Воспоминания провинциального адвоката - Лев Филиппович Волькенштейн

истекший год[621]. Публика, в достаточной степени избранная, восторженно принимала пьесу и исполнение. Игра артистов была простая, естественная, до удивления русская[622]. После спектакля публика расходилась взволнованная, почти потрясенная».

В уборной артистки г-жи Ривен — представители французских intellectuels[623], среди них известный поэт, старик с седой бородой, с большими умными и живыми глазами. Он тоже по-настоящему взволнован. Говорит уже не из любезности, а по искреннему убеждению:

— Пьеса замечательная… Вы, русские, недооцениваете ее… Конечно, это маленькая вещь. Я не сравниваю ее с другими у Чехова. На спектакле «Трех сестер»[624] я плакал: настоящими слезами. Чехов — русский гений. И вообще эта поразительная сила в юности вашего народа[625]. Русские — это молодость человечества.

«Что будет через семь лет?» — с грустью спрашивал А. П. Чехов в 1889 году.

Вот что ответил французский литератор и как отнеслась французская публика к писаниям А. П. Чехова спустя 45 лет.

Приложение 2. Письма и телеграммы л. Ф. Волькенштейна а. П. Чехову

1

[Здесь и далее в письмах типографский текст в левом верхнем углу листа:]

Лев Филиппович Волкенштейн[626]

Ростов-на-Дону

1896 г. Октября 17[627] дня

Многоуважаемый Антон Павлович!

Спасибо за память и внимание. Буду очень рад встретиться с Вами, когда попадете в наши края, и прошу Вас дать весточку[628].

Пишу на адрес редакции, не зная Вашего московского адреса[629].

Преданный

Лев Волкенштейн

2

Чернявский [с] величайшим удовольствием исполнит Ваши условия[.][630] Справ[ь]тес[ь] точно[,] какой участок[,] так как част[ь участков] запроданы[631][.] [Если] желаете[,] совершу купчую [в] Ростове[.] Поверенный Чернявского [в] Ялте Имчиенецкий[632][.] Все необходимое сделаю[.][633]

Сердечно желаю здоровия[.] Волкенштейн[634]

[На обороте типографского бланка:]

Телеграмма

Ялта Антону Чехову

Дача Иванова

Речная пл[ощадь][635]

3

Ответ [в] воскресенье[.]

Волкенштейн

[На обороте типографского бланка:]

Телеграмма

Ялта Антону

Чехову

Бушев[636]

4

Вероятно[, Вы уже] извещены[.] Решено совершит[ь] документы [в] Ялте[.] Вносите одну тысячу [рублей,] совершите закладную на один год[.] Чернявский согласен [на] год без процентов[. Если] не можете [за] год уплатит[ь, Чернявский] отсрочит[.] Имеете [дело с] очен[ь] приличным человеком[.] Письмами [напишу] подробно[.]

Вальенштейн[637]

[На обороте типографского бланка:]

Телеграмма

Ялта Антону Чехову

5

Лев Филиппович

Волкенштейн

Ростов-на-Дону

1898 г. Октября 30[638] дня

Дорогой Антон Павлович!

Очень печально, что Ваше здоровье расстроилось и приходится выезжать из Москвы. Мы, близкие соседи Крыма, хорошо знаем, как там легко поправляются хворающие. Лучшим примером может служить И. Ф. Чернявский, уехавший из Петербурга[639] в Крым в печальном состоянии, а ныне вполне оправившийся. Чернявский забыл о бацылах.

Совершить купчую решили в Ялте, так как документы там находятся и старший нотариус ближе[640]. И. Ф. Чернявский согласен на все Ваши условия и, сердечно сочувствуя Вам, всячески готов облегчить Вам покупку земли. Цена 4000 р. Внесите, сколько можете[641]. Если закладная на один год, то без %. По моему мнению, совершим закладную на один год. На случай затруднения в уплате, Чернявский, несомненно, отсрочит платеж без всяких затруднений. Совершайте свои документы спокойно, не заботясь о долге Чернявскому, с которым у Вас не будет недоразумений. И. Ф. Чернявский — очень приличный, просвещенный и богатый человек, хорошо знаком с Вами и рад оказать услугу.

Сердечно желаю Вам здоровья и возможности работать.

Расчеты в будущем сможете произвести через мое посредство.

Искренне преданный,

Лев Волкенштейн

6

Очень сожалею[.] Лишен возможности видеть Вас[.] Приезжайте [в] Кисловодск[,] погода дивная[.] Жму руку[.]

Волкенштейн

[На обороте типографского бланка:]

Телеграмма

Таг[ан]рог Антону

Павловичу Чехову

7

Лев Филиппович Волкенштейн

Ростов-на-Дону

1902 г. Нояб[ря] 4[642] дня

Многоуважаемый

Антон Павлович!

Обращаюсь к Вам с просьбой от имени больной юной особы. Некая Долгопольская окончила музыкальные курсы по классу пения, но лишена возможности работать вследствие болезни легких. Врачи посылают ее в Крым, но Долгопольская — еврейка, и ей нельзя по закону там лечиться. Она узнала о моем знакомстве с Вами, и у меня не хватило духа отказать больной исполнить просьбу писать Вам и просить, если возможно, помочь ей поселиться в Ялте. Быть может, Ваше слово повлияет, и больной разрешат месяц-другой дышать в Ялте. Просительница может представить свидетельство врачей.

Рад случаю пожелать Вам всего хорошего.

Преданный

Лев Волкенштейн

Подготовка текста писем к печати А. И. Марковой и Н. А. Пашкеевой, примечания Н. А. Пашкеевой.

Послесловие

Библия почитает родословные как великую ценность. Я, Пьер, унаследовал от отца моего, Алексея, мемуары Льва Филипповича Волькенштейна, а отец мой унаследовал их от своего отца, Георгия Львовича Волькенштейна. Моя семья, семья Волькенштейн, — это семья ашкеназских евреев родом из Галиции. В начале XIX века они жили в Бердичеве, ныне входящем в состав Украины. Во второй половине XIX века представители этой ветви рода Волькенштейн поселились в разных местах Российской империи, в частности в Таганроге и Кишиневе. После революции 1917 года потомки Льва Волькенштейна обосновались во Франции. Некоторые части своих воспоминаний он написал в приморском курортном Сен-Люнэре (фр. Saint-Lunaire) — излюбленном месте белой эмиграции, соседствующем с Сен-Бриаком (фр. Saint-Briac-sur-Mer), который стал прибежищем Романовых. Мы унаследовали от Льва Филипповича Волькенштейна не только четыре рукописные тетради его воспоминаний. Мы также унаследовали любовь к России и русской культуре. Меня всегда интересовала причина этой привязанности, которая сохранилась и у других потомков Льва, например у Сержа Лурье, представителя той ветви нашей семьи, которая обосновалась в Англии, внука Евгении, одной из дочерей Льва, и сына ее дочери Анны, родившейся в браке Евгении с Ильей Высоцким, владельцем чайного бизнеса. О, родословные…

Я процитирую первую страницу воспоминаний Льва: «Пытаюсь обучить внука Дмитрия грамоте русской, но окружающая его жизнь убивает мои старания. А жаль. Он не познает красот русского языка. Он не прочтет Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого, Чехова и многих других. Бессилен я изменить обучение внучат в русском духе, бессилен привить им любовь к России. Мой внук Андрей провел в России первые семь лет своей жизни, отлично владел языком, а в течение четырехлетнего проживания в Англии совершенно забыл русский говор. Причиняет мне это скорбь, а изменить ничего не могу. Проклятое бессилие!»

Проклятие собственного бессилия по отношению к последующим поколениям выражает страх утраты родовых связей через утрату языка и носит, таким образом, библейский характер. Однако оно не сбылось. Его праправнук, Поль, изучал архитектуру в Москве и свободно владеет французским и русским языками. Мы восстановили связь с потомками Михаила, одного из братьев Льва, — Владимиром Алениковым и Федором Шутовым в Москве.