История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

находились отряды полковника Джерарда и сэра Мармадьюка Лангдейла, и со всей поспешностью присоединил их силы к собственной армии, чтобы возвратиться в Ньюбери и забрать оставленные там пушки и обоз. По пути он встретил графа Нортгемптона с только что деблокировавшими Бенбери полками, после чего, с необыкновенной быстротой сформировав новый артиллерийский обоз, устроил своей армии общий сбор на лугу Буллингдон-грин — где, с учетом этих войск, а также пехотных частей полковника Гейджа, взятых из оксфордского гарнизона, под началом Его Величества оказалось 6000 пехоты и 5000 кавалерии. С ними он двинулся к Уоллингфорду и через восемь дней по оставлении им Доннингтон-касла вновь прибыл к замку, причем позиция его была столь выгодной, что он решил не уклоняться от сражения с неприятелем, но прежде — забрать свои пушки и доставить в Доннингтон-касл необходимые припасы, что и было выполнено без всякого противодействия.

Неприятельская же армия, раздираемая враждой и несогласиями собственных командиров, по-прежнему стояла в Ньюбери, и о приближении короля враг узнал лишь после разгрома одного из лагерей своей кавалерии. На следующее утро король построил свою армию в боевой порядок; принц Руперт (назначенный главнокомандующим) шел в авангарде; он занял пустошь с обратной стороны замка, хотя на подступах к ней — на узкой, круто поднимавшейся в гору дороге — принца мог бы остановить даже небольшой отряд. На этой пустоши к полудню сосредоточилась вся королевская армия; каждый ее солдат готов был драться, но поскольку неприятель так и не появился, армия прошла мимо замка, переправилась через реку у мельницы и по двум бродам ниже по течению — опять же без всякого сопротивления — а затем расположилась на широком поле между Спином и Ньюбери, вполне подходящем, как считали, месте, чтобы ожидать на нем неприятеля — который в это время сосредоточил крупный отряд пехоты и кавалерии на другом поле, близ Шоу, а с противоположной стороны Ньюбери возвел укрепления и установил батареи. Неприятель решил защищать город и действовать (как совсем недавно — король) оборонительно; имея теперь теплые квартиры, он рассчитывал, что удар по королевской армии принесет ему больший успех после того, как она проведет несколько ночей в чистом поле: шел уже ноябрь месяц, хотя погода оставалась не по сезону хорошей. Произошло несколько мелких кавалерийских стычек, но когда король понял, что вражеская армия, если он принудит ее к бою, окажется в более выгодном положении, он созвал военный совет. Мнение его участников было единодушным: поскольку король деблокировал Доннингтон-касл, обеспечил гарнизон достаточным количеством припасов и может теперь вывезти из замка пушки и амуницию, то его задачу следует считать успешно выполненной; если же его честь в последней битве хоть сколько-нибудь пострадала, то теперь она восстановлена, ведь король переправился с армией через реку на глазах у неприятеля и изъявил полную готовность вступить в бой — однако противник не осмелился принять это предложение. Тогда король приказал больше неприятеля не задирать, но у него на виду, с барабанным боем и трубным гласом, тем же путем отойти на другой берег реки. Король провел эту ночь в Доннингтон-касле, а вся его армия — в окрестностях замка.

Король еще не сделал всего, чего желал добиться до ухода армии на зимние квартиры, и теперь хотел предоставить неприятелю возможность для сражения. А потому воскресным утром 11 ноября Его Величество проследовал со всей своей артиллерией и амуницией из Доннингтон-касла через широкую равнину к Ламборну; во время этого марша отряды вражеской кавалерии атаковали его арьергард, но были отражены с уроном, потеряв многих убитыми и несколько человек пленными. Чтобы его солдаты могли отдохнуть и восстановить силы после тяжелого постоя под Доннингтоном, король провел в Ламборне ночь и весь следующий день, но первым же делом послал в Малборо нескольких уважаемых и влиятельных особ, дабы те позаботились о сборе припасов для его армии. После чего, убедившись, что неприятель по-прежнему стоит в Ньюбери, он двинулся к Малборо, где обнаружил, что его распоряжения выполнены наилучшим образом. Королю не терпелось вызволить Безинг, вновь оказавшийся в отчаянном положении (как уже было сказано, после деблокады усадьбы Гейджем неприятель опять взял ее в тесное кольцо осады); причем он непременно хотел использовать для этого всю армию, чтобы заставить врага принять бой, но после основательного обсуждения более надежным образом действий был признан иной: сильный отряд из тысячи кавалеристов, каждый из которых возьмет с собой мешок зерна или другой провизии, выступит в путь с таким расчетом, чтобы достигнуть Безинг-хауса на следующее утро, после чего, сбросив мешки, как можно скорее возвратится обратно. Командовать этим отрядом поручили полковнику Гейджу, уже добившемуся под Безингом блестящего успеха, и тот с радостью взялся за дело. Чтобы облегчить осуществление этого замысла, главную квартиру решили перенести в Хангерфорд и именно оттуда отправить отряд Гейжда, а потому Его Величество двинулся к Хангерфорду, лежавшему на полпути к Ньюбери. Между тем неприятель сам выступил из Ньюбери к Безингу, полагая, что при виде всей его армии комендант немедленно капитулирует. Обнаружив, однако, что маркиз намерен защищать Безинг-хаус с прежним упорством, он отвел все свои войска от Безинга и снял осаду буквально за день до того, как к усадьбе подоспел Гейдж, так что его кавалеристы без труда доставили провиант и без помех возвратились к королю. Затем Его Величество двинулся к Фаррингтону, не без некоторой надежды внезапным ударом захватить Абингдон, но вскоре убедился, что город хорошо подготовлен к обороне. После чего, распорядившись о новых квартирах для своей кавалерии, некогда стоявшей в Абингдоне и других местах, ныне занятых частями, подчиненными абингдонскому коменданту, возвратился в Оксфорд, где был встречен всеобщим ликованием 23 ноября — время, когда войскам уже полагалось быть на зимних квартирах.

Глава XVII

(1644―1645)

Король с огромным удовлетворением обнаружил, как далеко, тщанием и усердием лордов совета, продвинулось строительство укреплений, и чрезвычайно любезно изъявил им свою признательность. За несколько месяцев до этого комендант Оксфорда сэр Артур Астон, выезжая в поле лошадь, упал и сломал ногу; вскоре ее пришлось ампутировать, так что если бы даже сэр Артур выздоровел, что представлялось тогда весьма сомнительным, к действительной военной службе он оказался бы уже негоден, и Его Величество решил назначить на должность коменданта другого человека. О своем решении король самым любезным и милостивым образом сообщил Астону, назначив ему вдобавок тысячу фунтов в год пожизненной пенсии, после чего, ко всеобщему удовлетворению, сделал оксфордским комендантом полковника Гейджа. Сэр же Артур, узнав, кто