяешь? – сердито крикнул он позади меня. – Немедленно возвращайся.

– Поймай меня, если посмеешь, свинья, – со злостью выкрикнула я.

Он снова что-то сказал, но его слова словно потонули в пустоте, а до меня долетело лишь эхо. Я чувствовала, как его гнев сгущается подобно смоле, подобно яду, окрашивая белый снег в черный. Он быстро приближался ко мне, сминая снег под ногами, хотя я бежала изо всех сил.

– Думаешь, я пойду за тобой? Хочешь заблудиться тут и умереть?

Я проигнорировал его вопросы.

– Ты уже идешь за мной!

– Будь ты проклята, – пробормотал он. – Перестань вести себя как ребенок и иди сюда. Когда это я разрешал тебе так себя вести?

– Ах ты ублюдок, – пробормотала я, ускоряя шаг.

– К черту тебя! Иди сюда, детка.

– Я тебе не детка!

– Ты в каком классе учишься, в третьем? Запусти ластик мне в голову, Медуза.

Его гневный рев невероятно обрадовал меня.

– Ты вроде говорил, что не будешь меня преследовать. Что изменилось?

– Твою мать, – взревел он, всплеснув руками, словно умоляя о терпении. –