И восстанет ветер. Баллады - Даниэль Мусеевич Клугер

«Санта Марии», но ему нужны были еще два судна для экспедиции. Я помог ему купить каравеллу и галеру».

Губернатор о. Эспаньола Бартоломео Колумб в письме племяннику Диего, 1495

«Отправленный галеон с грузом мексиканского серебра был ограблен пиратами Якова Иудея, совсем недалеко от Эспаньолы. Я слышал, что он собственноручно убил находившихся на корабле инквизиторов Мигеля Хименеса и Хосефа Арахонеса».

Из воспоминаний Эрнана Кортеса, 1506

…Как-то вечером, после боя

Он, задумчив, стоял у грота,

Разговаривал сам с собою.

Он шептал: «Хороша охота…

Только ночи мои пустые,

Поскорее бы новый день…»

Услыхал он шаги чужие

И увидел чужую тень.

И спросил он: «Ты не был с нами

Ни в Сант-Яго, ни в Да-Пуэрте?»

Незнакомец сверкнул очами

И ответил: «Я — Ангел Смерти!

Сделал ты океан могилой

Всем встречавшимся на пути.

Ты молился с такою силой,

Ты заставил меня прийти!

И хочу я сказать по чести,

Хоть душе твоей будет больно, —

Я помог этой жаркой мести,

Но теперь я прошу: «Довольно!»

Я с тобою был не однажды,

Книгу Смерти с тобой листал.

Утоление этой жажды

Невозможно — а я устал».

И, оплакав свою подругу —

Шпагу, сломанную у гарды,

Капитан услал на Тортугу

Каравеллы своей эскадры.

«Забирай меня, гость проворный!

Я остался на берегу».

Но потупился ангел черный

И ответил: «Я не могу…»

«Прибыл корабль из Венеции, на нем один старик по имени Яков Куриэль. Он провел на море всю жизнь, пиратствовал, командуя тремя кораблями, и считался среди своих людей кем-то вроде князя».

Рабби Хаим Виталь Калабрезе. «Книга видений»

…Он омыл в океане руки,

Сшил одежду из парусины.

На борту турецкой фелуки

Он добрался до Палестины.

Дуэлянтом, бретёром, с целью

Бросить вызов, послать картель —

Так ступил на Святую Землю

Дон Яаков де Куриэль.

И, раввина найдя святого,

В синагоге старинной, в Цфате,

Пожелал он услышать слово

О прощении или расплате.

И раввин отвечал: «Посланник

Мне поведал — из Высших стран:

Не осудят тебя, изгнанник,

Не простят тебя, капитан».

Слово режет подобно бритве,

И душа поддается горю.

Он все дни проводил в молитве —

А ночами мечтал о море.

Жизнь, раздвоенная тоскою,

Не плоха и не хороша.

Может быть, потому покоя

Не находит его душа.

Он является в лунном круге —

Неподвижен, одежды белы:

Не идут ли за ним с Тортуги

Быстроходные каравеллы?

Сотни лет, каждой ночью лунной,

Из-за тридевяти земель

Ждет корсаров своих безумный

Дон Яаков де Куриэль…

Дон Яаков де Куриэль, он же Яго де Сантахель д’Акоста похоронен в Цфате. Его могилу можно видеть и сейчас, недалеко от могилы святого рабби Ицхака Лурия Ашки-нази. Последний потомок Куриэля — Морис Куриэль ныне живет на острове Кюрасао и занимает пост президента еврейской общины этой голландской колонии.

МЕСТЬ ПРЕКРАСНОЙ ДАМЫ

В старом еврейском квартале Севильи, ныне именуемом

«Санта Крус», есть небольшая, на два дома,

улочка, с пугающим названием «Калье де ла Муэрте» —

«Улица Смерти». Над входной дверью одного из домов

находится очень странное украшение — небольшая

керамическая табличка с изображением черепа.

Ниже — мемориальная доска, и на ней написано следующее:

«Здесь, над дверью дома на Улице Смерти, была помещена

голова Сусанны де Шошан по прозвищу Прекрасная Дама

в соответствии с ее завещанием, в знак того,

что она стала виновницей мучительной смерти своего

горячо любимого отца».

ПРОЛОГ

Был кем-то изменен

Видений темных ряд.

Фундаментом времен

Казался тонкий яд,

Терялся слабый след

Под пальцами невежд.

Считался чей-то бред

Вместилищем надежд —

Ну что за беда…

Чернильница, перо,

Пергамент, серебро,

Потрепанный словарь,

Псалтырь и календарь,

Колеблющийся дом

И тени на стене.

Оставим на потом

Вопросы к тишине —

Листаем года…

И словно наяву

Пейзаж или портрет,

Короткую главу

Очертит зыбкий свет.

Короче говоря,

Бессонница, заря,

Как будто на щеке,

На подоконнике —

Сейчас и тогда…

Бегущая вода,

Чужие берега.

Удобная среда —

Ни друга, ни врага.

Чернильница и черт

В пустом монастыре.

Давно хозяин мертв,

И осень на дворе —

Уже навсегда…

БАЛЛАДА О СВЕЧАХ

Кострами так напугана Севилья!

Великий инквизитор Торквемада

Над городом свои расправил крылья,

Ему костры — утеха и услада.

И многие в последний раз денницу

Увидели под смертный барабан.

И среди прочих брошен был в темницу

Несчастный дон Диего де Шошан.

И дочь его, красавица Сусанна,

В накидке черной, укрывавшей плечи,

Явилась в трибунал, и, как ни странно,

Сам Торквемада вышел ей навстречу.

И, преклонив колени пред монахом,

В наряде скорбном, траурном чепце,

С безумною надеждою и страхом

Она спросила о