Трансформация статуса белорусской сельской женщины в ХХ – начале ХХI в. - Ирина Васильевна Романенко

уровнем религиозности населения. Так, в Брестской области доля рождений вне брака в 2012 г. составила 17,3 % от общего числа родившихся, в Гродненской – 21, в Гомельской – 33,7, в Могилевской – 38,1 % [115, с. 53–55].

Подводя итоги, необходимо отметить, что трансформация добрачных установок имеет противоречивый характер: с одной стороны, способствует демократизации и толерантности в семейных и общественных отношениях, с другой стороны, опосредовано влияет на развитие таких негативных тенденций, как ослабление связи между поколениями, снижение ценности семьи и брака, увеличение незарегистрированных союзов и рост количества рождений вне брака.

2.2. Традиции и новации во внутрисемейной жизни сельской женщины в XX – начале XXI в.

Во главе семьи в начале XX в., согласно традиции, чаще всего стоял старший по возрасту мужчина, который был также распорядителем работ, вел все денежные дела, представлял семью на сельских сходах. Распределение ролей в семье регламентировалось достаточно жестко. Главенство в сельской семье было обусловлено прежде всего экономическим фактором. Мужчина выполнял основную часть сельскохозяйственных работ, обеспечивающих благосостояние семьи.

Мужчины имели преимущественное право на землю. В наследовании земли женщина занимала второстепенную позицию и в большинстве случаев могла наследовать землю только тогда, когда в семье не было прямых наследников мужского пола. Такое неравенство объяснялось тем, что обработка земли была занятием мужчины, а также нежеланием передачи земли на сторону, так как женщина с личным имуществом при заключении брака в большинстве случаев уходила в дом мужа. Если женщина наследовала землю, то, вступая в брак, не переходила в другую семью, а принимала мужа к себе. Иногда женщина имела право на землю даже в тех случаях, когда в семье были прямые наследники мужского пола. Чаще это случалось в малой семье, в которой жена с мужем жили отдельно от свекра. На Витебщине жена имела право на землю, прожив с мужем отдельно от свекра 20 лет, если же она прожила меньше, то после смерти мужа получала только часть имущества. Если жена жила с мужем в доме свекра, то после смерти мужа она имела право на часть скота или небольшую часть имущества, или денег [303, с. 14; 304, с. 102].

В начале XX в. статус женщины, в сравнении со статусом мужчины, в семье и обществе был более низким. Согласно традиционным представлениям, мужчина во всех отношениях превосходил женщину и имел больше достоинств. Об этом свидетельствует и белорусский фольклор: «бабіна дарога ад печы да парога», «ведама бабскі розум», «баба што каза, усё роўна», «бабскія сенцы нідзе не стаяць» и т. и. В то же время, по свидетельству современников, в частности этнографа М. В. Довнар-Запольского, «положение женщины в белорусской семье далеко не может быть названо угнетенным. Она является полной хозяйкой в своей сфере, помощницей и советницей мужа» [65, с. 107–108]. В начале XX в. возрастает статус женщины в тех семьях, в которых мужчины надолго отлучались на промысловые работы. Это способствовало тому, что патриархальная власть «хозяина» мужчины в сельской семье несколько уменьшается.

Характер внутрисемейной жизни в некоторой степени определялся формой семьи. Больше традиционных черт сохранялось в неразделенных семьях, которые в начале XX в. встречались гораздо реже по сравнению с предыдущим столетием, поскольку в связи с развитием товарного производства, капитализма они распадались на малые. В начале XX в. большая семья в пережиточных формах бытовала на Могилевщине, Витебщине, Полесье. Численность некоторых больших семей составляла несколько десятков человек. Иногда они включали не только родителей и женатых сыновей с их семьями, но и дядей, племянников со взрослыми сыновьями и других дальних родственников [75, с. 158; 190, с. 334; 196, с. 16; 303, с. 12; 304, с. 102]. В больших семьях положение женщин (жены главы семьи, дочерей, невесток) различалось. Распорядительницей всей женской половины была старшая женщина, чаще всего жена главы большой семьи. Если оказывалось, что она была слишком стара или не способна вести домашнее хозяйство, то ее место занимала старшая невестка. Старшая женщина отвечала за порядок в женской части хозяйства: расходование продуктовых запасов и приготовление пищи, дойку коров, стирку, уборку, уход за детьми, прядение, ткачество и шитье нижней одежды. Ей подчинялись все женщины и девушки в доме [190, с. 338; 191, с. 119; 303, с. 13; 354, с. 28–29].

С установлением советской власти произошли значительные изменения в правовом статусе сельских женщин. Уже в первых декретах были отменены все ограничения в отношении детей и имущества при расторжении брака, женщины получили право свободно выбирать профессию, место жительства, получать образование, а также право на равную оплату за равный с мужчинами труд. Принятая в июле 1918 г. первая советская Конституция (как в дальнейшем и все последующие – 1924, 1936 и 1977 гг.) закрепила политическое и гражданское равноправие женщин и мужчин. В сфере наследования земли юридически мужчины утратили преимущественное право владения землей (Декрет ВЕ|,ИК «Об отмене наследования» от 27 апреля 1918 г.) [34, с. 6–17; 84, с. 20].

Статус крестьянки в семье в межвоенный период несколько повышается по разным причинам, в том числе из-за недостатка мужчин в первые послевоенные годы, когда женщинам приходилось выполнять многие «мужские» хозяйственные обязанности. За годы коллективизации несколько снизилась экономическая роль мужчины как главы и кормильца семьи. Российский историк Л. Н. Денисова считает, что коллективизация заложила основу изменений в традиционном укладе сельской жизни [84, с. 9]. Сельская женщина начала постепенно втягиваться в общественное производство, что способствовало ослаблению ее экономической зависимости от мужа [75, с. 5]. Белорусским этнологом А. Н. Курилович выявлено, что «в неразделенных семьях невестка уже не хотела во всем подчиняться родителям мужа. В определенных ситуациях в малых семьях жена грозила мужу: “А тронуть попробуй – будешь в женотделе”» [195, с. 98–99].

Несмотря на это, в первые десятилетия советской власти бытовал традиционный взгляд на мужчину как на главу семьи. Он продолжал оставаться распорядителем общего бюджета семьи, именно его голос был решающим при обсуждении важнейших вопросов существования семьи. В некоторой степени этому способствовало и то, что чаще всего мужчина официально признавался главой домохозяйства, исключение составляли, как правило, неполные семьи [59, л. 6].

На территории Западной Беларуси в межвоенный период значительных изменений в традиционном институте главенства семьи не произошло [215, с. 54]. По свидетельству современников, несмотря на то, что в семье фактически главой в силу своих личностных качеств могла быть и женщина, номинально власть ее была меньше, чем мужчины, который, как и раньше, был главным кормильцем семьи [473, с. 34]. В тоже время, как