Все хорошо, мам - Елена Безсудова

Я заплакала. Я вспомнила, что детей воруют на органы. Да, мне рассказывали. Продают в рабство. А тут столько байков и машин, его запросто могли схватить и увезти. Кто откажется от такого белого и красивого раба, как мой сын? А если он упал в строительный котлован? Или его укусила ядовитая змея? А может, он просто заблудился и сидит где-нибудь совсем один и ему страшно? Майечка проводила по моим мокрым щекам ручками и засовывала их в рот – ей нравился соленый вкус.

Германа на той же площадке нашел взбудораженный мной дядя Миша. Не обнаружив на стройке ядовитых змей, он силой воображения превратил палку в посох и побрел назад, изображая магистра Йоду.

От радости я пообещала отлупить его вот этой самой палкой и даже куда-нибудь ее засунуть.

– Если ты засунешь мне в жопу палку, – Герман выбежал на середину набережной, по которой прогуливались зимующие, – то я тебя убью!

Гуляющие оглядывались на нас и цокали языками. Навстречу царственно надвигалось семейство Куркулей. Они ходили смотреть на большую луну.

– А вы знаете, что ваш Герман ругается матом? – подлили они масла в огонь.

– Я тоже ругаюсь, – призналась я. – Хотите послушать?

Куркули надулись и испарились.

Из города приехал Андрей, поохал над Германом и в наказание отобрал у него планшет. В ночи мы ели лапшу и молчали. Герман виновато притулился на диванчике.

– И какими же матерными словами ты ругаешься? – спросил для приличия муж.

– Я только одно знаю, – отрапортовал Герман. – Хунья!

– Ну а как твой рассказ? – обратился Андрей уже ко мне.

– Герои творят черт знает что. Они неуправляемы, как дети. Я бросила семена в почву, а что там вырастет – никто не знает.

– Напиши повесть про нашу жизнь здесь, в Ан-Вьене, – предложил супруг, – в этом подбрюшье дьявола и его приспешников. Это же идеальное место для зловещего убийства. Как минимум, таинственного исчезновения.

Мы посмотрели на Германа и замолчали.

– Я знаю, как назову наш детский сад, – произнес наконец Андрей. – Когда мы все же его откроем, сколотив капитал на лапше.

– «Почемучка»? «Незнайка»? «Гномик»? – гадала я.

– Нет. Он будет называться «Маленький гаденыш».

* * *

Через неделю Андрей привез меня в новый офис. Строго говоря, это был цех по производству лапши. Кухня сверкала серым металлом, как бока свежевыловленной зубатки. Холодильник пух от морепродуктов, мяса и овощей. Вьетнамская повариха (разумеется, ее звали Нга), увидев меня, прогундосила что-то в телефонный переводчик.

– Я никогда не смотрела такая чистая кухня, – прояснилось на экране.

Помурлыкав над Майечкой, повариха взгромоздилась на барный стул и углубилась в тетрис.

– А почему она ничего не делает? Где же заказы? – удивилась я.

– А заказов нет. – В дверях появился Пашка. – Бизнес – дело такое, пока не начнешь, не поймешь, пойдет он или нет.

– С первого раза у нас получились только наши дети, – добавил Андрей.

Я не удержалась и заметила, что прежде, чем запускать стартап, стоило бы провести маркетинговое исследование.

Андрей посмотрел на меня как на предателя и признался, что китайцы оказались жуткими скрягами. Они закупаются лапшой быстрого приготовления и самым дешевым пивом в местных магазинчиках. И в ужасе шарахаются от татуированного Пашки, который раздает листовки на пляже. Мы заказали себе у себя по удону и понуро поехали домой. У входа во дворец нас поджидала взволнованная Няшка.

– Ваш сын сегодня пытался утопить моего Леву в бассейне. – Она тыкала пальцем в Германа, который нес пакеты с удоном. – Хотелось бы понять, откуда в ребенке такая немотивированная агрессия. На шезлонге, накрытый, как пирог, полотенцем, лежал тринадцатилетний ябеда. Пока мы, тренькая пакетами с купленным к удону вином, пытались выяснить подробности происшествия (равнодушный Андрей путал детей Няшек с детьми Программистов), Герман заорал:

– Смотрите, змея, там змея!

Действительно, на камушке, на самом солнцепеке безмятежно спала, свернувшись спиралью, черная змейка.

Няшка схватила младшего сына в охапку и бросилась к шезлонгу с встрепенувшимся Левой. Герман сжал челюсти и прижал к подбородку удон. Я – Майечку. Андрей – вино. На крик из окна первого этажа выпрыгнул дедушка Куркуль. Не ожидая от него такой прыти, все остолбенели. Дед в два прыжка оказался около змейки и пнул ее ногой. Змея изогнулась и сделала в сторону обидчика отчаянный бросок. Няшка с детьми завизжали.

– Она не ядовитая! Здесь нет опасных змей, она не укусит, если ее не трогать. – Андрей пытался вразумить деда. Но тот уже тащил из сада рогатину, которой немедленно треснул рептилию по крошечной головке. Змейка извивалась и жалко шипела. Дедушка вошел в раж и наносил удар за ударом, пока черепушка ее не раскололась надвое, а сама змейка не превратилась в мертвый кусок шланга. В воздухе повисла почтительная к смерти бессмысленного существа тишина.

– Змея умерл-а-а-а, – зарыдал Герман, нарушив всеобщее скорбное молчание. У его ног валялись коробочки, из которых червеобразной массой вываливался удон. За ним заголосили другие дети, в том числе Марианна, которую бабка высунула в окно – посмотреть на дедушкин подвиг.

– Деда, зачем ты убил змею-у-у? – завывала она с подоконника. Пахнуло жареной картошечкой. С лучком.

Куркуль подцепил тело змейки орудием убийства и метнул его через забор. Няшка закрыла Леве глаза ладонью.

– Ты что ж, совсем идиот, – запричитала бабка. – А если б она тебя укусила? А если б летальный исход? Вывоз тела в Россию стоит полтора миллиона рублей!

– Она первая на меня набросилась, – жаловался Куркуль.

– Набросилась она на него, конечно! Небось перед этой выпендривался? – Бабка махнула кряжистой кистью в мою сторону. Я поправила платье. – Хватом он решил показаться, пионер-герой. С питоном сразился. А за груз-200 кто бы платил?

Няшка, облепленная сыновьями, наконец обрела дар речи:

– Только что на глазах у детей вы совершили преступление – убили живое существо. – Голос ее дрожал, как холодец. – Нанесли детям травму. Теперь нам придется ходить к психологу. Я напишу на вас жалобу в общество защиты животных!

– Пошла нахуй, – неожиданно ответил дедуля. В окне маячила фигура Куркулихи. Она сменила гнев на милость – в руке ее сверкала на закатном солнце рюмочка с боевыми ста граммами. Остальные девятьсот были пущены на мытье полов – Куркули боялись вьетнамских инфекций.

Андрей брезгливо собрал с горячей травы остатки лапши, которую успели атаковать мухи, в коробочку и выбросил вслед за змеиным трупиком.

Ужинали вином на балконе.

– Когда я увидела этот странный дом, все эти грешные фигуры, потолочного черта, нелепый беременный барельеф над входом, то подумала, что в этом месте с героями,