Моя настоящая жизнь - Олег Павлович Табаков

class="p1">Школа является государственным учреждением и лишена всякого налета коммерциальности. Финансирование производится из бюджета Москвы. Это финансирование, направленное на образование, поэтому Школа не является структурным подразделением театра. И учеба, и пятиразовое полноценное питание для студентов бесплатны. Дополнительные деньги дают меценаты, мои давние друзья. Именно поэтому мы можем кормить студентов, затрачивая на это вдвое больше денег, чем положено бюджетом. И добавляем несколько большую сумму к их стипендии – порядка 900 с чем-то рублей из тех же небюджетных денег.

На самом деле все это не имеет никакого отношения ни к капитализму, ни к коммерциализации. Это селекция: найти талант, поставить его на ноги и по возможности запустить на орбиту. К таланту и настоящей способности еще нужен факт удачи. Кому-то она улыбается, а кому-то… Пока наши студенты, конечно, еще не осознают, куда они попали. Да, им повезло. Но я и не настаиваю на этом. Не внедряю в них это. Я думаю, что это такое дело во благо Отечества.

Помимо удобных жилых комнат и учебных аудиторий есть в Школе и сцена со зрительным залом, где студенты проводят очень много времени.

Школа – дело, которым занимаемся и я, и все мои соратники не денег, не корысти ради. Аня Гуляренко, моя первая выпускница, – зав. учебной частью этого заведения. Преподают в Школе и другие мои ученики – актеры Театра на улице Чаплыгина: Миша Хомяков, Виталий Егоров, Саша Мохов, Сережа Угрюмов, Алена Лаптева. С нами лучшие профессионалы из творческих вузов столицы. Михаил Андреевич Лобанов, мой замечательный коллега по Школе-студии МХАТ, – главный наш «паровоз». Первые курсы он в буквальном смысле тащит на себе. Уникальный специалист в области сценического движения и пластики Андрей Борисович Дрознин начинал работать со мной еще во Дворце пионеров на Стопани и задержался рядом на сорок лет. Преподают там и бывшие ученики саратовского кружка «Молодая гвардия»: Володя Краснов, уже совсем состоявшийся человек, и Генка Ротман из знаменитой клоунской пары «Ротман и Маковский».

Обязанности директора Школы принял на себя мой заместитель по административной части Художественного театра Юрий Кравец, которому я предложил заниматься двумя крайне непростыми делами одновременно. Это кадровое решение было принято мною отнюдь не случайно. Передо мной стояла весьма непростая задача – расставить таких людей на ключевые позиции, чтобы вся эта театрально-школьная машина исправно заработала с самого начала. Я был просто уверен, что в данной ситуации для того, чтобы своевременно открыть двери Школы для ее первых учеников, необходимо было назначить именно этого человека. И я в нем не ошибся.

Само время отобрало нужных, я бы так сказал.

Делают они свою работу по любви и без ограничения во времени. Для любого взрослого человека, взявшегося за преподавание, Школа – это настоящее чистилище, где каждый вдруг сознает, чего он стоит на самом деле в своей профессии, потому что там вся шелуха жизненного благополучия и прошлых заслуг мгновенно улетучивается.

Театральная педагогика – удел немногих. Я имею в виду не число педагогов, а умение. Не у всех это получается. Раньше были педагоги такого особого свойства вроде Евгении Николаевны Морес в Школе-студии, Ирины Ильиничны Судаковой, Володи Левертова в ГИТИСе, Юрия Васильевича Катина-Ярцева в Щукинском училище… Но таких людей всегда мало. Так же, впрочем, как и живых театров. Как сорок лет назад в Москве было всего пять стоящих театров, так и сейчас. Может быть, одним больше, одним меньше. Видимо, планирование небесной канцелярии достаточно традиционно и регулярно.

Со временем понимаешь, о чем сказаны эти, вроде бы такие странные, слова Пушкина: «Нет, весь я не умру – душа в заветной лире мой прах переживет и тленья убежит…» Это про то, что будет после нас. И это, как мне кажется, оказалось очень важным для тех актеров, которые рискнули ввязаться в это непростое и нервотрепное дело, к тому же, прямо скажем, не приносящее дохода.

Когда Школа только задумывалась, я рисовал себе ее будущий образ. Боюсь этого сравнения, но мне хотелось, чтобы новая Школа напоминала легендарный пушкинский лицей, по крайней мере атмосферой творческого поиска. По итогам четырех лет занятий выпускники получат дипломы о среднем профессиональном актерском образовании. Но до этого дня будет еще много сложной, кропотливой, творческой учебы и труда.

Реалии театральной школы

У нашей Школы несколько названий, самое длинное из которых – «Государственное бюджетное образовательное учреждение среднего профессионального образования „Московский театральный колледж“ при государственном бюджетном учреждении культуры г. Москвы „Московский театр под руководством О. Табакова“». Более краткое – «Московская театральная школа Олега Табакова». Но все мы называем ее просто Школа.

В течение полугода после официального открытия только что отстроенное здание Школы отделывалось, наполнялось оборудованием, а ранней весной наступило время отправляться на поиск талантливых абитуриентов. Осуществление этого многоступенчатого мероприятия было бы невозможно без финансовой поддержки со стороны наших меценатов. С самого начала целевую помощь нашему учебному заведению на проведение ежегодного конкурсного отбора оказывает президент-председатель правления ВТБ-24 Михаил Михайлович Задорнов.

Схема проведения отбора будущих абитуриентов такова. Юрий Кравец и преподаватели Школы Анна Гуляренко, Михаил Хомяков, Владимир Краснов, Александр Мохов, Сергей Угрюмов, Виталий Егоров садятся и, подобно детям лейтенанта Шмидта, «делят карту» России, а затем десантируются во вверенные им области с целью поиска талантов на местах, в регионах. Ареал высадки школьного педагогического десанта весьма обширен. Западная точка – Калининград, восточная – Хабаровск, северная – Архангельск, южная – Краснодар. И, конечно, все регионы, оказавшиеся внутри этого четырехугольника.

При поддержке местных губернских властей, СМИ и министерств культуры организуются предварительные просмотры детей на предмет поступления в нашу Школу, куда приглашаются все желающие. Накануне конкурса проводится обширная предварительная работа: звонки, заявления, фотографии, присвоение номеров. В каждом регионе в конкурсе участвуют до ста человек, из которых после прослушивания примерно пятеро получают путевку на экзамены в Москве.

Московские дети отсматриваются в течение апреля – каждое воскресенье. На апрельский отсмотр приезжают и дети из других городов, которые по какой-либо причине не успели попасть на экзамены у себя дома. Из них до экзаменов допускаются человек тридцать.

Департаментом культуры города Москвы всем отобранным на местах абитуриентам оплачивается дорога в столицу и домой, их проживание и питание на время пребывания на конкурсе независимо от того, поступил человек или не поступил.

Сидя в 2010 году на первых вступительных экзаменах в Школе после десятилетнего педагогического перерыва, я вдруг заметил одну невеселую тенденцию. Общая культура молодых людей, окончивших среднюю школу, то есть основной вид образования в нашей стране, резко