MARVEL: Небесный Кузнец - Expero

лице всю скорбь мира, направилась прямиком к моей двери. Шла она медленно, будто собираясь с духом, чтобы обратиться к якобы незнакомцу с деликатной просьбой. Играла, надо признать, неплохо. Не знай я, кто она на самом деле, мог бы и купиться на этот спектакль. Раздался мелодичный звонок в дверь, и я, не желая затягивать прелюдию, открыл.

— Ой, а ты… — она миленько приоткрыла ротик, а ее глаза изобразили вселенское удивление. Оскар в студию.

— Да, это я. Тот самый парень, что спас тебя от вселенского позора пару дней назад, — улыбнулся я, принимая правила игры.

— Вот это совпадение! Никогда бы не подумала, что в таком огромном городе, как Нью-Йорк, возможно что-то подобное! И надо же, именно около твоего дома мое колесо решило окончательно умереть! — щебетала она, хлопая ресницами.

— Ага, в жизни и не такое бывает, — пожав плечами, ответил я. — Полагаю, тебе нужна помощь с колесом?

— Да! Я еще в тот раз поняла, что ты из тех надежных парней, на которых всегда можно рассчитывать, — она одарила меня обворожительной улыбкой, способной растопить ледники.

Я молча кивнул и двинулся за ней к машине. Она открыла багажник и, демонстративно наклонившись, принялась искать запаску и баллонный ключ. Мой взгляд невольно прилип к ее попке, идеально обтянутой джинсами. Она прекрасно знала, что я смотрю, и это увлекательное и, чего уж греха таить, приятное глазу зрелище затянулось на добрых пятнадцать секунд. Наконец, «обнаружив» нужные инструменты, она с радостной улыбкой вручила их мне и повела к переднему колесу, призывно покачивая бедрами в такт шагам. Да, это будет самая долгая и самая мучительная замена колеса в моей жизни.

— Хух, наконец-то, — вынес я вердикт, театрально вытирая пот со лба.

Откуда пот? Сама по себе замена колеса — дело плевое. Но попробуйте сделать это, когда томная красавица с придыханием интересуется каждой мелочью, постоянно шепча, какой ты сильный, умелый и вообще мужчина мечты. Попробуйте сосредоточиться, когда она «случайно» касается вашей руки, а ее возбужденное дыхание щекочет ухо. Попробуйте сохранить хладнокровие, когда ты девятнадцатилетний парень в самом расцвете пубертата, и твое тело, даже под контролем НЗТ, реагирует на такие провокации в десятикратном размере.

— Это было… невероятно круто! — восхищенно выдохнула Елена, когда последний болт был затянут. Она подошла ко мне почти вплотную, так что я ощутил аромат ее духов, и произнесла полушепотом: — Может, зайдешь ко мне на чашечку чая? Я живу буквально в паре домов отсюда.

Блять… Нет! Мой мозг кричал об опасности. Не ведись! Ты выше этих низменных инстинктов! Вдох. Выдох. Контроль.

— Прости, но у меня дома неотложные дела, — я резко вложил ей в руки баллонный ключ и, не оглядываясь, быстрым шагом направился к своему дому. К счастью, в спину мне не раздалось ни звука.

Захлопнув за собой дверь, я с протяжным вздохом облегчения прислонился к ней спиной. Краем глаза я заметил в окне, как фордик Елены плавно тронулся с места и… припарковался через два дома от моего. Наблюдательный пункт развернут. Елена — это, конечно, хорошо, но мне нужна была не она. И словно по сценарию, в этот самый момент к моему дому подкатила еще одна машина. На этот раз — обычное желтое такси.

— Не тот адрес! — сначала я услышал громкий хлопок двери, а затем возмущенный, но идеально поставленный сопрано рыжеволосой красавицы. Она стояла у окна водителя и театрально разыгрывала свою карту, прекрасно понимая, что появление второй «случайной гостьи» подряд выглядит крайне подозрительно.

— Ничаго не понимать! Тот, не тот! Город большой! И ваще, ты не заплатить! — прокричал в ответ таксист с карикатурным акцентом, после чего резко нажал на газ и скрылся за поворотом, оставляя Наташу Романофф удивленно хлопать ресницами.

— Да как я тебе заплачу, если у меня телефон разрядился! — крикнула она ему вдогонку, но было уже поздно, таксист был далеко. А вот кто был близко, и чей дом выглядел таким гостеприимным? Конечно же, она развернулась и направилась ко мне.

Театр абсурда, ей-богу.

Снова звонок. Снова я открываю дверь. Снова на пороге — очаровательная красавица с изумрудными глазами, в которых на долю секунды я действительно утонул.

— Это ты! — воскликнула Наташа с идеальной ноткой удивления. — Парень с тем глупым анекдотом!

— Он самый, — признал я очевидное. — Для красивых девушек у меня припасено еще немало анекдотов, и один глупее другого.

— Звучит заманчиво, и такое совпадение — это действительно что-то из разряда невозможного, но я немного спешу, — о, эта решила зайти с другой стороны. — Вот только у меня, как назло, сел телефон, — она продемонстрировала мне темный экран. — Могу я ненадолго зарядить его у тебя? Ну и, может, вызову такси с твоего?

— Да, без проблем, заходи, — я отступил в сторону, приглашая ее внутрь.

Интересно, как она поведет беседу дальше? По ее же легенде, у нее мало времени, а замаскированный под светскую беседу допрос — процесс деликатный и не терпящий спешки. Ладно, сейчас и узнаем. Я закрыл дверь и мельком заметил, как в окне дома, где припарковалась Елена, забавно дернулась шторка. Шоу начинается.

*****

Стерильная белизна больничной палаты давила на глаза. Тишину нарушал лишь мерный, безжизненный гул медицинского оборудования. На просторной койке, под пристальным наблюдением десятка датчиков, лежало существо, лишь отдаленно напоминавшее человека. Гладкое, бесшовное тело из отполированного до зеркального блеска серебристого металла сохранило очертания того, кем оно было раньше — одного из величайших молодых умов планеты, Виктора фон Дума. Его глаза, лишенные зрачков, были двумя бездонными колодцами жидкого света. Они немигающе взирали в потолок, изучая невидимые простым смертным спектры.

Это молчаливое созерцание могло бы длиться вечность, но его прервал тихий щелчок электронного замка. В палату суетливо вошел Рид Ричардс. На нем был белый лабораторный халат, а в руках он держал планшет, по которому его глаза обеспокоенно бегали, вчитываясь в бесконечные строчки данных.

— Докладывай, Рид, — раздался голос с койки. Неестественный, лишенный эмоций и интонаций, с тихим призвуком отполированного металла. Виктор даже не повернул головы.

— Все… невероятно запутанно, Виктор, — Рид выдохнул, и в этом вздохе было больше бессилия, чем усталости. — Я до сих пор не понимаю, как ты вообще существуешь! У тебя нет органов в привычном смысле. Нет крови, нет нервной системы. В тебе не осталось ничего от человеческой биологии.

— Трансмутация, — это было не вопросом, а констатацией факта. В металлическом голосе впервые проскользнул намек на любопытство. Виктор повернул голову, и его светящиеся глаза впились в Рида.

— Именно! Полная, на атомарном уровне! Твое тело —