XX век. Уроки истории. 1900-1939 - Егор Станиславович Холмогоров

середины 1950-х страна переживала «экономическое чудо», по темпам экономического роста уступая лишь Японии. Испания превратилась в высокоразвитую современную страну с высоким уровнем жизни и сделали это подобранные Франко молодые технократы из католической организации “Opus Dei”, на которую Франко всё больше опирался в своём правлении.

Страна с 1947 года считалась монархией с вакантным престолом (отличный вариант и для России), а в 1968-м получила наследника, Хуана Карлоса, которого подобрал лично каудильо. После войны из эмиграции вернулись многие крупнейшие интеллектуалы, например знаменитый философ Хосе Ортега-и-Гассет. В своих выступлениях он регулярно критиковал франкизм, и ему никто не мешал это делать.

Были, впрочем, и те, кто абсолютно искренне и горячо поддерживал Франко, как всемирно известный художник Сальвадор Дали. Он лично встречался с каудильо и неоднократно заявлял: «Я преклоняюсь перед Франко, которому удалось возродить Испанию», одновременно ожесточенно критикуя коммуниста Пикассо.

Для атмосферы послевоенной Испании показательна биография знаменитого хоккеиста Валерия Харламова. Вспомним фильм «Легенда № 17», где дело начинается… в 1950-е годы в Испании. Сын испанской беженки, Харламов в 1956-м несколько месяцев жил в Бильбао и даже посещал там школу, а потом спокойно уехал в СССР, где стал хоккейной легендой. Представим себе, что 20 лет спустя после начала гражданской войны в России, в Ростове-на-Дону живет мальчик, сын белоэмигрантки, ходит в школу, а потом спокойно уезжает в Испанию. Вот насколько немыслима вторая картина, настолько национал-католический режим Франко отличался от режима коммунистов.

Чудовищная мифологизация правых авторитарных режимов, — Франко, португальца Салазара, чилийца Пиночета, вообще является одним из самых одиозных и фальшивых явлений в массовом сознании второй половины ХХ века. Любые жёсткие мероприятия по поддержанию минимально справедливого порядка превращались международной общественностью в чудовищные преступления. В то же время массовый террор будь то на Кубе, в Никарагуа, не говоря уж о маоистском Китае, уносивший десятки тысяч и миллионы жизней, рассматривался той же публикой как временные трудности на пути к «царству света». Даже чудовищный геноцид, устроенный Пóлом Пóтом в Кампучии, идет по разряду «случайных издержек».

Франко выиграл гражданскую войну и привел свою страну к процветанию – он «кровавый диктатор». Мао Цзэдун выиграл гражданскую войну, утопил свою страну в крови «культурной революции» – «он великий прогрессивный деятель, совершавший отдельные ошибки». В той же франкистской Испании массовый террор баскских и каталонских сепаратистов уносил десятки жизней, был убит, в том числе, премьер-министр страны адмирал Карреро Бланко, однако каждый раз, когда власти намеревались казнить кого-то из террористов, поднимался шквал международных протестов.

Одна из таких волн была связана с коммунистом Хулианом Гримау, сотрудником республиканской политической полиции и участником красного террора в годы гражданской войны, ответственным за пытки и казни. Вопреки международной кампании за его освобождение, Гримау был казнен в 1963 году. В СССР в его честь назвали несколько улиц, в том числе в Москве, впрочем, местные жители этого названия очень не любили и называли её в шутку «улицей хулигана Гримау».

Однако ведя террор против откровенных врагов установленного им порядка, Франко в то же время проводил политику символического примирения, образцом которого стал мемориал в «Долине павших». Мемориальный комплекс, сооружение которого началось в 1940 году, сразу же после окончания гражданской войны, задуман был Франко одновременно и как памятник своей победы, и как символ национального примирения.

Долина Павших представляет собой вырубленную в скале церковь-базилику, в которую перенесены были останки 33 872 жертв гражданской войны с обеих сторон. Здесь же расположены индивидуальные могилы – лидера испанской «Фаланги» Хосе Антонио Примо де Ривера, расстрелянного республиканцами в 1936 году (воспринимается франкистами как национальный герой-мученик), и самого генерала Франко, мирно скончавшегося в 1975 году, завещавшего власть королю Хуану Карлосу. Над Долиной возвышается огромный каменный крест, а рядом расположен монастырь Эскориал, где молятся за всех погибших.

Франкистская идеология примирения, безусловно, кому-то представлялась спорной. Многие похороненные в Долине коммунисты и социалисты совсем не хотели бы лежать под крестом и в двух шагах от Примо и Франко. Однако показательно то, что для самого каудильо только такой вариант и был возможен – он был последовательным испанским националистом и считал, что все погибшие в равной степени сыны Испании, он и его соратники сражались за правое дело, а на том свете Бог рассудит.

«Франко предпринял героическую и великанскую попытку спасти свою страну от государственного распада. С таким пониманием пришло и удивление: что разложение-то вокруг идёт полным ходом, а Франко сумел тактически-твёрдо провести Испанию мимо Мировой войны, не вмешавшись, и вот уже 20, 30, 35 лет продержал её на христианской стороне против всех развальных законов истории! Однако, вот, на 37-м году правления он умирал и вот умер, под развязный свист европейских социалистов, радикалов, либералов. Испанию быстро растрясало, и всё», — писал Александр Солженицын, специально приезжавший в Испанию в 1970-е годы.

Русский писатель и консервативный мыслитель надеялся развеять мифологическое представление о том, что ничего хуже диктатуры Франко быть не может. Однако это мнение Солженицына шло против всех тогдашних «трендов», а в современной тоталитарно-толерантной Испании с гей-парадами, всплеском левачества, массовой поддержкой сепаратистов, одиозный диктатор предается проклятиям, хотя есть, разумеется, те, для кого совершенное надругательство над его памятью абсолютно неприемлемо.

Разумеется, в постфранкистскую эпоху в Испании, как и во всей Европе, шло непрерывное полевение общественных настроений. Франкизм начал рассматриваться как террористическая диктатура, политика генерала как преступная, предложенная им формула примирения как фальшивая. Коммунисты, социалисты и сепаратисты последовательно придерживались принципа посмертной мести и каждое левое правительство Испании принимало решения по редактированию национальной памяти – ликвидации памятников, исправлению учебников. В 2007 было принято постановление о том, чтобы из памятника примирения превратить Долину в мемориал жертвам франкизма (а всех франкистов тем самым перекрестить в палачей).

Наконец, осенью 2019 года в Долине Павших состоялась процедура эксгумации останков Франко. Их на вертолете переместили на военный аэродром. Оттуда гроб доставили к месту нового захоронения в склеп на кладбище Мингоррубио в пригороде Мадрида Эль-Пардо, в котором упокоена вдова Франко. В сам момент эксгумации было позволено присутствовать лишь двум родственникам из 22-х, пожелавших принять участие в церемонии. На протестную акцию из нескольких сотен человек левые власти Испании попросту не обратили внимания.

Перенос останков «каудильо» левое правительство осуществило несмотря на то, что мнение большинства испанцев, даже голосовавших за левых, было резко отрицательным. Согласно опросу канала «ТелеМадрид» против выступали 85,3% испанцев. Еще 11% поддерживали перенос останков на другое не менее почетное место — в крипту мадридского собора Альмудена – на такой вариант были согласны