"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

«Да уж, — подумала она, — в свои сорок лет этот старый хрыч мог бы научиться и более тонким комплиментам…»

Джулия, подойдя к столу, уселась на круглый вертящийся табурет с обратной стороны.

— Доброе…

Мистер Джакоби, улыбнувшись, пристально посмотрел на Джулию и только было хотел произнести еще какой‑то ни к чему не обязывающий комплимент, вроде того, который только что отпустил, как та опередила его:

— У вас в конторе никого нет… Весьма странно, мистер Джакоби, тем более, что рабочий день, кажется, в самом разгаре…

Джакоби улыбнулся.

— Разумеется…

Посмотрев на своего собеседника с видимым удивлением, Джулия со скрытой иронией поинтересовалась:

— Наших сотрудников скосил какой‑то вирус?.. Или вы всех поувольняли?..

Хозяин фирмы «Джакоби и К» только отрицательно покачал головой.

— Нет…

Джулия изобразила на своем лице некое подобие интереса:

— А что же?..

— Я их отпустил…

— Вот как?..

— Я отпустил их потому, что хотел поговорить с вами без лишних свидетелей…

В ответ Уэйнрайт только пожала плечами.

— Неужели этого нельзя было сделать в каком‑нибудь другом месте?..

— Отчего же, — промолвил Джакоби, — можно… Но я как‑то подумал, что, имея свой собственный офис, проще выставить за двери на какое‑то время сотрудников, чем уходить самому…

Видимо, таким образом мистер Генри Джакоби решительно дал понять своей собеседнице, что этот разговор будет серьезным, чрезвычайно конфиденциальным и достаточно продолжительным.

Джулия, усевшись поудобнее, подумала: «Наверняка, вновь начнет говорить о своем двоюродном брате Фостере… О том, что какое‑то там завещание, которое тот считает подозрительным и незаконным, на самом деле самое что ни на есть подлинное… О том, как он любил покойного дядю Якоба… Будет притворно вздыхать и требовать, чтобы за те деньги, которые он мне платит, я выкладывалась из последних сил… Боже, как мне все это надоело!.. И зачем я только сняла сегодня утром трубку телефона?..»

Вынув из своей замшевой сумочки полусмятую пачку сигарет, она взяла одну и, закурив, поискала глазами пепельницу.

Джакоби, заметив это движение, тут же пододвинул ей свою.

— Прошу вас…

Стряхнув пепел, Джулия выдохнула через нос сизоватую полупрозрачную струйку никотинового дымка и произнесла небрежно:

— Благодарю…

— Не за что…

Джулия, сделав несколько глубоких затяжек, положила сигарету в пепельницу и, со скрытой ненавистью посмотрев своему клиенту в глаза, произнесла:

— Насколько я понимаю, мистер Джакоби, разговор вновь пойдет о недвижимости?.. О деле вашего брата?.. И почему такая спешка?.. Мы ведь говорили с вами на эту тему не далее, как позавчера…

Джакоби сдержанно улыбнулся.

— Да, да…

— Более того, — продолжала Джулия все тем же тоном, — как вам прекрасно известно, слушания по этому делу отложены на некоторое время, до выяснений обстоятельств смерти покойного Якоба Фостера…

Генри только отрицательно покачал головой и с наигранной полуулыбкой произнес:

— На этот раз вы не угадали… Нет, я хотел бы поговорить с вами по несколько другому делу…

В ответ мисс Уэйнрайт только удивленно подняла свои тонкие выгнутые брови.

— Вот как?.. И по какому же, если, конечно, не секрет?..

Закурив в свою очередь, Джакоби произнес:

— Не секрет. Да, миссис Уэйнрайт, я прекрасно понимаю, что в этом паршивом городке я приобрел нехорошую славу сутяжника… У меня не слишком хорошая репутация, не так ли?..

То обстоятельство, что у собеседника Джулии действительно была достаточно скверная репутация в Санта–Барбаре, было совершенно очевидным фактом, тем более, что сам Генри не стал этого отрицать, и потому Джулия согласно закивала:

— Да…

Джулия едва не произнесла: «Впрочем, вы сами, мистер Джакоби, тому виной», но в самый последний момент решила сдержать себя.

Как знать, как бы отнесся к столь категоричной оценке со стороны своего личного адвоката ее собеседник?

Некоторое время они просто молча курили, после чего Джулия поинтересовалась:

— Так в чем же, собственно, дело?..

Стараясь казаться как можно более спокойным и мягким, Генри произнес:

— Дело в том, мисс Уэйнрайт… — Джакоби неожиданно улыбнулся и, искоса посмотрев на свою собеседницу, заложил ногу за ногу. — Дело в том… Скажите, а что вы думаете о Мейсоне Кэпвелле?..

Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Джулия просто поперхнулась.

— А причем, собственно говоря, тут Мейсон Кэпвелл?..

В ответ Генри взял со стола свою золоченую зажигалку и, не глядя на собеседницу, принялся с небрежным видом поигрывать ею.

Джулия, испытующе посмотрев на него, вновь задала вопрос:

— Я не совсем понимаю вас… Почему вас, мистер Джакоби, так внезапно заинтересовали мои мысли об этом человеке?..

Отложив зажигалку, тот ответил:

— Ну, не так уж и неожиданно… Дело в том, что я — бизнесмен, а вы, дорогая мисс Джулия Уэйнрайт, так сказать, уполномочены вести все мои юридические дела… Не так ли?..

Она растерянно кивнула.

— Да… Но я никак не могу понять… Джакоби перебил ее нетерпеливо:

— Тут нечего особенно понимать… Дело в том, что я, вполне возможно, хочу завязать с Мейсоном какие‑нибудь деловые, партнерские отношения… — Он сделал небольшую, но выжидательную паузу, после чего закончил мысль: — И потому интересуюсь вашим мнением на этот счет…

Джулия растерянно пожала плечами.

— Ну, что вам сказать… Это — сын СиСи Кэпвелла от первого брака…

Джакоби небрежно махнул рукой.

— Это я и без вас знаю… Я хотел бы узнать ваше мнение о чисто, так сказать, нравственных качествах этого человека… Вы ведь прекрасно знаете, что в Санта–Барбаре я человек относительно недавний…

Это было правдой — Генри Джакоби переехал в Калифорнию из Нью–Мексико несколько лет назад, когда выяснил, что его двоюродный брат Эндрю Фостер имеет виды на отличное наследство своего тяжело больного отца; Генри терпеливо ждал смерти своего дяди, но за год этого ожидания времени не терял — открыл в городке фирму «Джакоби и К», которая за короткий срок завоевала в Санта–Барбаре весьма скверную репутацию. Генри принялся заниматься разного рода подозрительными махинациями с лотереями, жертвами которых стали многие уважаемые и именитые люди города — хотя бы Гарри Брэфорд…

Однако свои дела он поставил настолько хитро, умело и расчетливо, что практически всегда выходил сухим из воды…

Наконец, несколько недель назад старик Якоб Фостер перешел в мир иной; когда было вскрыто его завещание, то к немалому удивлению соседей и родственников, и прежде всего — его единственного сына Эндрю, обнаружилось, что всю свою недвижимость тот передал племяннику, которого‑то и видел за свою жизнь не