Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

До конца июня немецкий батальон СС, в 1941 году состоявший из финских добровольцев, против которого я высказывал возражения, был расформирован. К счастью, на момент расформирования его бойцы были в Финляндии в отпуске вследствие истечения срока их контрактов. Я полагал, самое время запретить возобновление контрактов, тем более что молодые солдаты почти без исключения по возрасту уже подлежали призыву на действительную военную службу. Мое мнение не нашло понимания, и мне не удалось убедить правительство запретить подписание новых контрактов. Министерство иностранных дел, взявшее на себя в период формирования батальона задачу набора солдат, было обеспокоено реакцией, которую эта мера вызовет в Германии. Я настаивал на своем, и, когда молодые люди собрались в Ханко, я послал в порт генерала, чтобы сообщить им, что запрещаю возобновлять контракты и садиться на корабли для доставки в Германию. Главнокомандующему войсками СС Гиммлеру пришлось издать приказ о расформировании батальона, основанием же, по его выражению, послужило избежание бойцами обязательств.

Мое отношение, разумеется, не распространялось на самих молодых солдат, по полученным мной сведениям доблестно сражавшихся в южнорусских степях и на Кавказе. При распределении людей по разным подразделениям сделали все возможное, чтобы пойти навстречу их пожеланиям, и я с удовлетворением увидел наши собственные ряды, где на счету каждый человек, пополненные этими молодыми ветеранами. Постепенно Финляндии пришлось мобилизовать все подготовленные резервы в возрасте до 45 лет – мера, не имевшая аналогов в других странах, кроме Германии.

Вопрос о выходе Финляндии из войны поднимался в течение года несколько раз. В июле русская миссия в Стокгольме сообщила бельгийскому министру, что Советский Союз готов начать мирные переговоры при условии, что первый шаг сделает Финляндия. Устный, как и русское сообщение, ответ финского правительства заключался в том, что финское правительство считало основой для обсуждения границу 1939 года, но готово обсудить такой пересмотр границ, который можно считать необходимым.

Летом 1943 года в Лиссабоне наша миссия в ходе переговоров с тамошней миссией Соединенных Штатов рассмотрела возможности достижения мира. В результате этих обсуждений министр Рамзай по просьбе американцев направил в Госдепартамент личное сообщение с заверениями, что финская армия не вступит в боевые действия с американскими войсками в случае высадки последних в Норвегии и распространения боевых действий на территорию Финляндии, – операция, естественно, получила бы мое полное одобрение. Мне неизвестно, рассматривалась ли когда-либо всерьез высадка американцев в Северной Норвегии, но очевидно, что тогда дискуссии в Лиссабоне пробудили бы надежды, что на последнем этапе войны мы сможем рассчитывать на новый противовес экспансионистской политике Советского Союза.

Широкая общественность ничего не знала об этих и других контактах, направленных на прекращение войны. Показательно, что 33 известных гражданина, среди которых было несколько членов парламента, осенью 1943 года в письме на имя президента выразили надежду, что правительство примет необходимые меры для установления мира.

На большом театре военных действий события принимали все более неблагоприятный для стран оси оборот. Западные державы, после неожиданно слабого сопротивления оккупировавшие Сицилию, 3 сентября 1943 года начали высадку войск на материковой части Италии. После сформирования Муссолини нового фашистского правительства в Северной Италии последствия докатились и до нашей страны. В адресованном президенту республики письме от 10 октября Гитлер потребовал, чтобы Финляндия признала правительство Муссолини. Ответом был отказ.

В октябре генерал Эрфурт передал мне письмо военного руководства Германии, в котором спрашивали, не могу ли я принять генерала Йодля, которому приказано проинформировать меня об общей военной ситуации. Главная причина, конечно, катастрофа в Италии и то психологическое воздействие, которое, как опасались, она окажет на Финляндию. Я с удовольствием принял генерала Йодля, считая его мудрым офицером, с симпатией относящимся к нашей стране.

В обзоре последних событий войны он отметил, что итальянский союзник никогда не был для Германии источником силы. Остановка наступления союзников в подходящем секторе Северной Италии, где в спешке провели фортификационные работы, позволила бы устранить последствия краха Италии и в какой-то мере нормализовать ситуацию. Что касается угрозы высадки в Западной Европе, то наиболее вероятным является французское побережье. Генерал Йодль сказал, что нынешнего гарнизона на Атлантическом побережье хватит, чтобы сбросить десант в море. Он полагал, что, даже если войска вторжения смогут занять достаточную территорию для высадки подкреплений, это даст возможность нанести по западным державам решающий удар, и высвободить силы, необходимые для остановки наступления русских. Обсуждая события на Ленинградском фронте, генерал Йодль тем не менее признал, что поражение создаст для нас рискованную ситуацию. В этой связи он упомянул, что немецкое Верховное командование рассматривало возможность отвода левого фланга Восточного фронта в направлении Риги, но, хотя эта мера позволила бы сократить фронт, от нее отказались главным образом из-за негативных последствий, которые она окажет на Финляндию. Генерал Йодль сказал, что ему известно об установлении Финляндией контактов для установления возможности выхода из войны, и в этой связи сделал следующее примечательное заявление: «Ни у одного народа нет долга более высокого, чем тот, который продиктован заботой о существовании Родины. Перед этой заботой все прочие соображения отходят на второй план, и никто не вправе требовать, чтобы один народ шел на смерть ради другого». Йодль продолжал, что положение Финляндии, несомненно, тяжелое. Каковы сегодня возможности Финляндии? Конечно, мы можем заключить сепаратный мир, но в этом случае ей угрожает судьба Прибалтийских стран 1940—1941 годов, Финляндия будет большевизирована, а образованную часть населения отправят в ссылку. Если Финляндия считает, что победят западные союзники, она может заключить перемирие и принять участие на их стороне – если англичане и американцы высадятся в Скандинавии – в выяснении отношений, которое, по его мнению, состоится между ними и Советским Союзом. И в этом случае Финляндия продолжит войну, начатую на стороне Германии, но уже вместе с двумя державами, ее сегодняшними врагами. Наконец, присоединившись к русским в финальной битве против Германии, мы получим преимущества, едва ли достижимые при заключении мира. Однако он думал, что финский народ на это не пойдет, поскольку такое решение несовместимо с северными представлениями о верности и чести. Последняя альтернатива – это продолжение войны на стороне Германии, которую Йодль, по его словам, отнюдь не желая пропагандировать, считал в существующих обстоятельствах наименее рискованной.

Высказывания генерала Йодля еще больше убедили меня и моих ближайших подчиненных в том, что он – человек чести, который даже в моменты неудач принял во внимание наши трудности.