Биполярное расстройство. Моя реальность - Светлана Викторовна Бозрова

том, что я выйду на улицу и посмотрю на небо не через окно. Необходимо было принимать душ несколько раз в день, но не было горячей воды, и приходилось мерзнуть под холодной. Все было в сонном тумане.

Наконец-то пришел день выписки. Нас всех снова отправили под холодный душ, теперь уже с головой. После этого надо было переодеться в чистую одежду, которая все это время лежала в предбаннике за металлической дверью тумбочки, и идти на обследования. На выходе из палаты нам замеряли уровень радиации. Когда мы вышли из комнаты, всех повели на сцинтиографию, чтобы определить, остались ли раковые клетки в организме, и если да, то где. Очередь была очень длинной, и было очень холодно. Я пыталась согреть ноги, поджимая их под себя, но получалось плохо. Медперсонал и врачи обходили нас за пять метров (что логично, ведь радиация же), но возникало ощущение своей «нечистоты» и заразности.

Я вышла из здания больницы. Небо было голубое, на улице было тепло. Я наслаждалась каждым мгновением.

Я переехала на две недели в квартиру к родителям, чтобы не заражать подругу радиацией. Одиночество все еще угнетало (ведь мне нельзя было подходить к людям ближе чем на два метра). Но жизнь продолжалась, и я была свободна. А это очень, очень дорого стоит».

На свободе

Мне нельзя было близко подходить к людям на протяжении месяца. Но мне можно было ходить на улицу! И я была счастлива. Я чувствовала, что сделала все, чтобы быть здоровой, и теперь эта история позади. Впереди восстановление, но я уже победила.

Было лето, и светило солнце. Сил у меня было не слишком много, но и планок высоких я себе не ставила. Я делала свою работу удаленно, ходила на репетиции музыкальной группы, смотрела сериалы и гуляла.

Мои проблемы с питанием закончились. С момента, как я легла в дневной стационар, ни разу не повторился булимический приступ. Я чувствовала себя спокойно и уверенно. Очень много спала, но организм был истощен после лучевой терапии, и меня это не пугало.

Постепенно моя жизнь налаживалась. Я решила съехать от подруги, так как по ощущениям было пора, и нашла новую комнату. Она находилась в четырехкомнатной квартире, где помимо меня жило еще семь человек. У квартиры была идеология: там все были вегетерианцами (как и я), нельзя было курить сигареты и пить алкоголь. Я въехала. Жизнь радикально поменялась, и поначалу я чувствовала себя просто прекрасно.

Последняя сигарета

Но скоро стало сложнее. Наступила осень, вместе с этим я начала чувствовать приближение меланхолии. Очень часто хотелось не думать о том, как жить в этом мире, а просто выпить алкоголь и забыться. Иногда я так и делала.

Мне становилось сложнее и сложнее работать. Я не видела смысла в своей деятельности, и из-за этого теряла мотивацию. Я начала подрабатывать преподавателем английского языка, думая, что мне это интересно и я буду делать это качественно, но дело оказалось не в том, что я делала.

Мне нравилось преподавать, но вставать по утрам для ранних занятий было невыносимо трудно. Я снова постоянно хотела спать. На основную работу я приходила, но часто опаздывала и явно не работала на 100 %.

Меня постоянно мучали мысли о бренности бытия. Однажды мы с друзьями пошли на андеграундную вечеринку. Мы стояли рядом со входом, и мне предложили сигарету. До этого я курила нечасто, с большими перерывами, своей пачки у меня никогда не было, но от предложений я не отказывалась. Я взяла эту сигарету и пошла к метро.

Я приняла решение никогда больше не курить. Вкус отпечатался у меня в рту, стало отвратительно. Я столько вложила в свое тело, чтобы пускать в него яд? Ну нет. Это было одно из самых правильных решений в моей жизни. Я пришла домой, легла спать. На утро проснуться, как обычно, было невозможно…

Я продолжала каждый день бороться за то, чтобы вставать с постели, но почему-то не шла к врачу. Мне все казалось бренным, бессмысленным. Зачем снова проходить через огромное количество побочек, через подбор препаратов? Чтобы снова ничего не получилось? В душе был постоянно какой-то надрыв, какое-то невысказанное отчаяние.

Меня перевели в другой отдел, и я подумала, что там мне будет интереснее и я наконец-то начну нормально работать. С чистого листа. Но нет, ничего не вышло. Более того, я оказалась неспособна освоить работу с новыми приборами. Вся информация вываливалась из головы, я не могла сосредоточиться и что-то запомнить.

Я стала получать выговоры. Я попыталась объяснить, что со мной происходит, но выходило плохо, и с моим руководителем мы пришли к выводу, что мне надо «взять себя в руки» и «собраться».

Я честно старалась собраться. Я старалась встать и поехать работать, но получалось очень плохо и через раз. По ночам я не могла заснуть, сон меня накрывал только под утро. Все это превратилось в бесконечный замкнутый круг, я снова ощущала липкий серый океан вокруг себя. Но признавать это я категорически отказывалась даже самой себе и делала вид, что со мной все в порядке, просто я устала и выгорела.

Фаза 4. Ремиссия

Переезд и новая работа

Поскольку я продолжала упорно отрицать, что у меня снова проблемы, мне приходилось продолжать попытки жить так, как если бы я была здорова. Не замечать, что я живу не в самых лучших условиях, было довольно трудно. К тому же, квартиру, в которой я жила, начали готовить к ремонту и пересдаче, и в любом случае мне необходимо было искать новые варианты.

К тому времени у меня с одним моим очень хорошим другом назрел отличный план. Мы подумали, что могли бы снимать квартиру вместе. Когда-то мы были в отношениях и знали в бытовом плане друг о друге почти все. Дружба у нас на настоящий момент была прекрасная, и решение казалось идеальным. Мы довольно быстро нашли неплохо подходящий нам вариант, закупили самое необходимое в «Икее» и въехали.

Жизнь как будто стала немного проще. За счет того, что вокруг меня происходило много нового, как будто бы легче проживалась та безысходность, которую я чувствовала. Я не могу характеризовать это состояние как депрессивное – я не чувствовала того отчаяния, которое свойственно депрессии. Но часть действий давалась мне все же тяжело. По утрам было трудно встать, и работа выматывала меня до последнего.

Переломный момент наступил, когда я не смогла проснуться, чтобы провести урок английского. Впервые в жизни