Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк

как подобает королю. Тем не менее, ни римский папа, ни иерусалимские бароны не ставили вопрос о лишении Гогенштауфенов права на иерусалимский трон вплоть до пресечения их династии в 1268 г. со смертью Конрада III (Конрадина). Реально же Иерусалимским королевством управляли Лузиньяны с Кипра, ставшие "наместниками заморских королей"[132], а еще точнее бальи, выполнявшие от их имени роль регентов.

В 1248 г. у Генриха I появилась возможность стать не просто королем, но королем-крестоносцем. На Кипр прибыл Людовик IX Святой, а вместе с ним брат короля Роберт I д'Артуа и герцог Карл I Анжуйский. Также на остров прибыл из Мореи ее князь Жоффруа Виллардуэн со своими вассалами, к которому еще в Монемвасии присоединился со своим войском герцог Бургундский. Все они были радушно приняты на Кипре. Генрих I проявлял живой интерес к предстоящей экспедиции, и кипрское рыцарство под командованием своего короля было готово принять участие в войне против Египта. Непонятно, по каким причинам Ле Гофф называет этого короля "чудаковатым"[133]: возможно, и в данном случае проявляется свойственное автору крайне негативное в целом отношение к крестоносному движению, как к бесполезному, бессмысленному и даже нелепому явлению в европейской истории. Вопреки мнению Ле Гоффа, поведение кипрского короля во время пребывания на Кипре французских рыцарей трудно охарактеризовать как "чудачество". Незадолго до появления на острове Людовика IX кипрский монарх отправил посольство к монголам с целью заключения союза против Египта. Ответ хана Батыя был разочаровывающим, но стратегия короля была абсолютно верна. Это косвенно подтвердила и дипломатическая линия самого Людовика IX. Едва прибыв на Кипр, он также начал переговоры с монголами. В декабре 1248 г. в Кирении высадились послы от Великого хана. Они были приняты в столице Кипрского королевства, где вручили французскому королю письмо своего владыки с обещанием помощи в отвоевании Святой Земли у египтян. В ответ французский король отправил своих послов к татарскому хану для проведения дальнейших переговоров и заключения прочного военного альянса. Послы вернулись назад только через два года[134], и планы о заключении союза так и остались лишь планами. Личные качества Генриха I Лузиньяна, был он "чудаковатым" или не был, никак не могли повлиять на провальный результат крестового похода. Не вина кипрского монарха, что на крестоносцев во время их пребывания на острове обрушилась страшная эпидемия, унесшая жизни многих воинов. Ее последствия оказались многолетними. Гибель войска Людовика IX Святого от эпидемии на Кипре настолько сильно отпечаталась в памяти потомков, что сделала практически невозможной дальнейшее использование острова европейскими крестоносцами как базы. Как ни убеждал Генрих II Лузиньян Европу после потери Акры в 1291 г., что Кипр станет прекрасным плацдармом для наступления против Египта[135], доводы "против" Рамона Луллия, теоретика крестового похода при французском дворе, или венецианца Марино Санудо Торселло окажутся сильнее[136]. Память о жутком море в войске Людовика IX Святого через десятилетия заставляла хронистов и поборников крестовых походов вновь и вновь предостерегать современников от поездок на остров. Европейцы, попадавшие на Востоке в абсолютно непривычный климат, действительно часто страдали от тропической малярии и лихорадки. Эти болезни были чрезвычайно опасными и зачастую грозили смертью. Неудивительно, что малярия и лихорадка называются в "Ассизах" наиболее опасными болезнями[137]. Остров Кипр оказывался для многих паломников последним пристанищем в их жизни. Поэтому в сознании европейцев прочно укоренится ощущение, что "гнилой воздух и грязная вода Кипра" исключительно негативно влияют на их здоровье. Эту идею они будут повторять вновь и вновь вплоть до конца XV в.[138] После Первого похода Людовика Святого Кипр станет лишь местом кратковременных стоянок кораблей, заходивших в порты королевства по необходимости, главным образом для пополнения запасов продовольствия. Например, именно для этого сделал остановку на острове принц Эдуард Английский (будущий король Эдуард I) в 1271 г. на пути в Акру.

Трижды женатый Генрих I умер в возрасте 37 лет, оставив от третьего брака с Плезанс Антиохийской единственного наследника, вступившего на престол Кипра под именем Гуго II Лузиньяна (1253–1267). Годовалый младенец, родившийся в 1252 г., стал наследником кипрского трона и унаследовал титул "Dominus Hierosolymitanus". Регентшей при нем сначала была его мать, а после ее смерти в 1261 г. — Гуго Антиохийский, сын Изабеллы, младшей сестры Генриха I Лузиньяна. Гуго II сочетался браком в 1265 г. с очередной Изабеллой, очередной представительницей рода Ибелин из Бейрута. Но уже через два года, в 1267 г. в возрасте 15 лет он умер, не оставив после себя наследников. С его смертью, через 75 лет после появления Ги де Лузиньяна на Кипре на Востоке пресеклась прямая ветвь "старых Лузиньянов", напрямую связанных с графством Пуату. Кипрский трон в 1267 г. наследовал его двоюродный брат и бывший регент Гуго Антиохийский.

Итак, род Лузиньянов на Востоке разделился на две крупные ветви: "старые Лузиньяны," прямо связанные с западной линией (1192–1267), и "новые Лузиньяны", — образовавшие Пуату-Антиохийскую ветвь, которая позднее распалась в свою очередь на три: 1) королевский дом Кипра 12671489 (закончилась в 1530 г.); 2) армянская ветвь Лузиньянов, королей Киликийской Армении 1310–1421; 3) не легитимные ветви 1400–1660.

Гуго Антиохийскому, являвшемуся, как сказано, регентом Кипра с 1261 г, не составило труда добиться признания себя Высшим Советом баронов сувереном Кипра, и в возрасте 25 лет он стал пятым кипрским монархом Гуго III (1267–1284). С момента вступления на кипрский престол он отказывается от своих родительских титулов, западного — "де Пуату" и левантийского — "Антиохийский", и называет себя просто Лузиньяном по девичьей фамилии своей матери. Следует заметить, что права Гуго Антиохийского на кипрский престол безуспешно оспаривал другой его двоюродный брат Гуго де Бриенн, сын Марии Лузиньян, средней сестры короля Генриха I, которая была замужем за Готье де Бриенном. Гуго де Бриенн, хотя и был младше Гуго Антиохийского, по правилам западноевропейского майората имел больше прав на престол, нежели его кузен. Но в 1267 г. именно Гуго Антиохийский был венчан в соборе св. Софии в Никосии короной Кипра. Он же становится первым после Амори Лузиньяна обладателем корон и Иерусалима и Кипра. В сентябре 1268 г. (по другой версии в 1269 г.) после смерти Конрадина, последнего императора и иерусалимского короля из династии Гогенштауфенов, Гуго был коронован в Тире иерусалимской короной и стал называться "Rex Cypri et Hierosolymitani"[139].

Правление Гуго III прошло не без успехов. Он пытался укрепить королевскую власть и распространить ее на всю территорию Иерусалимского государства. Но стать подлинным монархом континентального королевства Гуго III не удалось. Было три основных причины, помешавших ему: 1) начавшееся завоевание Сирии мамлюками,